— Но сейчас вроде я не выхожу в свет, я бы хотел побыть один, чтобы собраться с мыслями, может, вспомню что-нибудь… — максимально уверенным тоном произнес Алекс, в голове при этом промелькнуло: «Блин, что я несу».

— Хорошо, милорд, я буду ждать вызова в своей комнате — холодно произнесла девушка и вышла печатая шаг.

Убедившись по звуку удаляющихся шагов, что он наконец-то один, Алекс откинулся на кровать и предался мыслям, что лихорадочно колотились в башке.

— Обиделась, что ли? Может, у нас с ней что-то было? Все-таки симпатичная девица, всегда под боком, хотя, если бы было, наверное, она бы намекнула, или нет, гордая, похоже, как дочь саванн…

Впрочем, фиг с ней, с красавицей, извинюсь, если что, или лорды не извиняются? Блин, палюсь.

Алекс лежал на кровати, пялился в потолок, где темноволосый юноша звал за собой, и задумчиво грыз ноготь.

— Так, рассмотрим все варианты. Вариант первый: я, Алекс Флим, москвич, двадцати четырех лет и т. д. и т. п., меня глючит, печальный вариант — ну, надеюсь, хоть санитарам будет весело. Вариант второй: я Аллесандро Кассард, который поел какой-то «пыли», отчего ему отшибло память и приглючилось, что он был Алексом Флимом, это повеселее, по крайней мере все это благолепие проходит по разделу — объективная реальность, что само по себе радует, но не шибко.

Лорд еще какое-то время валялся в кровати, продолжая грызть ноготь, который уже почти закончился, и тут его взгляд сфокусировался на пальце, потом он внимательно осмотрел всю руку. Рука была холеная, без заусенцев, с довольно длинными полированными ногтями, чего за Алексом никогда не водилось, но главное, маленького шрама в виде полумесяца на тыльной стороне ладони не было!

Вспомнив, что на самом деле происходило до того, как он очнулся в этом замке, он машинально шлепнул себя по лицу. Есть еще третий вариант: я Алекс Флим, которого какая-то срань засунула в тело Аллесандро Кассарда.

«А не хрен было на проверку на практике соглашаться, умник», — съехидничал внутренний голос. Та-а-к, отставить разговорчики, как психолог психологу говорю: внутренний голос — первый признак шизофрении.

Алекс еще какое-то время лежал, обдумывая идею переноса сознания. Наконец он решился, откинув темно-красное одеяло, он направился к зеркалу.

Зеркало было огромным, практически в рост, в массивной металлической раме, покрытой каким-то растительным орнаментом. Покрутившись перед ним и осмотрев себя, он выяснил следующее. Во-первых, он был абсолютно голый, и с этим надо что-то решать. Во-вторых, на полу был обалденный пушистый ковер, по которому очень приятно ходить босиком, и в-третьих, тело было не его.

Ну да, очень похоже, очень. Рост, цвет глаз, волос, форма лица и носа, даже намечающееся в связи с сидячим образом жизни брюшко — все на месте. Но масса деталей отличались, например, не было шрама на животе, заработанного еще в детстве, — лихим нырком прямо на разбитую банку. Отсутствовал скол на резце и пара родинок были не там, где им положено быть.

Вернувшись в кровать и забравшись под одеяло, Алекс принялся вспоминать все, что он помнил про переносы, и думать, чем ему это грозит. Ситуация поначалу вырисовывалась безрадостная, минусы были следующие: не десантник, более того, вообще в армии не служил, не специалист по рукопашному бою — желтый пояс по карате и три года в секции самбо, после пяти лет сидения за компом и отсутствия тренировок можно было смело списать в раздел чистой теории. Магических способностей также пока не обнаружилось, хотя он честно пытался сколдовать что-нибудь этакое и подвигать зеркало взглядом. Впрочем, была надежда, что тело лорда Аллесандро умеет что-нибудь особенное, просто он об этом еще не знает.

Хватит о минусах, ведь есть и плюсы: во-первых, все тут говорят на чистом русском языке, по крайней мере, понимает он их без всяких проблем. Во-вторых, имеется крыша над головой, причем крыша неслабая, и даже вроде как ему принадлежащая. В-третьих, он тут лорд, и, кажется, это круто. В-четвертых, непосредственной угрозы жизни не было и, более того, существовала симпатичная девушка, чьей обязанностью было эту самую угрозу ликвидировать.

— Кстати, о девушке… Как бы ее вызвать, чтоб одежды притащила, да и жрать уже хочется. — С этой мыслью новоиспеченный лорд принялся искать способ связи со своим специалистом по безопасности. Ничего похожего на телефон, коммутатор, сотовый или, на крайняк, колокольчик — не обнаружилось. Шататься по замку голым не хотелось, поэтому он решил поорать, справедливо считая, что безопасность должна быть где-то рядом и откликнется на его истошные вопли.

Таэр сидела у себя в комнате и злилась.

Она на руках дотащила этого борова до аэрокара, сутками не спала, пока он лежал в отключке, прошла через допросы — и что? И ничего!

«Я хочу побыть один, соберусь с мыслями», — передразнила она, включая терминал системы безопасности.

— Нет, в конце концов, я девушка скромная и на принятие в клинки Дома не рассчитывала, хотя туда принимали и за меньшее, чем спасение жизни лорда, но хотя бы намекнул насчет дворянства — другой бы на его месте… эх… — Девушка, грустно вздохнув, откинулась на кресло и, повернувшись к терминалу, вызвала изображение из спальни лорда. Тот крутился перед зеркалом, похоже, любуясь собой. Это еще больше разозлило Таэр, и со словами: «Вот же самодовольный болван» — она переключила терминал.

Да, с лордом ей не повезло, ее стремительная карьера разбилась о лорда Аллесандро, как бьются хрустальные мечты о суровый бетон реальности.

Таэр родилась и выросла в маленьком городке горнодобытчиков, перспектив там не было, обычная дыра. Путевку в лучшую жизнь она получила в виде стипендии на обучение в одной из частных школ Риены, которую оплатил ретейнер Дома Файрон, он счел девочку перспективной. Она сделала все, чтобы доказать, что в ней не ошиблись. После школы был университет Риены, затем курсы навигаторов, и везде она была лучшей в группе. В виде заслуженной награды были погоны пеленг-лейтенанта во флотской разведке Дома Файрон. Три успешные операции и слава офицера с «артистическим и оригинальным» подходом, приглашение в гвардию, курсы интенсивной подготовки, год работы в качестве ретейнера. К двадцати двум годам она уже была гвардейцем ближнего круга с хорошими шансами занять пост капитана в ближайшие два-три года. Это была неприлично головокружительная карьера, которая не могла не вызывать слухов. Учитывая ее внешность, большинство слухов были более чем двусмысленные. Впрочем, две дуэли, одна из которых закончилась протезированием руки ее противника, привели к пресечению слухов и выговору от эрго-капитана гвардии. В общем, все развивалось настолько хорошо, что, казалось, лучше и быть не может, и когда ей предложили войти в «руку» и пост специалиста по личной безопасности, она, не раздумывая, согласилась. Ведь перспективы открывались такие, что дух захватывало: как известно, юные дворяне имеют тенденцию взрослеть, а взрослея, они занимают посты. А ей-то достался не какой-нибудь граф, а лорд! Это значит — представитель семьи в консулате, а потом и место в привии. А именно там решают кто, где и какое место будет занимать, а назначать на важные посты предпочитают близких людей. Значит, сначала клинок Таэр, потом рыцарь Таэр Дилтар, а там, кто знает, годам к тридцати пяти и графиня Дилтар. Вот тут можно было бы и личной жизнью заняться. Но то ли судьба, то ли завистники в гвардии ей подложили свинью, и какую!