sapiens пришел в их прародину, вглубь Европы. Это ознаменовало конец великолепного вида. Но почему они потерпели неудачу? Уходили ли они незаметно, отступая и вырождаясь? Встретили они пришельцев враждебно или доброжелательно? И как нам удалось оказаться победителями? В какой мере здесь сыграло роль скрещивание?

Другое будущее

Ныне только мы выжили в мире, некогда населенном многими вариантами человечества. Теперь лишь фантастам осталось воображать альтернативное будущее, в котором группы неандертальцев живут, например, в Таджикистане, на севере Калифорнии или в британском Суиндоне. Мы не можем не задаваться вопросом: если бы наши предки не успели раньше, заселили бы неандертальцы всю планету, заместив более архаичные виды? Создали бы они все то, что создали люди современного вида: сельское хозяйство и архитектуру, государство и военное дело, науку и психоанализ?

Нам удобно воспринимать неандертальцев как своего рода запасной план воцарения человечества на планете (на тот случай, если бы нас не было). С другой стороны, размышляя о вымирании ближайших родственников, нам трудно не задумываться о собственных перспективах. Парадоксально, но расплатой за знания о неандертальцах – или, во всяком случае, за саму нашу цивилизацию, позволившую нам узнать о глубоком прошлом, может оказаться нестабильность, благодаря которой мы зашли так далеко. Наш мир вот-вот потрясет еще одно серьезное изменение климата. Если мы переживем резкое потепление (почти наверняка возможное в течение следующих нескольких поколений) или новое оледенение, которое обязательно наступит, если глобальное потепление каким-то образом не отсрочит его приход, выживание нас как вида может оказаться под угрозой.

Эти серьезные размышления с самого начала сопровождали изучение неандертальцев. Давайте вернемся к речи сэра Уильяма Армстронга в Британской ассоциации в 1863 году, касавшейся последствий развития промышленности, прославившей тогда Ньюкасл. За минувшие двадцать пять лет, отметил Армстронг, развитие железных дорог и трансатлантического парового судоходства достигло такого уровня, что жизнь стала почти немыслимой без транспорта, работающего на угле. Даже на этой ранней стадии индустриализации Армстронг предвидел, что процветание, которое Ньюкасл переживал в 1863 году, не продлится вечно.

В духе сегодняшних пугающих предсказаний о конце нефтяного века Армстронг подсчитал, что запасы угля в Великобритании к 2075 году окажутся исчерпаны, и предположил, что дальнейший прогресс будет основываться на солнечной энергии. Сейчас, по мере приближения к этой дате, нас больше тревожит не конец поставок энергии, хотя это действительно очень важно, а последствия для мировой климатической системы двухсот лет постоянно увеличивающихся выбросов парниковых газов (среди которых сжигание угля является одним из основных факторов). И мы все еще ждем, оправдает ли солнечная энергия возлагаемые на нее надежды.

И все же Армстронг был уверен в нашем будущем. Благодаря Лайеллу и его коллегам в 1863 году ученые знали, «что человеческий род существовал на земле в варварском состоянии в течение периода, превышающего предел исторических записей», со времен, когда глобальные температуры были намного ниже. Человечество и раньше выживало в экстремальных условиях.

Неандертальцы также не раз переживали серьезные изменения климата, но они не дожили до момента таяния льдов в Северной Европе на заре голоцена – нынешнего теплого периода, который начался около десяти тысяч лет назад. Размышляя о взлете и падении наших ближайших родственников и о том, что современные люди унаследовали мир, в котором нет других человеческих видов, мы надеемся понять, что может ждать нас в будущем.

Ждет ли нас в конечном итоге судьба неандертальцев, обитавших в Европе сотни тысяч лет – в отличие от наших десятков тысяч? По сравнению с тем, что пережили неандертальцы, история современного человечества только начинается.

Глава 2

Первые европейцы

1 миллион – 600 000 лет назад

На протяжении пяти или шести миллионов лет после отделения от обезьян предки людей не заходили в Европу. Там обитали всего три или четыре вида, восходящих к обезьянам, – их называют гомининами[1]. Неандертальцы – единственный вид из примерно двадцати в нашей родословной, который почти наверняка эволюционировал там. С точки зрения глубокой предыстории Homo sapiens – относительные новички на континенте, где возникли неандертальцы и который долгое время оставался основным местом их обитания. Однако мы не знаем, как долго предки неандертальцев населяли Европу. Прибыли ли они туда более миллиона лет назад (вместе с первыми людьми) или это случилось только 600 тысяч лет назад (после жестокого ледникового периода, возможно, погубившего первопроходцев)? Для нас, людей современного вида, вопрос этот важен, поскольку связан как со временем нашего эволюционного отделения от неандертальцев, так и с возможным древним обменом генами между Европой и Африкой.

Мы знаем, что около миллиона лет назад некоторая часть Европы была заселена предками людей. Но есть много вопросов, на которые нет ответов, начиная с того, как следует называть этот вид: Homo erectus (который в этот период обитал в Азии), Homo antecessor (название, предложенное группой испанских ученых, обнаруживших ряд самых древних европейских окаменелостей) или Homo heidelbergensis (название более позднего европейского вида)? Каким бы ни был этот вид, прибыл ли он непосредственно из Африки или был ответвлением уже сформировавшейся азиатской популяции Homo erectus? Почему у него не было характерного для Homo erectus каменного орудия – ручного рубила, распространенного в то время в Африке и на Ближнем Востоке? Были они предками неандертальцев или вымерли из-за все более суровых холодных периодов (или, возможно, конкуренции с видами, пришедшими позже)?

Вплоть до середины 90-х годов прошлого века ни один из этих вопросов даже невозможно было задать. Не было почти никаких свидетельств, что люди жили в Европе ранее 500 тысяч лет назад. Но убедительные данные с нескольких раскопок в Испании и Великобритании значительно отодвинули эту дату. Две такие стоянки находятся всего в нескольких сотнях метров друг от друга в Атапуэрке на севере Испании. Это входящие в сеть пещер Сима-дель-Элефанте («Слоновья яма», названная в честь найденного там ископаемого слона) и Гран-Долина («Большой бассейн»). Их отличают неожиданно древние датировки (самая ранняя – около 1,2 млн лет назад[2]) и большое количество человеческих останков.

Места, где были обнаружены свидетельства древнейшей человеческой деятельности за пределами Африки, о которых говорится в этой главе

Еще два таких места, разделенных всего лишь 56 км береговой линии, расположены в Восточной Англии. В 2000-х оба произвели сенсацию: в Пейкфилде в 2005 году датировка, сделанная по зубам вымершего 650 тысяч лет назад вида полевок, показала, что люди жили так далеко на севере намного раньше, чем предполагали археологи, а в 2010-м выяснилось, что лежащий еще севернее Хапписбург куда старше (после датирования по той же полевке, ряду других видов и по ориентации намагниченности мелкозернистых отложений).

И в Испании, и в Британии памятники сохранились и были открыты благодаря уникальным местным