– Это мои древние предки. Именно этих людей называли камикадзе, что на их языке означало «божественный ветер». Камикадзе садились в начиненные взрывчаткой машины, которые вы видите на заднем плане, поднимались на этих машинах в воздух, а затем направляли их на корабли врага.

– Как же они спасались? – недоуменно вздернул брови дон Диего. – Прыгали в море?

– Они не спасались, – покачал головой Мара. – Они взрывались вместе со своими машинами и вражескими кораблями.

Ответ тирадора вогнал дона в еще большее недоумение.

– Какие странные у тебя предки, – пробормотал он, почесав макушку. – И как странно они воевали… Да на такую армию солдат не напасешься.

– Так поступали далеко не все солдаты их армии, сеньор, – уточнил Сото. – Причисление себя к камикадзе являлось показателем высшей доблести. Ими становились лишь лучшие из воинов.

– Их к этому принуждали?

– Вовсе нет. Все они – добровольцы, следующие кодексу чести воина. Пожертвовать собой во имя человека или страны, которым служишь, – это главный принцип их воинского кодекса. Пренебречь им – значит навести позор на себя и на весь свой род.

– Я вижу, в понятиях чести твои предки были сродни моим, – уважительно кивнул дон ди Алмейдо. – Собственная жизнь – ничто. Честь рода, честь господина, честь страны – вот истинная ценность. Это хороший принцип, правильный принцип… Жаль, что сегодня он практически забыт… Твои предки победили в той войне?

– Нет, сеньор, – потупился Сото, испытывая неловкость. И пусть с тех времен минули века, и неизвестно, существовала ли вообще сегодня страна его предков, Мара все равно не мог говорить без стыда о поражении воинов, чья кровь текла в его жилах. – Их враг был неисчислим и жил за океаном в стране, что была больше страны моих предков во много раз. Враг отказался воевать честно и пошел на подлость. Он использовал разрушительное оружие огромной силы, которым мои предки не владели. Он уничтожил два их мирных города и пообещал уничтожить еще, если те немедленно не сдадутся. Разумеется, они были благородными воинами и не могли подставить под удар вместо себя женщин и детей, поэтому покорились.

– Какое коварство! – возмутился дон. – Трусы, что не умеют драться, всегда бьют в спину и стреляют из-за угла!.. И что же было дальше?

– Я доподлинно не знаю, сеньор, – ответил Сото. – Кажется, потом наступил всеобщий мир и враг перестал считаться врагом. Мои предки начали с ним торговать, но солдаты врага все равно топтали их землю и держали свое дьявольское оружие наготове. Скорее всего так продолжалось до Каменного Дождя.

– И все это ты прочел в своих книгах? – поинтересовался дон Диего, указав на полку тирадора, где лежали десятка два потертых книжных томов различных объемов. Некоторые из книг выглядели настолько истлевшими, что было боязно брать их в руки – того и гляди, рассыплются, как сухие осенние листья.

– Да, сеньор, – подтвердил Сото. – К сожалению, это все книги о стране и обычаях моих предков, что я смог отыскать. Но даже их я не сумел прочесть все. Треть книг написана языком, которого не знает ни один святоевропеец.

– Я уже обратил на них внимание, – подтвердил дон. – Странные письмена. Если так вычурно выглядят буквы твоих предков, как же звучал их язык?

– Однажды в юности я задал похожий вопрос одному ученому человеку, – сказал Мара, – а он в ответ попросил меня произнести вслух по-английски названия городов и имена моих предков, что встречаются в понятных книгах. После того, как я сделал это, ученый человек сказал, что я самостоятельно ответил на поставленный вопрос.

– Весьма любопытно… – Дон ди Алмейдо уткнулся в книгу и по слогам прочел: – Хоккайдо… Ямамото Цунэтомо… – проклятье, язык сломаешь! – Фудзияма… Токио… Мацуо Басе… Сатоши Накамура… А это имя похоже на твое!

– Свое имя я тоже взял из этих книг.

– Вот как? А я-то все годы, что тебя знаю, думал, будто оно русское или скандинавское! Каково же твое истинное имя?.. Впрочем, не отвечай, раз человек меняет себе имя, значит, на то есть веская причина. Мне вполне достаточно того, что тебя зовут Сото Мара… Хотя мне все-таки было бы интересно узнать значение твоего странного имени. Окажи честь, просвети старика… если, конечно, тебе самому известен ответ.

Сото замешкался. Подобные вопросы ему задавали и раньше, но он на них никогда не отвечал. Тайну происхождения своего имени тирадор предпочитал не открывать никому. Но сегодня его спрашивал не случайный знакомый, а дон Диего ди Алмейдо – человек, от которого у Сото в принципе не должно быть никаких тайн.

– Я сменил свое прежнее имя на «Сото» еще в юности, – принялся выполнять пожелание сеньора Мара. – Оно схоже со старой испанской фамилией, но я взял его по другой причине. Так звали одного великого древнего воина, большого знатока боевых искусств, написавшего о них книгу. К тому же оно понравилось мне еще и тем, что очень напоминало удар меча, с которым я тогда не расставался. Вслушайтесь, сеньор: «Со…» – словно короткий свист клинка по воздуху, а после «…то» – глухой звук, как при попадании в цель.

В доказательство своих слов Сото даже воспроизвел характерный замах и стукнул по подушке ребром ладони, что играла роль воображаемого меча.

– И впрямь есть что-то общее, – согласился дон.

– …Второе имя «Мара» я взял гораздо позже, – продолжал Сото, но голос его зазвучал мрачнее. – Значение этого имени мне также известно. Мара – демон, или по-другому – «похититель жизни».

Дон невесело усмехнулся. Похоже, подобная расшифровка имени тирадора, честно отслужившего ему много лет, явилась для него неожиданностью. «Интересно, что бы сказал наш местный Божественный Судья-Экзекутор, когда вдруг проведал бы, что среди моих слуг затесался демон!» – так можно было трактовать кривую усмешку дона Диего.

– Не знай я тебя столь хорошо, как знаю, то немало удивился бы, отчего это вдруг человек называет себя именем злого духа, – заметил сеньор. – Но имена твои – как первое, так и второе – подходят тебе как нельзя кстати, да ты и сам это понимаешь… Уж извини за откровенность, но ты действительно страшный человек, Сото. Даже я порой тебя побаиваюсь…

– Ни вам, ни членам вашей семьи не следует меня бояться, сеньор! – пылко поспешил уверить его Мара, хотя скорее всего дон ди Алмейдо поведал о своем страхе в шутку. Хозяева не боятся верных псов, которые не раз доказывали, что готовы по их команде разорвать глотку любому недругу.

– И все равно, порой твои поступки меня настораживают, – поморщился дон. – И не только меня, но и многих слуг, в том числе твоих подчиненных. Скажу по секрету, когда ты устроился ко мне на службу, жаловались на тебя едва ли не каждый день. Ответь, зачем ты распорядился перестроить мой тир? Чем тебя не устраивал старый?

– Я не мог допустить, чтобы пули и стрелы летели в направлении вашего дома, сеньор!

– Так ведь тир закрыт со всех сторон! – воскликнул дон ди Алмейдо. – Там бетонные стены толщиной в два локтя!