не ругать тебя пришел, просто указываю на пробелы в твоем образовании.

— Мой контракт с вами кончается через год вне зависимости от пробелов.

— Год — немалый срок. Да и зарабатываешь ты на этом контракте достаточно, чтобы быть заинтересованным в повышении квалификации. Гораздо больше, чем в Канаде.

4

— Думаешь, деньги могут примирить со всем?

— Многих могут, да. Но, видимо, не тебя. Ты так и не разблокировал счет, как мне доложили.

— Что, клиент зол, что не сдох? — Я потерял интерес к разговору. Гордым я себя не считал и обсуждать это с ним не собирался.

— Ярослав, клиенты ждут эти сердца также, как и все остальные.

— Все остальные не выбирают носителей сердец заранее, Лев. Это — запредельная дичь, и ты это прекрасно знаешь. Потому что носители сердец и прочих органов здесь содержатся на убой.

— Знаю. Это издержки. И сегодня они запредельно подскочили, когда ты выкинул сердце стоимостью несколько миллионов.

— Но если бы твой реципиент сдох на столе, ты бы потерял больше.

— Тут ты прав.

— Не мешай мне делать твое грязное дело.

— Хорошо, — удивительно покладисто согласился он.

— Ты что, делаешь вид, что пошел мне устраивать трепку? — догадался я, усмехаясь презрительно.

— Именно. — Он сложил локти на столе, вальяжно потягиваясь. — Сейчас сюда принесут кофе и виски. Так что там с твоей ассистенткой? Присмотрелся получше?

— Присмотрелся, — процедил. — Ты мне мешаешь изучать энергетические манипуляции.

— Слушай, серые мыши лучше всего в постели. Такие стараются изо всех сил, чтобы удовлетворить…

— Мне кажется, или ты с поста генерального директора медицинской компании спустился до сутенера?

— Тебе надо расслабиться, Ярослав. Ты же скоро на персонал начнешь кидаться, а это — моя проблема, как топ-менеджера. Пригласи ее к себе в машину, отвези в квартиру и сделай приятно вам обоим. — Передозировке презрения и брезгливости в моей крови помешали внезапно открывшиеся двери и служащий с подносом. И я потратил минуту сервировки на глубокий вдох и выдох. Но Лев не оставил попытки вывести меня из себя. — Она, кстати, ничего, как мне кажется. Если расслабить, приручить и в порядок привести, будет огонь.

— Она — твой самый циничный и беспринципный ход. Начинающий хирург с большим будущим, которую запорол какой-то недоделанный кобель с властью. Ты заглядывал вообще в ее личное дело?

— Я заглядывался на ее фото. Ей нужен благородный спаситель, — усмехнулся Лев.

— Пей свой виски и катись из моего кабинета.

— Знаешь, сколько амбициозных ублюдков мечтало бы сейчас быть на твоем месте?

— В полной заднице?

— Со мной в одном кабинете. — Он поболтал виски в бокале. — Я тебя прекрасно понимаю, Ярослав. Ты мне напомнил о том, как я тебя понимаю, и я это очень ценю.

— Да ладно, Лев? — зло оскалился я. — Ты и твоя компания привязала меня договором к своему беспринципному делу…

— Достойная плата, так ты сам посчитал. Поэтому и привязался. Я тебя за шкирку не тащил в эти условия.

Я сцепил зубы от воспоминаний, при каких условиях я счел эту плату преемлемой. Только все оказалось бесполезным.

— Я спасал жизни в Канаде, — усмехнулся я с горечью.

— Теперь спасаешь тут.

— Теперь я спасаю твою прибыль и убиваю ни в чем не повинных людей.

— Кстати, — он извлек мобильник и принялся в нем что-то искать, а потом сунул мне экраном вверх. — Вот он — твой прежний ассистент.

Я опустил взгляд на экран. На нем действительно крутилось видео с моим прежним ассистентом. Он сидел на больничной койке и пялился в стенку.

— Отлично он выглядит, да? — съязвил я. — Полон желания жить…

— Князев, хватит. Этого риска везде полно.

— Но ты не нанимаешь мне врачей, прошедших адаптацию…

— Их мало!

— И они дорого стоят.

— Да, дорого. Я весь бюджет вложил в тебя! — И он стукнул бокалом о стол.

— Ну вот теперь хоть будет похоже, что ты на меня действительно наорал в назидание, — усмехнулся я, поднимаясь. — Я — домой.

— Подумай все же о новой ассистентке, — он отсалютовал мне бокалом. — И хорошей ночи. Завтра постарайся быть в настроении.

Я подхватил планшет, пиджак с кресла и вышел из кабинета.

***

— Слушай, хочешь, сходим куда-нибудь? — спросил Сава.

Я мотнула головой, глядя в глухо тонированное стекло микроавтобуса. Сотрудников с территории тюрьмы вывозили на служебном транспорте без вида из окна. Путь до парковки занимал минут сорок местами не совсем ровной дороги. Потом можно было пересесть в служебный автобус, что я и планировала сделать. Желания ездить сюда на своей машине не было никакого.

— Мы пока доберемся до Москвы, будет уже восемь вечера. В городе будем к десяти в лучшем случае, а завтра снова сюда. Так что спасибо тебе большое, но не сегодня…

5

— Ты просто с таким выражением лица сидишь, — участливо заметил он, — что я решил предложить компанию.

— Я так и поняла, — вежливо улыбнулась я. — Спасибо за заботу.

На самом деле я мечтала добраться до дома и стряхнуть с себя впечатление от этого странного места. Я будто в другой мир попала. Какая-то тюрьма с современным хирургическим блоком…

Все это навевало мысли о том, что дело тут творится не совсем законное. Пересадки органов, операции… Кому? А нас точно отсюда выпустят после того, как мы уже поучаствовали в происходящем? Странно, что Сава себе таких вопросов не задает. Хотя, странно ли?

Но, поглядывая украдкой на персонал в автобусе, я немного успокаивалась. Народ тут был довольно разномастный. Большинство представляли технических рабочих — охранники, обслуживающий персонал и младшие медицинские сотрудники. И все довольно меланхолично проводили время в ожидании конца поездки — обсуждали что-то обыденное, таращились в мобильники или дремали с наушниками. Может, это я истеричка?

— Как тебе Князев? — не унимался Сава. — Зверь, да?

— Да, — поежилась я. — Но он был прав. Нельзя было рисковать с пересадкой сегодня.

— Да это понятно. А у этих, блин, график на уме… Кто вообще придумал с ним спорить в его операционной? Я прям охренел…

Точное определение.