class="p1">— Нет, но он сам мне адрес прислал. Сказал, что в Стамбуле, в азиатской части, район называется «Картал». — Открываю в мессенджере сообщение от Хакана с координатами и нажимаю на него. Несколько раз увеличив карту, мы видим множество надписей на турецком языке. Хорошо, что часть из них автоматически переведена на русский. Тут есть рекреационный центр, аптека, компьютерное курсы, кафе, филиалы банков и множество магазинов. Я вижу маленькую иконку с фото возле красной метки, которая отмечает дом Хакана. На нас выпрыгивает панорамный снимок улицы. Я медленно двигаю стрелку и вот, наконец, появляется знакомый бежевый дом с апельсиновым деревом во дворе, на фоне которого позировал Хакан с родителями. Значит, всё правда?

— Снежка, а ты с ним как познакомилась? Человек он какой? — Мама поправляет очки на носу и разве что не светится от любопытства. Давно я ей не давала повода посплетничать о мужчинах. С тех пор как мы с Сергеем разъехались, и я вернулась к маме, прошло уже полтора года! Показываю визитку, где указана должность Хакана. Во всех красках рассказываю ей о нашем знакомстве в гастробаре, о том, как ходили сегодня завтракать. И о предложении тоже, конечно.

Мама начинает волноваться, откашливается.

— Настоящий турецкий завтрак! Мы с подругами должны туда сходить! А сколько стоит, не уточняла? Не слишком дорого?

— Мам, мне замуж предложили, а ты уже думаешь, как сфотографироваться и фото в галерею выставить, да? — дразню я её. — Не переживай, я добавлю.

Мама сияет, как Пятачок, которого старшие товарищи наконец-то берут с собой играть.

— Дочь, может, не стоило сразу отказываться-то? Сходила бы на пару свиданий, узнала бы поближе? Тебе тридцать в этом году. — Мама подпихивает меня плечом, — ну, не встретишь ты принца, зачем время терять? А этот, смотри, обеспеченный, симпатичный, тридцать пять лет — значит, нагулялся уже, ценить тебя будет. Я обнимаю маму за плечи. Столько лет проработать в аду на земле — в школе! А всё равно сохранить и детскую наивность, и неиссякаемый оптимизм.

— Мамуль, ну куда я без тебя! Будем всю жизнь вместе! Выплатим ипотеку за двушку и сразу на трёшку возьмём! Попугая заведём, Гошу! Закрутки, наконец, на зиму начнём делать. По грибы станем ходить!

— Да всё тебе дурака валять, Снежка! Сколько невест через тебя проходит, вот неужели нигде не ёкает?

— Ой, вчера так ёкнуло, до сих пор не могу забыть. Жених с утра напился, подрался и букет невесты потерял. Романтик!

— Ну сходи ты на ещё свидание, ради меня! Посмотри трезвым взглядом! У них мужчины знаешь какие романтичные, заботливые?! А там, глядишь, и меня к себе в Турцию заберёшь. Мне, правда, до пенсии несколько лет ещё. А потом я бы не прочь на старости лет косточки на солнце погреть.

— Ох мам, а если он вдруг окажется международным аферистом?

— Да что ты сразу о плохом думаешь? А интернет на что? Фото, имя, адрес у нас есть! Не станет аферист столько о себе рассказывать!

Вот так, с подачи лучшей подруги и мамы я согласилась выйти замуж за романтичного турецкоподданного.

Глава шестая

Три дня назад

Что мне указать целью прибытия в страну? Туризм? Свадьбу? Работу? Мне нужно срочно устраиваться на работу, ипотека сама себя не выплатит. Стоя в очереди на паспортный контроль, я нервно кручу на пальце помолвочное кольцо.

Когда пограничник протягивает руку за моим заграном, я активирую все свои познания в английском. Но он молча отлистывает на страничку с фото, пальцем указывает на камеру над собой, шлёпает печать и, бросив на стойку паспорт, неопределённо машет рукой.

Выкатывив чемодан на улицу, я теряюсь от шума и от влажности. Недавно прошёл дождь и от сырости в воздухе мои волосы встают антеннами, а подмышки мгновенно взмокают. Я верчу головой в поисках жениха, но, не находя его, совершенно дезориентированная в этом потоке звуков, запахов, ощущений, почти впадаю в панику. Все лица вокруг смазываются в одно. В голове проносятся тысячи мыслей: от «умру прямо на месте» до «зачем я всё это затеяла, была бы сейчас дома». Люди проносятся мимо, гремя колёсами чемоданов. Меня толкает парень в наушниках. Потом женщина с толпой ярко одетых детишек. Она хотя бы извиняется. Я постепенно сдвигаюсь назад, к стеклянной стене аэропорта. Всё, чего мне хочется, это сесть на корточки и зажать уши.

— Снега, Снега, я здесь! — Кто-то подскакивает ко мне сбоку и заграбастывает в объятия. Я хватаю Хакана за лацканы куртки и прячу лицо на его груди.

— Испугалась, что потерялась, — шепчу я.

— Я звонил тебе предупредить, что слегка задерживаюсь.

Выуживаю из кармана телефон. Много пропущенных звонков, но они были не слышны в этом хаосе.

Хакан подхватывает мой чемодан, берёт за руку и ведёт долгими переходами к своему «Рейндж Роверу».

— Здесь недалеко, — говорит он, усаживаясь на водительское сиденье. — Этот аэропорт — в азиатской половине города, рядом с моим домом. Ты скоро привыкнешь ориентироваться по «Азии» или «Европе». Азиатская часть Стамбула, конечно, не так престижна, как европейская, но я здесь родился и вырос. Мне тут нравится. Да и земля чуть дешевле.

Машина подъезжает к многоэтажному жилому комплексу. Заехав в подземную парковку, Хакан выгружает мой чемодан, и мы на лифте поднимаемся на третий этаж.

— Подожди минуту, — он звонит по телефону и отрывисто что-то говорит. — Чтобы войти в этот дом, нам нужно провести «никях», мусульманское бракосочетание.

— Хакан, но мы ведь договаривались, я не хочу принимать ислам.

— Всё в порядке Снега, я понимаю. Не собираюсь на тебя давить. Никях не делает тебя мусульманкой. Если ты когда-нибудь и захочешь ею стать, то только по доброй воле. Но перед Богом мы будем чисты, потому что переступим порог нашего дома женатыми.

Из лифта выходят мужчины и Хакан представляет их мне: охранник и садовник комплекса будут свидетелями нашего бракосочетания. Третий, в шапочке, с благообразным лицом — имам из ближайшей мечети. Они встают перед дверью квартиры, преграждая путь.

— Так это тут будет происходить? Прямо в подъезде? — я слегка ошарашена.

— Это просто формальность, душа моя. Не переживай.

Имам знаками просит меня накрыть волосы. Я натягиваю капюшон толстовки.

Мужчина сначала что-то говорит по-турецки, потом переходит на более певучий язык — арабский. Через некоторое время он останавливается и задаёт мне вопрос. Смотрю на Хакана.

— Он спрашивает, какой ты требуешь «махр». Залог нашей семейной жизни. Проси, что хочешь, — золото, бриллианты и я должен буду тебе это купить.

Я хмурюсь. Золото, бриллианты — залог семейной