Что делает инвестора 90/10 особенным?

Одним из важнейших аспектов данной книги является психологическая разница между средним инвестором и инвестором 90/10. Богатый папа часто повторял: "Хочешь быть богатым — выясни, что делают другие, и сделай прямо противоположное". По мере того как вы будете читать эту книгу, вы увидите, что большинство различий между 10 % инвесторов, делающих 90 % всех денег, и 90 %, которые делают только 10 % денег, не в том, во что они инвестируют, а в различии их мышления. Например:

1. Большинство инвесторов говорят: "Не рискуй". Богатый инвестор рискует.

2. Большинство инвесторов говорят: "Диверсифицируй".[4]Богатый инвестор сосредотачивается на чем-то одном.

3. Средний инвестор старается свести долг до минимума. Богатый инвестор увеличивает долг в свою пользу.

4. Средний инвестор старается уменьшить расходы. Богатый инвестор знает, как увеличивать расходы в целях собственного обогащения.

5. Средний инвестор имеет работу. Богатый инвестор создает рабочие места.

6. Средний инвестор трудится в поте лица. Богатый инвестор работает все меньше и меньше, получая все больше и больше.

Обратная сторона медали

Итак, важный аспект при чтении этой книги — отмечать для себя, когда ваши мысли на 180° расходятся с направляющими мыслями моего богатого папы. Он говорил: "Одна из причин, почему так мало людей становятся богатыми, в том, что они заклиниваются на одном образе мышления. Им кажется, что существует только один способ думать о чем-то или делать что-то. В то время как средний инвестор думает: «Действуй с оглядкой, не рискуй», богатый должен также думать о том, как повысить свое мастерство, чтобы можно было брать на себя больше риска". Богатый папа называл такой стиль мышления "думать об обеих сторонах медали". Он развивал свою мысль так: "Богатый инвестор должен обладать более гибким мышлением, чем средний. К примеру, при том, что оба инвестора — средний и богатый — должны думать о безопасности, богатый инвестор должен также думать о том, как позволить себе идти на больший риск. В то время как средний инвестор думает о том, как уменьшить долг, богатый думает о том, как его увеличить. В то время как средний инвестор живет в страхе от возможного обвала рынка, богатый ждет обвала рынка с надеждой. Хотя это и звучит как противоречие по отношению к среднему инвестору, именно это противоречие делает богатого инвестора богатым".

Читая книгу, не забывайте о противоречиях в образе мышления между средними и богатыми инвесторами. Как говорил богатый папа, "богатый инвестор никогда не забывает о том, что у каждой медали есть две стороны. Средний инвестор видит только одну сторону. И именно та сторона, которой не видит средний инвестор, делает среднего инвестора средним, а богатого — богатым". Вторая часть этой книги как раз об обратной стороне медали.

Хочешь пойти дальше, чем средний инвестор?

Эта книга — нечто большее, чем просто книга об инвестировании с последующими советами и магическими формулами. Одна из главных целей ее написания — дать вам возможность выработать другую точку зрения на инвестирование. Она начинается с того, как я возвращаюсь с вьетнамской войны в 1973 году и готовлю себя к тому, чтобы начать инвестировать как богатый инвестор. В 1973 году богатый папа начал учить меня, как приобрести такую же финансовую силу, какой обладал он, — силу, о существовании которой я впервые узнал в 12 лет. 40 лет назад, стоя на песчаном пляже и глядя на недавно сделанную инвестицию моего богатого папы, я понял, что, говоря об инвестировании, разница между моими богатым и бедным папами лежит значительно глубже, чем количество денег, которые каждый из них мог инвестировать. Разница, прежде всего, заключена в глубокой потребности человека стать чем-то большим, чем просто средним инвестором. Если у вас есть такая потребность — тогда читайте дальше!

В 1973 году я вернулся домой из Вьетнама. Мне повезло, что меня определили на базу, расположенную на Гавайских островах рядом с домом, а не на Восточном побережье США. Устроившись при аэродроме морской пехоты, я позвонил моему другу Майку, и мы договорились позавтракать вместе с его отцом — человеком, которого я называю своим богатым папой. Майку не терпелось показать мне своего новорожденного сына и новый дом, так что мы условились о том, что позавтракаем у него дома в следующую субботу. Когда лимузин Майка подъехал, чтобы забрать меня возле унылого серого здания гарнизонного КХО (квартиры холостых офицеров), я начал понимать, как много изменилось с того времени, когда мы вместе заканчивали школу в 1965 году.

— Добро пожаловать домой! — сказал Майк, когда я входил в вестибюль его великолепного дома с мраморными полами. Майк весь светился — улыбка до ушей, — держа на руках своего семимесячного сына. — Хорошо, что ты вернулся целым и невредимым.

— Так точно, — ответил я, а сам смотрел мимо Майка на играющую голубую гладь Тихого океана, переходящую в белый песок перед его домом. Дом был шикарный. Это была одноярусная вилла в тропическом стиле, воплотившая в себе все изящество и очарование старого и нового укладов жизни Гавайских островов. Там были великолепные персидские ковры, высокие зеленые растения в кадках и большой бассейн, с трех сторон огороженный домом, а с четвертой стороны был океан. Дом выглядел очень открытым, свежим — настоящий образец стильной островной жизни, безупречный до мелочей. Это было воплощение моих мечтаний о роскошной жизни на Гавайях.

— Разреши представить тебе моего сына Джеймса, — сказал Майк.

— О-о! — внезапно опомнившись, выговорил я. Наверняка, у меня отвисла челюсть, поскольку я впал в состояние транса, ошеломленный красотой этого дома. — Какой прелестный мальчик, — сказал я, как сказал бы любой человек, глядя на новорожденного младенца. Я стоял, строя рожицы малышу, который безразлично смотрел на меня, но мой разум все никак не мог прийти в себя от шока — осознания того, как много переменилось за восемь лет. Я жил на военной базе в старом бараке, деля комнату с тремя другими неопрятными, помешанными на пиве молодыми летчиками, в то время как Майк жил в имении, которое потянет не на один миллион долларов, с красавицей-женой и новорожденным сыном.

— Проходи! — продолжал Майк. — Папа и Конни ждут нас во внутреннем дворике.

Завтрак был бесподобный. Подавала на стол их собственная горничная. Я сидел, наслаждаясь едой, видами из окна и компанией, когда вдруг вспомнил о моих трех соседях по комнате. Должно быть, в этот самый момент они обедают в нашей офицерской столовой. Была суббота, а значит, на завтрак должны были подавать суррогатный бутерброд и миску супа.

Когда обычные любезности и воспоминания о старых временах были позади, богатый папа сказал: