Добыча предназначена для вооружения мужиков общины, прежде всего патрульных. Отличная машинка, этот АК-74М, но сейчас я такой автомат себе не возьму. Есть личный АК-103, добытый ещё в апреле, большая редкость. Как привычно врёт мой контакт, оружие было подрезано из личной коллекции какого-то там полковника.

Почему не возьму? Потому что «семёрка» — самый ходовой калибр, вот и вся хитрость. В тайге и на северах у каждого второго аборигена имеются карабины СКС или калашоиды, старые добрые мосинские модели и малокалиберные винтовки калибра 22LR. Вот три типа нарезных патронов, которые к нас всегда можно найти или при случае выменять. В затерянной избушке, на заимке и в зимовье запросто можно отыскать захоронку с мешочком, в котором будут позвякивать с десяток патронов одного из этих калибров, припасённых на всякий случай. А вот «пятёрок», то есть патронов калибра 5,45, на Енисее не знают, не прижились они в гражданском обороте, просто ни к чему были. Не знают их таёжные люди, и не имеют. То есть, весь запас патронов в любом рейде владелец АК-74М должен носить с собой, и это риск. А ну, как лодка перевернётся?

В принципе, любой АК — вещь не для охоты, замаешься подранков добирать при стрельбе на средних дистанциях. Хотя вблизи тот же АК-74М вполне убойно работает даже по белому медведю, проверено, шпигует мишень пулями в секунды, тут никакой зверь не выдержит. Но для охоты на лося или оленя разумней брать СКС или «мосинку».

Пожалуй, я не стал бы стрелять по бродячему поблизости синяку, даже имея годный глушитель. Болевой порог у синяков повышен, будучи ранен, синяк обязательно взъярится и вполне может начать свистеть. А свистят они настолько громко, что могут конкурировать с туманными сиренами подводных лодок. Так что лучше подождать, пусть уйдет спокойно.

Старательно орудуя маленькими ножничками, я отрезал заусенец, покатал по коже пальцами — не цепляет, подмигнул глянцевой девице и тупо уставился на магнитики традиционно облепленного ими холодильника, на которых были изображены какие-то избыточно яркие итальянские пейзажики. Былая Dolce vita. Вот и центровой магнит — пошлый бутерброд с чёрной икрой…

Пш-ш… Сканер поймал чью-то несущую частоту, но задерживаться на ней не стал, побежал по диапазону дальше. И вдруг почти сразу — щёлк, и короткое шипение! Рация на столе прекратила сканирование и ожила, поймав начало вызова.

— Шестой, — буднично произнёс какой-то мужик.

Хороший сигнал. Вызывает, или это его позывной? Не совсем удачный, неразборчивый. В позывных должны быть твёрдые звуки. Я замер, ожидая ответа респондента, но его всё не было.

— Шес-той, — уже раздельно заявил человек в эфире. Как-то устало.

Нет ответа.

Тогда и мне не стоит высовываться. А частоту запомним.

Больше попыток переговоров не было. Время уже перевалило за полдень, в небе висело жаркое светило раннего таёжного лета. Значит, солнечные батареи на крыше исправно набили аккумуляторы энергией. Можно заварить кофе. Крепкий и сладкий.

На Торгашино есть, где развернуться. Частный сектор, дачи, карьер с тяжёлой техникой и взрывчаткой, всё никак туда не доберусь. А за горой, через Полигон, дома отдыха и Базаиха. Чудесный кирпичный дом на склоне перед Торгашинским хребтом в своё время мне сдал с потрохами и рекомендациями живущий теперь в Подтёсово хороший мужик Коля Спицын, опытный вездеходчик, некогда работающий вахтовым методом в «Полюс-Золоте». Это его хозяйство. Наверное, теперь уже бывшее.

Кофеёк приготовил быстро. Глотнул у окна, присмотрелся. Ну и где он же бродит, синяк болезный? В последний раз болтался рядом, на улице Подъёмной, затем разведчик переместился в сторону Радужной, весёленькое названьице у улицы.

Домина, на втором этаже которого я сидел, был капитально оборудован зелёными технологиями, перед войной прямо поветрие пошло, многие ударились их внедрять. Многие же в зелёное чудо и не верили. Но теперь новации очень пригодилось. Удобно тут, это редкость. На крыше чернеют большие открытые баки с дождевой водой, благодаря чему я всегда могу, пропустив её через фильтр, попить, помыться и комфортно сходить в туалет. Надеюсь, вы представляете, как это важно, иметь ватерклозет. Баки греет солнышко, когда оно есть. Напрямую. Родников в районе много, причём вода в них отличная. Николай с соседями тянули от ближайшего пластиковую трубу, да недотянули. Хорошая была идея. Сам я закончить работу не могу, тут нужно как минимум три человека, чтобы двое впахивали, не покладая рук, а один стоял бодренько на фишке. Нет пока такой возможности, в дефиците люди.

Глубже в горы и леса пройти не так-то просто, на машине там хреново, даже на ульяновском пикапе. Есть всего несколько дорог, порой пересекающихся между собой. Имеются искусственные озёра, лес и ручьи, питающиеся от родников и озёр, но много и заболоченных мест. Лес возле дач в плане прохождения паршивый, в основном лиственный, сплошные овражки и каменюки навалами. Ближе к Базаихе уже начинаются сосняки и ельники. Речка Базаиха — это правый приток Енисея длиной более сотни километров, впадающий в реку через микрорайон Красноярска с одноимённым названием, сочетающий в себе преимущества загородной и городской жизни, это манило. Расположен красиво, возле границы заповедника Столбы, в экологически чистом месте, где жители могли наслаждаться лесными прогулками и красотами природы.

Согласно народной легенде, Базаиха — принцесса, старшая дочь царя Енисея, которую князь Токмак не захотел взять в жены за скандальный нрав. Действительно, нрав у горной реки крутоват: то вздуется, смывая в паводок мосты, то обмелеет до состояния сплошного брода. Поблизости расположен парк флоры и фауны «Роев ручей» с сибирскими и экзотическими животными. Район стал престижен после открытия современного фан-парка «Бобровый лог», там горнолыжный курорт. Если двигаться от старого поселка вверх по речке, ближе к территории пионерских лагерей, то попадёшь в зону дорогой земли, где встали пафосные коттеджные поселки. Но мне этот вариант не подходит, слишком далеко от Енисея. А вот небольшая дружеская община там живёт автономно, пару раз я к ним ездил.

В дачных районах Красноярска со временем образовались соседские сообщества, частные хозяйства, владельцы которых подзуживали друг друга на автономность, постепенно они обрастали системами, основанными на использовании возобновляемой энергии. Компания единомышленников Спицына этим делом начала заниматься давно.

Практика развеяла иллюзии многих. Солнечная энергетика на деле оказалась достаточно дорогим удовольствием. Несколько лет этот небольшой куст-квартал, отключившись от городской энергосети, честно пытался жить в автономном режиме. За это время людьми покупались и эксплуатировались различные инверторы, контролеры, генераторы, ветряки и, конечно же, солнечные панели. Прошёл достаточный срок, чтобы Николай смог отделить рекламное враньё от реально пригодного, сделать трезвые выводы и рассказать об этом в Подтёсово, где после катастрофы тема стала очень востребована. Мы готовились к самому худшему. Разные слухи ходили, и один был страшней другого... То сообщат, что по Новосибирску применено тактическое ядерное оружие, то пройдёт слух, что на магистралях южнее города разрушены все мосты. Людей пугало всё: ожидание радиации и новых болезней, возобновление боевых действий и таёжные пожары, с которыми будет невозможно справиться силами небольшой общины, возможное нападение бандгрупп, нехватка медикаментов и, конечно, порча со временем жидкого топлива всех видов.