— Серьезно? — набирает полную грудь воздуха. — Зачем тогда весь этот цирк, и там... в кухне... — замолкает. — Почему ты сразу не сказал, что ты местный.

Клюнула. Умница девочка.

Идеальная жертва. Ещё чуть-чуть и она начнёт его оправдывать в упор не видя очевидного.

Какая же глупая, Алиса. Наивная моя девочка.

— Совсем отсутствует чувство юмора?

А хотел сказать «чувство самосохранения». Он просто закидывает наживку, а она неосознанно клюёт.

— Чувство юмора? Да ты совсем больной на голову? — повышает голос и тут же осекается. Облизывает губы и продолжает спокойно, — просто уходи.

***

Блядь... чуть не сорвался!

Как он мог? Обещал же что сдержится.

Но вы бы видели ее глаза. В них было столько страха, недоумения, непонимания. И это так подрывало. Подкупало. Возбуждало.

А эти пухлые губы, что она постоянно кусала? Хотелось тупо схватить ее и слизать проступившую кровь.

Она понимала вообще, что искусала их до крови? Она чувствовала эту острую боль? Влад сомневался. Она была настолько напугана, что не замечала ничего вокруг.

Ещё не время. Он не тронет девчонку. Он напьётся вдоволь ее беспомощностью и только потом, заберёт ее тело... и душу. Сведёт с ума и выбросит как сломанную игрушку. Таков был план.

Влад закрывает за собой дверь пряча ее ключи в карман. Если эта глупышка не сменит замки, он сможет до неё добраться в любое время дня и ночи.

Спускается по ступенькам и нажав кнопку домофона с ноги открывает подъездную дверь.

Прохладный воздух остужает, расходится приятной дрожью по телу. Отрезвляет от одержимых мыслей и, помедлив ещё пару минут наслаждаясь этой прохладой, Влад направляется к машине.

Снимает с сигнализации и садится за руль. Тянется к бардачку, достаёт оттуда пачку сигарет и, подцепив зубами, чиркает зажигалкой. Затягивается. Очень быстро выкуривает ее. Тянется за второй. Ему мало. Он на грани.

Эту растягивает, запрокидывает голову и смотрит в то самое окно.

Похоже с этой будет все намного интереснее, а сейчас пора домой. Выспаться.

Хватает запасную куртку с заднего сиденья, одевает ее и вставляет ключ в зажигание.

Машина трогается с места и выруливает на ночную трассу. Яркие фонари по обе стороны хорошо освещают дорогу, а впереди — никого. Музыка накручивается до предела и чувствуется, как внутренние органы скачут, вторя басам.

Кайф!

До своей квартиры Влад добирается очень быстро. Ставит машину на подземную стоянку и неторопливо кутаясь в высокий ворот, преодолевает безлюдный, пустынный переулок на пути к девятиэтажке. Решил в обход. Чтобы как можно дольше насладиться этой прохладой.

Лифт поднимает парня на шестой этаж. Ключ в замочную скважину. Поворот, один, второй. Дверь отмыкается, впуская хозяина в тёмную квартиру.

Брюнет пинает коленом включатель и россыпь мелких лампочек над потолком загорается, освещая огромную площадь.

Трёшка без простенков, только несущие стены с проемами. Минимализм, все в светлых тонах и только санузел: отдельная чёрная комната с тусклой красной подсветкой поверху.

Верхняя одежда летит на пол. Обувь, так же приземляется рядом.

Заскочив на кухню, парень взял маленький нож и направился в ванную.

Включил свет над зеркалом и полез в шкафчик за спиртом, по пути сметая бесчисленное количество запечатанных баночек с таблетками.

Найдя спирт и вату Влад, задрав рукав толстовки, обильно растирает руку антисептиком и ножом, корявым почерком, выводит «ещё одну А», две другие уже красуются зажившими шрамами немного выше к предплечью.

— Игра началась. — Кривая ухмылка отразилась в зеркале, а в глазах блеснула безумие.

***

Небольшая церквушка, которая располагалась недалеко от центра, манила зажженным светом в расписных окнах. Влад знал, что несмотря на столь раннее утро, начало шестого, парень найдёт там того, в ком сейчас дико нуждается.

Пока у него кратковременное просветление, он должен рассказать о задуманном дяде. Хотя бы один человек должен знать об Алисе до произошедшего и, может ему удастся уберечь ее от участи тех двоих.

Дверь поддалась и парня окутала могильная тишина. Запах ладана вмиг ударил по обонянию, вызывая приступ тошноты. Парень медленно выдохнул и направился по длинному проходу. Его размеренные шаги отдавались эхом от стен привлекая внимание священника, который менял свечи у подсвечника.

Брюнет сел на лавку и вытянул ноги. Два раза чиркнул зажигалкой, подкурил и, когда дядя сел рядом с ним, парень заговорил:

— Простите святой отец ибо я согрешил. Снова!

Белый дым струится под самый купол святого храма и, кажется, брюнету пофиг на то, что здесь нельзя курить.

Все меняется за секунду. От здравого смысла ни осталось и