Смешки стали громче. Похоже, нас ждет веселый семестр!

– Какие произведения средневековой литературы вам известны? – наконец подобралась к сути дела мадам доцент.

Хихиканье смолкло.

– «Песнь о Роланде», – прошелестело по рядам.

Никакого Роланда я знать не знала и гордо не стала записывать его.

– «Песнь о Нибелунгах»! – заметно оживились мои сокурсники.

Кажется, народ украдкой все же включил телефоны и вышел в интернет. По крайней мере, я не представляла, как можно вспомнить подобное самостоятельно. Это название было мне знакомо, но я бы ни за что не раскопала его в памяти, поэтому тоже не стала вносить. Да, я очень честная и принципиальная.

– «Беовульф», – сообразил кто-то.

Про Беовульфа я знала – не читала, конечно, но кино с голой Анджелиной Джоли смотрела. Интересно, это считается или нет?

– Не надо подсказывать, – нахмурилась Одинокова. – Повторяю, тест не на оценку, мне просто нужно представлять уровень ваших знаний. Следующий вопрос: какие события из средневековой истории вам известны?

Я оживилась, внезапно обнаружив в глубинах памяти крестовые походы. Ну и когда они там начались? Вдруг это натолкнет меня на мысль, когда были Средние века? Десятый век, кажется… А еще в Англии случилась война с красивым названием – Алой и Белой розы!

– Кто закончит раньше, может идти, – милостиво разрешила Мария Владимировна, закончив диктовать.

Видимо, она хотела несколько сгладить суровое впечатление, которое на нас произвела. Этим немедленно воспользовались несколько человек, небрежно метнув ей на стол свои листки. Мы с Ленкой честно досидели до конца пары. С горем пополам ответив на половину вопросов, я сдала свой тест перед самым звонком.

– Ну и трэш! – прокомментировала Катька, едва Одинокова покинула аудиторию так же величаво, как и появилась. – Что, блин, за валькирия на пенсии?

Однокурсники засмеялись – определение было невероятно точным. Даже я оценила: новая доцент у нас явно не мадам, а фрау. Или это только к замужним обращение? Фрекен Бок, помнится, оказалась не замужем и мечтала выйти за дядю Юлиуса. Тогда правильнее – фрекен?

– Как была одета средневековая дама! – не унималась Катька. – Ну уж явно не в брюки!

– Настоящая леди не раздевается на ходу! – противным голосом передразнил Юрка Рябов, успешно оспаривающий у Торопова звание главного шута на курсе. – Только прямо в спальне!

– Рябов, давно по шее не получал? – с грозным видом двинулась на него Катька.

Она была маленькой и худенькой, и это выглядело особенно комично.

– Ну доставай свой верный меч, – нисколько не испугался тот.

– Охота была об тебя мараться, – презрительно бросила она.

– Ой, простите, миледи! – продолжал кривляться тот. – Последний вопрос: а перчатки вы тоже снимаете только в спальне?

Катька схватила рюкзак наперевес и погналась за Рябовым, они вылетели из аудитории в коридор под смех и улюлюканье.

Я устало вздохнула и поморщилась. После поступления в вуз мне пришлось распрощаться сразу с несколькими иллюзиями. Во-первых, не оправдались мои надежды на резкое поумнение и повзросление окружающего коллектива. Взрослые люди, как же! Со мной рядом сидели те же школьники, причем иногда создавалось впечатление, что даже не из десятого или одиннадцатого класса, а примерно шестого-седьмого.

А во-вторых, со страшным грохотом разбились мечты об увлекательной студенческой жизни. Она оказалась серой и скучной, состоящей в основном из бесконечной зубрежки и чтения-чтения-чтения! Морально я была готова ко всему, но втайне рассчитывала на нечто большее. Где веселые вечеринки, конкурсы, концерты и прочие развлекательные мероприятия? С общественной жизнью на нашем факультете явно не сложилось.

Надеялась я и еще кое на что – романы и свидания, если уж говорить откровенно. В школе у меня с этим не очень удачно сложилось – была одна история с парнем из параллельного класса[1], которая ничем не закончилась, и я питала тайные надежды на университет. Здесь вроде бы все начиналось довольно неплохо и даже обнадеживало, но и по этой линии случился полный облом…

Вот и оставалось довольствоваться сомнительными шутками однокурсников и редкими перлами, выдаваемыми преподавателями. И, похоже, фрау Одинокова как раз из тех, кто может обеспечить нам отдельное развлечение. Несмотря на напускную суровость и острый язык, на который явно лучше не попадаться, она уже вызывала у меня отчетливую симпатию. Нечасто встретишь среди преподов подобных колоритных персонажей! Надо их ценить и беречь, словно исчезающий вид из Красной книги.

* * *

Ключи в замках загремели совсем близко, и впервые за несколько дней открылось не крохотное окошко, а дверь целиком. Точнее, осторожно приоткрылась, впустив внутрь… нет, не нежданного посетителя, а все тех же стражников. Один из них держал в руках цепи и оковы. Ухмылка искривила его губы: все так просто? Ему дали немного отдохнуть, а теперь снова собрались заковать? Или его ждет суд? Но еще рано, всемирная скорбь не улеглась и не пришло время решать судьбу пленника… Или все – отец торопится?

А может, они все же нашли способ убить его, не дожидаясь суда?

Один из стражников обнажил меч и слегка повел им, не удостаивая его словами. Он все понял и послушно протянул руки, на которых едва успели померкнуть следы от оков. Но запястья не сковали между собой, а цепями прикрепили к кольцам в стене, разведя их в стороны и заставив его опуститься на пол. Похоже, убивать прямо сейчас не будут, иначе к чему столько приготовлений?

Он опять усмехнулся: его посетитель не слишком храбр и явно хочет, чтобы пленник смотрел на него снизу вверх. Что же, он доставит гостю, кем бы он ни оказался, такое удовольствие.

Впрочем, он уже догадался, кто к нему пожаловал, и почти не удивился, когда дверь открылась чуть шире, пропуская в темницу того, кого он совсем недавно считал своим лучшим другом. Тор пригнул голову, проходя под низким сводом, шагнул внутрь, и в тесной комнатке почти не осталось свободного места.

Он с любопытством наблюдал за лицом друга, с которым они так много пережили вместе, но оно осталось непроницаемым. Громовержец не потрясен его жалким и унизительным положением? А ведь совсем недавно они были по-настоящему близки, как родные братья…

Молчание затягивалось. Тор явился просто посмотреть на него? Словно заметив немой вопрос в его глазах, гость жестом отпустил стражников, замерших по обе руки от пленника. Ему это даже польстило: даже теперь, когда он полностью беспомощен, они боятся его!

Но те не спешили выполнять приказ. Тор снова, уже нетерпеливо, взмахнул рукой, и тогда воины наконец удалились. Тяжелые доспехи громыхнули, когда они проходили через узкий проем, и дверь захлопнулась, отрезая их от