– Это же двухдюймовая сталь, – произнес Крис.

– Нужно помочь им, – вызвался Велфорд.

– Сомневаюсь, что им кто-нибудь может помочь, – возразила Снеддон.

Хупер вспыхнул и чуть не ударил ее по лицу. Но Карен была права, и безмолвный крик Джеммы – лучшее тому доказательство. Что бы они ни увидели на экране, свидетелем чего бы пилот ни стала, безнадежность страшного положения дел на борту «Далилы» ясно читалась в остановившемся взгляде Кич.

– Выключай, – велел Крис, но Бакстер не смог шевельнуться.

Все шестеро продолжали смотреть на экран.

Один из шахтеров взмахнул киркой вверх и вперед. Создавалось впечатление, что ноги его были прибиты к полу. Рабочий с плазменной горелкой упал на правый бок, подальше от напавшего на него существа. Нечто со множеством конечностей промелькнуло перед камерой, на одну блаженную секунду загородив кровавую картину.

Когда изображение прояснилось, стало видно, что горелка была зажжена.

– Твою мать, – только и произнес Пауэлл.

Ослепляющее белое пламя разгоралось. Пугающе быстро оно начало поглощать тела шахтеров без признаков жизни. Сперва загорелась одежда, потом плоть. Лишь один из горняков продолжал изгибаться, пока из его груди не появилось гадкое существо. Огонь достал и до него. Охваченное пламенем нечто заметалось по комнате.

Затем плазменная струя резко дернулась в обратную сторону, и картинка пропала с экрана. Джош как завороженный нажал на кнопку, переключился на другую камеру, и все увидели полыхающую Джемму Кич.

Наконец, связист отключил изображение. И хотя увиденное не сопровождалось ни единым звуком, казалось, будто отключив камеры, Бакстер выпустил в командный отсек ужасающую тишину.

Первым пришел в себя Хуп. Он ударил по кнопке внутренней связи и вздрогнул от последовавших за этим скрипучих звуков.

– Люси, нельзя дать «Самсону» состыковаться с нами! – крикнул он в микрофон. – Слышишь меня? «Далила»… на борту было нечто. Монстры, – Хупер вдруг осознал, что сейчас его детские фантазии воплотились в реальность. Он на миг закрыл глаза. – Все погибли.

– Боже мой, – выдохнул Ляшанс.

Крис обернулся на голос пилота и увидел, что француз не отрывает взгляда от радаров сканера.

– Слишком поздно, – прошептал он.

Хуп тоже увидел это и проклял себя за глупость. Нужно было додуматься раньше! Снова ударив по кнопке, он закричал:

– Джордан, Корнелл, выметайтесь! Подальше от стыковочного отсека, как можно дальше! Бегите, бегите! – Хуперу оставалось только надеяться, что они его услышали и успеют спастись. Но мгновение спустя он понял, что усилия были напрасными.

«Далила» врезалась в «Марион». Столкновение и последующий взрыв опрокинули людей на пол.

Всё, даже корабль, зашлось в крике.

Несколько сигнальных сирен вовсю орали свои грозные песни: они сообщали об опасном сближении, о полученных повреждениях, о бреши в оболочке. Люди вопили в панике от замешательства и страха. И на этом фоне слышался тяжелый, грохочущий рев корабля-станции. От «Марион» отваливались части.

Все еще лежа на полу, Хуп думал о Люси и Корнелле. Остались ли они в живых? В худшем случае Крис, которого капитан перед уходом назначила старшим, должен был взять ответственность на себя. Он был не менее испуган и потрясен, чем остальные, но он обязан…

Хупер схватился за прикрепленное к полу кресло и поднялся. Вокруг мерцали огоньки. Провода, панели и лампы болтались – их выбило из креплений. К счастью, система искусственной гравитации не повреждена. Хупер глубоко вздохнул и опустил глаза. Он пытался вспомнить. Во время предполетных учений он постигал углубленный курс знаний о том, как справиться с серьезными повреждениями станции. Вел предмет солидный седой ветеран, поживший в поселениях на семи спутниках Солнечной системы и принявший участие в трех дальних космических экспедициях. И каждую лекцию он заканчивал словами: «Но не забывайте о ВВПЗ».

Только в конце последнего занятия Хуп набрался смелости и спросил, что же тот имел в виду, называя таинственную аббревиатуру.

«Не забывайте, – объяснил ветеран. – Вы в полной заднице».

Каждый на борту понимал, что авария такого масштаба могла означать крах станции. Но из этого не следовало, что экипаж опустит руки. Борьба до самого конца.

– Ляшанс! – крикнул Крис, но француз уже подтягивался к своему креслу.

Кресло пилота располагалось прямо перед самым большим из иллюминаторов. Ляшанс привычно смотрелся за панелью управления, и, если бы не настойчивые сигналы сирен, Хупера точно успокоило бы его хладнокровие.

– А что с капитаном Джордан и Корнеллом? – спросил Пауэлл.

– Не сейчас, – отрезал Крис. – Все целы? – он оглядел присутствующих.

Бакстер пристегивался к своему креслу, одновременно пытаясь остановить кровь из носа. Велфорд и Пауэлл поддерживали друг друга у дальней, изогнутой стены. Снеддон стояла на четвереньках, и на пол падали капли ее крови. Научника трясло.

– Снеддон?

– Все хорошо, – она подняла взгляд на Хупа.

Глубокий порез пересекал правую щеку и нос Карен. Взгляд ее был отрешенным, словно затянутый дымкой.

Крис подошел к ней и помог встать на ноги, а Пауэлл подоспел с бортовой аптечкой.

«Марион» затрясло от сильной вибрации. Заревела новая сирена, но от неожиданности Хупер сразу не понял, что еще произошло.

– Ляшанс?

– Где-то пробоина, – ответил пилот. – Минуту.

Он застучал по клавишам, сканируя состояние оборудования. Пилот внимательно оценивал возникающие на экранах модели, загадочные для непосвященного. Вот Джордан сумела бы управлять «Марион». Впрочем, более опытного астронавта, чем Ляшанс, на борту не было.

– Нам конец, – произнес Пауэлл.

– Замолчи, – шикнул на него Велфорд.

– Вот и все, – не унимался Пауэлл. – Нам конец. Игра окончена.

– Да захлопнись ты! – уже закричал Велфорд.

– Нужно добраться до спасательных капсул.

Крис старался не прислушиваться к перепалке. Обратив все внимание на француза, он всеми силами пытался не замечать глухие ритмичные удары, доносящиеся из глубин корабля. «Эти звуки не сулят ничего хорошего», – отметил он про себя.

Четыре выступающих вперед стыковочных отсека, расположившихся прямо под головной частью корабля, находились более чем в пятистах ярдах от машинного отсека. Неблизко. Правда, столкновение могло фатально изуродовать корпус станции, но по-настоящему определить степень повреждения можно было, только увидев все собственными глазами. Сейчас же приходилось довольствоваться результатами манипуляций пилота.

– Выберемся, – продолжил мечтать Пауэлл. – Уберемся подальше, пока «Марион» не взорвалась, спустимся на поверхность и…