– Эмили, подойди! – маскируя приказ вежливыми нотами, позвала она. А её ожидание, длительностью более тридцати секунд, принесёт мне намного больше проблем, чем созерцание раздутых ноздрей Карлы.

Поэтому, не посчитав нужным снизойти до ответа, я просто развернулась и пошла к родителям, слыша в спину глупую угрозу: «Мы ещё не закончили».

Когда до них оставалось около пяти шагов, Джон Майерс кинул в мою сторону раздражённый взгляд, словно я сама напросилась на эту аудиенцию, и нехотя прервал свою речь, чтобы представить меня незнакомым людям.

– Эмили, познакомься, – начал отец, кивая в сторону мужчины и женщины, стоящих рядом с ним. – Стив и Грейс Райс. Наши новые соседи. Переехали из Лос-Анджелеса.

Родители того самого красавчика? Я с ходу предположила, что он пошёл в мать, так как именно у неё были длинные светлые волосы. Довольно высокая, в обтягивающем стройную фигуру кремовом платье. Но я уже знала наперёд, что Оливия ни за что не упустит возможности прокомментировать её широковатые бедра.

Стив Райс оказался высокого и крепкого телосложения мужчиной с короткими тёмными волосами и внимательным взглядом. Одет был солидно: белая свободная рубашка и светлые брюки.

– Здравствуйте, – вежливо поздоровалась я.

– Грейс – хирург, а Стив – адвокат по уголовным делам, – продолжил свой рассказ отец.

Разве Стеф не говорила, что они какие-то шишки? Я пока ничего не понимала.

– Я слышал, ты вытащил из тюрьмы самого де ла Торре? – с искренним интересом спросил отец. Кто такой этот Торре я понятия не имела, но вслушивалась так, словно была знакома с ним всю жизнь.

– Да, – чуть погодя ответил Стив. Было заметно, что ему не очень по душе эта тема. Но разве моего отца остановишь?

– Это впечатляет. Его поймали на горячем. Как ты это сделал?

– Газеты преувеличивают, Джон.

– И всё же, – настаивал отец. – Это было громкое дело.

– Думаю, не стоит обсуждать работу Стива при детях, – миролюбиво вклинилась в их разговор миссис Райс, смотря, как её муж недовольно поджимает губы. Отец слепой, что ли? Даже мне очевидно, что пора заткнуться. – Здравствуй, Эмили, – ласково улыбнулась она. – С днём рождения.

– Спасибо, – вежливо поблагодарила я, напрягаясь под требовательным взглядом матери. Мне что, в реверансе присесть нужно?

– Пройдём в мой кабинет? – предложил отец Стиву, явно не желая оставлять зацепившую его тему и переходить к общению с такой скромной персоной, как я. – Оставим дам посплетничать. Я угощу тебя отменным коньяком. – Дружески хлопнул он его по плечу.

Мистер Райс медленно перевёл взгляд на его руку, видимо, так же, как и я, посчитав это излишней фривольностью. Но, тем не менее, кивнул и пошёл вслед за отцом. Я была уверена, он ни за что не отцепится от бедного соседа, пока не выяснит всю правду об этом деле.

– Мы теперь будем часто общаться, – вновь заговорила со мной миссис Райс. –  Поэтому будет неплохо познакомить нашего сына с тобой. Эйден! – громко позвала она, и тот самый парень, которого я рассматривала со спины, сразу же обернулся и двинулся в нашу сторону.

Я не могла объяснить то, что происходило дальше, но чем ближе он приближался, тем труднее становилось моё дыхание. Может, я заболела?

Уверенная и в тоже время расслабленная походка, будто он тысячу раз бывал в нашем доме. Растрёпанные ветром пшеничные волосы, довольно крепкие руки, обтянутые на контрасте с загорелой кожей белой тканью футболки, и мужественные черты лица, очень напоминающие черты мужчины, который только что нехотя ушёл с моим отцом. Но самое поразительное ждало меня впереди.

Его глаза. Ярко-зелёные. Ненормальные.

Ни у кого, ни разу в жизни я не видела таких насыщенных глаз. Живых, цепляющих с первого взгляда.

Он встал рядом со мной, и до меня донёсся аромат чего-то освежающе-приятного. Я не могла различить, что именно это было. Мята? Лайм?

– Эйден, познакомься с именинницей, – мягко сказала Грейс. – Будет здорово, если вы подружитесь.

Он повернулся в мою сторону, и наши взгляды столкнулись.

– С днём рождения, Эмили. – Лёгкая улыбка преобразила его лицо, и я зацепилась за две глубокие очаровательные ямочки на щеках. Божечки, ещё и ямочки! – Очень рад познакомиться.

Мой язык безнадёжно прилип к нёбу. Я впервые испытывала такое странное чувство. Я стеснялась мальчишку. Какой позор!

– Мне тоже очень приятно. – Прозвучало неуверенно и смущённо.

Уголки его губ еле заметно дрогнули. Он смеялся надо мной?

– Прекрасный праздник, миссис Майерс, – вежливо проговорил он, обращаясь к моей матери и давая мне время хоть немного прийти в себя. Неудивительно, что Карла в него вцепилась, как в последний шанс. Он и правда оказался очень привлекательным.

И только спустя пару секунд я осознала, что он сказал.

Прекрасный праздник?! Да здесь уснуть можно от скуки! Не то чтобы я была на многих праздниках. Меня вообще редко куда отпускали. Будь их воля, они бы мне вживили под кожу маячок слежения, чтобы по дороге в одну библиотеку, я не свернула в другую. Но если даже я, с маленьким опытом, это понимала, то что нёс он?! Вежливость? Действительно так считал? Если ответ под номером два, то мы никогда не поладим. Те, кому нравилась моя мать, не дружили с головой. А с больными не дружила я. Я вообще ни с кем не дружила, кроме Стеф.

– Спасибо, Эйден, – в голос пропела она. Угодил. – Мы всегда рады видеть тебя в нашем доме. Эмили выберет день и проведёт тебе экскурсию по городу. Как ты на это смотришь?

– Я буду очень рад.

А меня спросить не нужно?

– Эмили?

«Мне одной кажется, что её голос всегда меняется, когда она произносит моё имя? В нём сразу появляется что-то неприятно требовательное. То, что мгновенно вызывает внутреннее сопротивление».

– С удовольствием.

Это «с удовольствием» далось мне тяжелее, чем тот недельный перевод рассказа с французского языка, после которого мой репетитор остался очень недовольным и доложил Оливии. В качестве наказания – плюс ещё одно занятие в неделю.

Эйден благодарно мне улыбнулся и продолжил дальше ворковать с моей матерью, превращая обычный светский диалог в мучительную для меня пытку. Отвечал на её вопросы, делал комплименты, рассказывал про школу в Лос-Анджелесе и, в целом, притянул к себе не только моё, но и внимание двух взрослых женщин.

Я разглядывала его со стороны. Его мимику, жесты. Он держался очень расслаблено. Не махал во все стороны руками, как Стеф, а, спокойно сложив их за спиной, вёл диалог с моей матерью так, словно был знаком с ней тысячу лет.

Но когда после очередной реплики Оливии он