– Любовь – это огонь, дорогая Таида, а пламя пожирает разум.

– Я не против борьбы и игры, но я хочу любить и не проигрывать.

– Каждый любящий к тому стремится, но не каждому это удается. Я желаю тебе удачи, Таида… Но все-таки боюсь за тебя…

Таида ничего не ответила. Только улыбнулась в ответ, уверенная в себе.

Школа гетер раскинулась на вершине высокого холма, с которого открывался великолепный вид на оливковые рощи и сверкающие вдали яркой синевой морские просторы Коринфского залива.

Таида и Иола неспешно прогуливались по широкой длинной аллее, ведущей вверх к большому дому, наполовину скрытому листвой.

Они любовались растущими невдалеке олеандрами, вознесшими к небу свои жесткие ветви с кистями душистых цветов. Сорвав несколько цветков, Таида искусно украсила ими свои волосы.

Иола невольно залюбовалась прекрасным профилем и чудесными сапфировыми глазами подруги, в которых горел огонь неудовлетворенных желаний.

Обе подруги в совершенстве владели всеми видами искусств, – поэзией, музыкой и танцами; обе, одна черноволосая, другая золотоволосая, удивительно дополняли друг друга.

Большой дом школы стоял на склоне холма, и к нему вело несколько террас.

Террасы соединялись между собой извилистыми лестницами, их затеняли решетчатые своды, увитые розами. Росшие на террасах лабиринты кустов самшита, тщательно подрезанных, перемежались с бассейнами, в которых били фонтаны, и с цветочными клумбами.

Девушки прошли в боковую аллею, которая вывела их к садам, раскинувшимся позади дома. Здесь деревья были настолько частыми и высокими, что образовывали нечто вроде леса.

Различные породы пятнистых оленей и газелей прыгали по возвышенной части парка, множество редких птиц, перелетая с ветки на ветку, наполняло обширное пространство своими голосами.

Среди платанов, кипарисов, миртов прятались открытые беседки с коринфскими колоннами и маленькие портики.

Подруги любили этот полный жизни сад и проводили в нем после занятий большую часть дня.

– Иола! – обратилась Таида к подруге.

Иола внимательно посмотрела на Таиду.

– Мне скучно, – призналась та.

– Я знаю причину твоей грусти.

– Правда?

– Ты печальна потому, что сердце твое еще не знает любви и тоскует по ней.

– Ты так думаешь?

– Я уверена в этом. Любовь так прекрасна!

Щеки Иолы покрылись легким румянцем, глаза засветились, на устах заиграла очаровательная улыбка.

– За часы любви, которые я пережила, я отдала бы всю остальную жизнь.

– Правда?

– Без сомнения.

– А я не знала, что ты влюблена. Когда это случилось? Расскажи!..

Лицо Иолы залили лучи солнечного света. Она лукаво улыбнулась, думая о счастливом будущем.

– Однажды утром я стояла на берегу моря в полном одиночестве, держа в руках сочный, спелый персик. Раздумывая, съесть его или нет… Но решила повременить…

Таида улыбнулась:

– Персики – твоя слабость. Как это ты удержалась?

– Так решили боги, вернее Афродита, а она знает, что делает… На свое счастье, я положила прекрасный плод на камень, у самой кромки воды… И закружилась, репетируя танец Психеи. Закончив репетицию, я подошла к персику… Персик на половину был съеден…

Таида с интересом и все возрастающим любопытством слушала подругу…

– Да? Кто же это был? Почему я ничего не знаю?

– Ты в это время уезжала в Афины.

– Так это было совсем недавно?

– Конечно. Иначе бы ты давно уже обо всем знала.

Нетерпение Таиды все возрастало:

– И что? Что было дальше? Рассказывай скорее!..

– Я испугалась и бросилась бежать… Твердые шаги настигали меня. Но когда я внезапно оборачивалась, то никого не видела вокруг. Я решила спрятаться за струями водопада… И только я скрылась в прохладных струях, как крепкие руки схватили меня. Я чуть не умерла от ужаса…

– Ну, не томи… Кто он?

– В струях воды я увидела юношу знатного происхождения. Он весело улыбался, довольный своей победой.

– Кто же это был? – снова нетерпеливо перебила подругу Таида.

– Слушай дальше. Когда я отказалась назвать свое имя, он сказал, что тогда мы вместе замерзнем и погибнем под струями водопада. И скромно признался, что половину персика съел он, так как влюбился в меня с первого взгляда. Я вывернулась и бросилась бежать. Вдогонку я услышала, что ему очень холодно и что он непременно умрет под струями водопада, если не узнает, как меня зовут. Тогда я машинально крикнула: «Иола». И он мгновенно оказался рядом… Мокрый, счастливый… Мое сердце забилось сильнее обыкновенного, когда он вплотную приблизился ко мне и спросил меня с горящим взором: «Желаешь ли ты со мной принести жертву Афродите?» И я…

Иола замолчала, улыбаясь от счастья, снова переживая все случившееся с ней недавно.

– Что? Ну что?

Она с облегчением вздохнула:

– Я ответила утвердительно. О, Таида, как приятна и полна блаженства была эта жертва! И он, он предложил мне не разлучаться с ним более никогда… И я, я с радостью приняла его предложение… Теперь я могу умереть, ибо я любила!

– Ты так и не ответила, кто же он?

Иола с нежностью и трепетом произнесла:

– Неарх. Флотоводец царя македонян и его ближайший друг.

– Вот как!.. Это интересно! – задумчиво проговорила Таида.

– Неарх говорит, что и Александр скоро обязательно прибудет в Коринф, чтобы стать во главе всех эллинов и низвергнуть персов.

– Я чувствую, что юный царь – особенный человек, единственный среди всех.

Иола крепко обняла подругу:

– Но и ты единственная, тебе нет равных среди нас, женщин.

Решившись, Таида доверительно сказала Иоле:

– Я хочу принести свою невинность в жертву Афродите. Мне уже пятнадцать. Я могу вызвать гнев богини, если буду еще медлить.

За неспешной беседой подруги незаметно оказались в саду роз.

– Какой волшебный аромат! – воскликнула в восхищении Иола. Она наклонилась над кустом кроваво-красных роз поразительной красоты, с наслаждением вдыхая их аромат. Затем попыталась сорвать одну из роз и, уколовшись о шипы, вскрикнула от пронзившей ее боли… Листья сорванной розы окрасились несколькими капельками крови.

Таида с нетерпением ждала того часа, когда в первый раз изведает таинство любви.