litbaza книги онлайнРоманыПрости, и я прощу - Татьяна Туринская

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 ... 29
Перейти на страницу:

Однако возражала сама Катерина. Вернее, она не знала, как отнестись ко всему произошедшему. Радоваться ли его возвращению, или печалиться. Увольняться из принципа, или из него же остаться. Или остаться, но совсем не ради дурацких принципов — они уже сыграли с нею злую шутку, перечеркнув надежду на счастье. Остаться ради себя самой, ради того, чтобы иметь возможность видеть его каждый день с утра до вечера, любоваться им, его почти забытым чуть изменившимся лицом, слышать его голос. Пусть грозный, лишенный приятных насмешливых ноток, лишь бы слышать, видеть, иметь если не возможность остаться с ним наедине, то хотя бы надежду на это. Но нет, на что надеяться, когда он женат, и, судя по всему, вполне удачно: вон, какая красавица. И, видимо, отношения у них вполне доверительные, раз фирму зарегистрировал на жену.

Катя никак не могла решить, что же ответить. Противоречивые стремления раздирали ее на части. Быть рядом — разве можно пожелать большего счастья? Но разве возможно большее несчастье, чем быть рядом с любимым, принадлежащим душой и телом посторонней женщине? Нет, нужно уйти, не тратить свои и чужие нервы. Уволиться и забыть, как о страшном сне. Забыть, как забыла тот день в загсе. Нет, лучше не так, потому что тот день въелся в память напрочь, его оттуда каленым железом не выжечь. Уйти, надо уйти…

А куда? На что жить? Снова искать работу? Где, какую? А если на собеседовании понадобится рекомендация с прежнего места работы? Просить Юру, зависеть от него? Да, она хотела от него зависеть, но не так, совсем не так. Какое зло выбрать — большее, меньшее? И какое из зол является меньшим, как расставить приоритеты? Вопросы, вопросы. И ни одного ответа.

— Идите, работайте, я вас не задерживаю.

То ли пришел на помощь, видя, что она не в состоянии принять решение. То ли просто наплевал на ее желания и чувства. Идите. Работайте. И не приставайте со своими глупостями. Все предельно внятно. Просто, без затей: идите, работайте.

Катерина послушно развернулась и покинула неприветливый кабинет. Старалась идти гордо, а плечи не слушались, спина не желала распрямляться. Знала, что он смотрит вслед, но ничего не могла с собой поделать — так хотелось забыть про гордость, про все эти ужасные шесть лет без него, и немедленно броситься в объятия любимого. Но нет — стеклянная дверь, любопытные взгляды спереди, обжигающий неприятием взгляд сзади…

Тогда еще была жива надежда. Ссора казалась глупым недоразумением, неспособным разбить их нерушимое счастье. На самом же деле оно оказалось хрупким, как застывший на лютом морозе мыльный пузырь: красивый, радужно переливающийся на зимнем солнце, но коснись его пальцем — и нет его, рассыплется в прах с мелодичным звоном. Вот так же рассыпалась их любовь. Из-за одного неосторожного слова, из-за глупой шутки, из-за сущей нелепицы. Сидорова КаЗа. Ну что, что тут такого страшного? Ну подумаешь, стала бы она сидоровой козой — она что, от этого была бы менее счастлива? Или более несчастлива, чем оставшись без любимого?

Ждала. Она ждала его целый месяц. Сначала была уверена — прибежит, как миленький, в тот же вечер. С цветами ли, без — какая разница. Главное — он должен был прийти, обязан был сохранить их любовь. А он не пришел. Ни в тот же вечер, ни в другой. Ни через неделю, ни через месяц. Не шла к нему и Катерина. Считала, это он виноват в той глупой ссоре, ему и извиняться.

Скоро ждать надоело. Нет, она ждала бы, сколько понадобилось, если бы только был смысл ждать. Если бы Юра, например, уехал куда-то надолго, в какую-то дальнюю командировку. Катя бы обязательно дождалась. Но в том-то и дело — Сидоров был рядом, они даже иногда сталкивались где-нибудь в людном месте. Но вместо того, чтобы извиниться перед нею, он проходил мимо с непременной усмешкой на устах. И это оказалось для нее самым страшным, невыносимым. Месяц. Это теперь, с высоты прожитых лет, месяц не казался Катерине хоть сколько-нибудь долгим сроком. Тогда же, когда кровь в венах бурлила пьянящей молодостью, все воспринималось иначе. Месяц показался ей бесконечным, унылым, затягивающим в вечность. В вечность без любви.

Получилось, что они не просто поссорились, а Сидоров бросил ее в загсе. И пусть они пришли туда не жениться, а всего лишь подавать заявление на вступление в брак, все равно это было так унизительно. Кате казалось, что все знакомые смотрят на нее с усмешкой или с жалостью. Хотелось объяснить, что нет же, он не бросал ее, они просто поссорились, потому что она отказалась принять его фамилию, а это ведь совсем не то же самое, что бросил. Однако чем больше она объясняла знакомым их с Юрой разрыв, тем более убеждалась в том, что он ее действительно бросил прямо в загсе.

Может быть, ей нужно было еще потерпеть. Глядишь, он бы все понял и пришел каяться. А может, Катя бы его просто разлюбила — ведь случается же, люди расходятся, даже прожив бок о бок полжизни, значит, любовь как приходит, так и уходит, нужно было только дождаться этого. Но не было сил ждать. Как не было и уверенности в том, что когда-нибудь она сможет разлюбить Сидорова. Надо было попытаться разлюбить его насильно, сейчас, безоткладно. И Катерина решила поторопить события.

Ковальского она знала давно. Как знала и о том, что он к ней явно неравнодушен. Однако это никогда ее не интересовало — взаимного чувства, или хотя бы тончайшего намека на симпатию к нему она не испытывала. И, приди он со своим предложением хотя бы на неделю раньше, Катерина погнала бы его прочь без раздумий и сожалений. Однако Андрей, прекрасно зная о ее размолвке с Сидоровым, казалось, намеренно выбирал момент, когда Катино отчаяние достигнет пика, когда она попросту не сможет ответить ему отказом.

Его расчет оказался верен, Катерина действительно согласилась. Правда, совсем не из тез соображений, на которые, должно быть, надеялся Ковальский. Она была уверена — как только Юра узнает о ее грядущем замужестве, тут же примчится с извинениями, и то дурацкое недоразумение окажется, наконец, в прошлом. А замуж за Ковальского, по большому счету, она даже не собиралась. За то и пострадала. Наверное, в том, что произошло в дальнейшем, виновата она одна. Потому что нельзя решать свои проблемы за счет чувств других людей.

Собственно, ничего особенного и не произошло, если не считать того, что Катерина жестоко просчиталась. Сидоров не пришел. Ни сразу, как только весть о том, что Ковальский неизвестно какими путями добился благосклонности Пенелопы, разнеслась по всем друзьям и знакомым. Ни позже, когда она вовсю готовилась к свадьбе. Не явился и на бракосочетание, хотя и был в числе приглашенных. А Катерина так надеялась, что он придет, что заберет, украдет ее у Ковальского, и они забудут ту глупую ссору, как страшный сон. Но он не пришел.

Уже потом, после свадьбы, она узнала, что Юра уехал в Москву. Он и раньше делился с нею планами переезда, мечтал открыть там бизнес, стать успешным человеком, да Катя воспринимала его слова не более чем пустые прожекты. Но он все-таки уехал. То ли Москва с маячившими на горизонте перспективами оказалась важнее личной жизни, то ли Катерина сама подтолкнула его к переезду неразумным замужеством — так или иначе, но он уехал. Бросил ее повторно, теперь уже окончательно. Позволил другому мужчине присвоить ее себе, назвать женой.

1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 ... 29
Перейти на страницу:

Комментарии
Минимальная длина комментария - 20 знаков. Уважайте себя и других!
Комментариев еще нет. Хотите быть первым?