на молнию, зигзагами устремившуюся к поверхности моря. Аугументированное зрение Фариды снизило яркость света и она смогла увидеть освещённый вспышкой бассейн на палубе «Бельканто».

Там был Канн, стоявший в стороне и разговаривающий с высокой и худой, как глиста, женщиной одетой в блестящую кожаную куртку; но она точно не разговаривала, решила Фарида присмотревшись, говорил только Канн. Ветер потянул тонкий вымпел чёрных волос, свисающих с её наполовину выбритой головы, обнажая её лицо, которое выражало звериное терпение. Фарида заметила, что она стояла неподвижно, в то время как Канн рядом переминался с ноги на ногу. Бойцовские рефлексы, предположила она. Казалось, что женщина не рассматривает большого «Беллтауэрского» наёмника как угрозу, несмотря на очевидное несоответствие их весовых категорий.

Фарида увидела, как женщина передала что-то Канну, и предположила: «Может быть карманный секретарь?» Потом незнакомка безмолвно отпустила наёмника, словно верного пса, и изящными шагами пошла по палубе. В поле зрения Малик попали ноги женщины: они были кибернетическими, но таких экзотических ног Фарида никогда раньше не видела. Сделанные из изогнутой стали, тонкие как ноги газели, они делали походку своей хозяйки неестественно изящной.

Молния ударила снова и Фарида рефлекторно моргнула. Невероятно, но в это мгновение женщина в чёрной куртке исчезла. Малик нахмурилась и протёрла глаза, неуверенная в том, что она только что видела.

— Дамы, — позвал Канн, когда забрался обратно в грузовой отсек, — наше дело сделано. Задраиваемся и поднимаемся в воздух! — от былой напряжённости и неуверенности Канна не осталось и следа и он снова был громадным наёмником, уверенным в своём превосходстве.

— Это будет весело, — Эвелин сердито зыркнула на наёмника, наблюдая как Фарида, выполняющая функции второго пилота, нажала команду на контрольной панели перед собой.

— Нет, подожди. Веселье — не подходящее слово. Уверена, что хочешь сделать это, подруга?

— Пристегнись, — бросила Фарида и вместо ответа и подала энергию на роторы. Конвертоплан задрожал и резко поднялся в воздух, скользя боком и не имея сил сопротивляться потокам ветра. Малик стиснула зубы и компенсировала это движение нажатием ноги на рулевую педаль, подняла опоры, чтобы безопасно подняться вверх. Одна из мачт «Бельканто» оказалась в опасной близости к хвостовым крыльям, но всё же они смогли взлететь над палубой грузового судна.

«Оспри» тяжело повернулся и ударился в стену тяжёлого дождя, держа путь назад, по направлению к береговой линии Китая.

***

Они пролетели 6 миль, когда в самолёт ударила молния.

Фарида проклинала себя, Ченя, Канна и того, кто бы он ни был, кто послал их на этот идиотский полёт, ставший таким опасным. Отрываясь от палубы Бельканто она сделала выбор: разогнать моторы и полететь назад к берегу максимально быстро, сделав ставку на мощность двигателей и попутный ветер, чтобы вернуться в «АркЭйр» прежде чем шторм настигнет конвертоплан. Другая альтернативна — подняться через облака и лететь выше штормового фронта — казалась ей не безопасной. Но теперь было слишком поздно что-либо менять, выбор сделан.

Небо, которое почти ласково играло с ней несколько часов назад, теперь кажется, решило схватить конвертоплан Малик и разорвать его на части. Ветер бил по крыльям «Оспри». Турбулентный воздух вызывал резкие, захватывающие дух пикетирования, и тогда вспенивающаяся поверхность моря становилась слишком близкой, пытаясь слизнуть их волной.

Они собирались проложить курс впереди грозового фронта, обогнать его, но молнии оказались проворней. Одна их всё-таки настигла.

За окном раздался визг пробиваемого воздуха и копьё белого света, яркое как лазер, ударило в фюзеляж конвертоплана. В кокпите запахло горящей проводкой и пластиком, погасла подсветка всей приборной панели — электроника подверглась критической перегрузке, замкнуло всю сеть. «Оспри» дёрнулся, двигатели потеряли мощность. Через мгновение контроль над конвертопланом вернулся, но управление стало невнятным и неотзывчивым. Сзади в грузовом отсеке, что-то большое и тяжёлое резко сместилось, со звоном ударившись о внутреннюю часть фюзеляжа.

Фарида выругалась себе под нос и нажала на панель перезапуска системы, но элементы управления оставались тёмными. Правое крыло «Оспри» окунулось в могучий воздушный поток и конвертоплан вошёл в плоский штопор.

— Экраны больше не включаются, — выкрикнула Эвелин. — Чёрт бы побрал это замыкание, этот сукин сын падает как кирпич.

— Вторые! — сказала Фарида, дотронувшись рукой до защёлки четырёхточечного ремня безопасности — Я пойду перезагружу. Управление на тебе.

— Дьявол! — выпалила Эвелин, морщась, когда "Оспри" проигнорировал её попытку вывести его из пике. — Так, давай быстрее!

Малик не нуждалась в подсказках, оба пилота знали что конвертоплан имел второй набор автоматических выключателей, находящийся за панелью в грузовом отсеке, и, если Фарида сможет добраться до них, у них появится шанс пустить ток по жизненно важным системам «Оспри», прежде чем он рухнет в море. С этой скоростью и углом падения рухнуть в воду всё равно, что столкнуться с бетонной стеной. V-22 упадёт и утонет за считанные секунды.

Фарида бросилась к грузовому отсеку, ловя краем глаза приближающееся море. «Оспри» закручивало всё сильнее. Она ударилась рукой об люк. Рука занемела. Но Малик не могла позволить себе медлить.

Она проскользнула в грузовой отсек и чуть не упала, споткнувшись о Канна. Он лежал, развалившись на металлическом полу, и стонал. Концы ремня безопасности его сидения хлопали по каркасу, именно туда пришёлся удар молнии. Очевидно, Канн, падая, сильно ударился головой об пол. Но у Фариды не было времени осматривать его. Она рванула вперёд, мимо белых грузовых контейнеров деформированных в своих сетях, борясь с центробежной силой, тянущей её к борту. Перебирая руками, она, наконец, добралась до панели выключателя и диким рывком сорвала крышку. Огни в грузовом отсеке загорелись снова.

Из кокпита послышался победный визг Эвелин, и «Оспри» несколько выровнялся, когда винты получили энергию. Двигатели самолёта взревели, и фюзеляж заскрипел от напряжения, но Фарида смогла почувствовать смену положения. Им удалось! Она знала, что её подруга задержала их смертельное снижение.

Волна облегчения прошлась по её телу и Фарида выдохнула, не замечая, что до этого задержала дыхание. Она пошла обратно в кабину, но неожиданно почувствовала, что в грузовом отсеке стало очень холодно.

Контейнеры, которые они перевозили, излучали холод, и от одного из них валил белый пар и шёл резкий запах криогенных химикатов. Капсула приоткрылась на несколько сантиметров, несомненно, из-за тряски. Фарида подошла ближе и увидела, что верхняя часть цилиндра из прозрачного пластика, побелевшая от слоя инея. И внутри…

Внутри был человек. Бледное и морщинистое аристократическое лицо, обрамлённое седыми волосами до плеч. На его лице не было привычного спокойствия, которое присуще спящим,