– Вы, наверное, сошли с ума, если утверждаете, что самый безопасный путь лежит через Афганистан, Пакистан, Иран, Турцию! Бог с ней, с Турцией! Я даже готов согласиться с провозом груза через Иран! – Седовласый едва не перешёл на визг. – А Пакистан… и тем паче Афганистан… Это уж ни в какие ворота! – Закончив отповедь, он встал и нервно заходил по комнате.

– Я не поручусь ни за какой другой маршрут. – Прокофий Иванович когда надо умел твердо держаться своих позиций.

– А за этот вы ручаетесь, да? – c сарказмом заметил седовласый.

– Да, если… – генерал сделал паузу, – вы немного подсуетитесь.

– Что значит это ваше «подсуетитесь»? – брызжа слюной, возмутился седовласый, но тут же взял себя в руки (отчего Прокофий Иванович решил, что вся эта показная раздражительность – всего лишь маска) и уже спокойно сказал: – Хорошо, если вы уж так зациклились на Афганистане, то расскажите о вашем плане. Кратко, не вдаваясь в подробности.

– Начну с того, что из Пакистана в Западную Европу у нас в настоящее время имеется отлично налаженный канал поставок. Обстановка там достаточно стабильная и легко прогнозируемая, так что вопрос сохранности груза при перевозе по территории Пакистана не стоит. Остается Афганистан, но и тут, я надеюсь, больших проблем не будет. На днях из Москвы в консульство Мазари-Шарифа вылетает мой хороший друг, он готов взять с собой пару пудов груза.

Генерал, видя поднявшиеся вопросительно брови седовласого, вынужденно пояснил:

– Мы ему достаточно хорошо платим, чтобы он не задавал лишних вопросов. А так как этот человек на хорошем счету при новом руководителе, то думаю, что никаких проблем с доставкой не будет.

Прокофий Иванович на мгновенье смолк, переводя дыхание, и, распрямив складку на костюме, продолжил:

– В консульстве его найдут наши люди из тех, что работают на газоперегонном комбинате. – И, подумав, добавил: – Это одни из моих самых лучших людей. Они работают с местным населением.

Прокофий Иванович выделил слово «население». И, увидев пристальный взгляд партийного босса, счел нужным уточнить:

– Мы уже давно имеем связи с моджахедами, так что наше давнее сотрудничество, можно сказать, переросло в дружбу. Разве вы не знали?

– Да, да, я догадывался. Продолжайте.

– Так вот, забрав груз, наши люди войдут в контакт с командиром верного нам бандформирования и в его сопровождении перейдут на территорию Пакистана, а там, как я уже говорил, прямая дорога в Европу.

– А ваши люди, да и эти… как их… моджахеды, не проявят излишнего любопытства?

– Мои люди не привыкли задавать вопросы. Меньше знаешь, дольше живешь. К тому же это далеко не первый груз, переправляемый нами за кордон.

– Постойте, а другие, скажем так, «борцы за веру» не воспрепятствуют вашим людям и их сопровождающим?

– Нет, это исключено. На данном маршруте нет враждебных банд. Но вопрос по существу правильный, и именно тут потребуется ваше непосредственное вмешательство.

Прокофий Иванович сделал эффектную паузу.

– Единственная угроза нашему каравану исходит от ограниченного контингента. Эти проклятые солдафоны сорвали нам не одно мероприятие. – В злобе он сжал кулаки так, что побелели костяшки пальцев.

На минуту в комнате повисла напряженная тишина, затем раздался скрип кресла. Седовласый встал и неожиданно рассмеялся.

– Советские войска? И только-то?! Разве же это проблема? Подготовьте мне карту с подробным маршрутом и датами прохождения, я позабочусь о том, чтобы там на время воцарился мир, – закончил он с пафосом и, не выдержав, расхохотался.

«Миротворец, лоб его мать, – подумал Прокофий Иванович, поправляя съехавший набок галстук, – старый маразматик».

– Сегодня же вечером бумаги будут у вас на столе, – уже вслух заверил он. – Надеюсь, сейчас я вам больше не нужен?!

– Идите, идите, – вытирая выступившие от смеха слезы, махнул платком седовласый.

«Так что же он конкретно переправляет? – уже захлопывая за собой дверь, задался вопросом Прокофий Иванович. – Сокровища Алмазного фонда?»

Клубный модуль был забит до отказа, сидевшие в задних рядах офицеры тихо переговаривались. За столом, накрытым красной материей, сидел почти весь начальственный состав батальона во главе с заместителем комбата. Сам комбат отсутствовал ввиду подготовки к замене.

Замполит батальона майор Ухарцев стоял за трибуной и отчаянно жестикулировал. Его буденновские усы топорщились в разные стороны, а лицо, покрытое сеточкой ранних морщин, сердито раскраснелось: майор негодовал.

– …До каких пор, – гремел под сводами модуля его могучий голос, – будут продолжаться неуставные взаимоотношения? – Он обвел грозным взором собравшихся в клубном помещении солдат. – Мало того, что в части процветает дедовщина…

Сидевшие в зале офицеры с улыбками переглянулись, а среди солдат пробежал робкий смешок. Фамилия заменяющего командира батальона была Дедов. Майор хмыкнул, понимая, чем вызван этот смех, и продолжил:

– Мало этого, так некоторые из сидящих в этом зале курят так называемый чарс, или, по-другому, план. Это же наркотик, – воскликнул он, назидательно потрясая пальцем, – последствия его курения очень плачевны!

Ухарцев на мгновение замолчал, словно обдумывая, говорить дальше или нет, потом решительно махнул рукой и выпалил:

– К тому же мы тут с капитаном Шишкиным, – кивнул он на сидевшего в переднем ряду начальника штаба, – попробовали.

Ухарцев сделал эффектную паузу и, растягивая слова, громко произнес:

– Ни-че-го хорошего!

«Ох! – тяжко вздохнул сержант Бебишев. Он сидел в последнем ряду по соседству с командиром взвода старшим лейтенантом Минохиным и совершенно не прислушивался к происходящему на сцене. – Скорее бы домой! Скоро лето, а молодых все нет, безобразие! Ну, почему в Союзе даже дебоширов задерживают не более чем на два месяца, а здесь самые лучшие начинают демобилизовываться через те же самые два?»

Виктор вспомнил прошлогодних дембелей с Рухи, встреченных на взлетке, улетавших домой в сентябре, и опять вздохнул.

Минохин лениво посмотрел на своего замкомвзвода и подумал о том, что сейчас бы неплохо куда-нибудь на речку, на пикничок с девчонками. Приготовить шашлычок с помидорчиками, с лучком, а к шашлычкам хорошего вина, а можно и водочки. Ничего, скоро замена, а там…

Легкий ветерок, появившийся из ниоткуда, прошелестев средь молодых деревцов (стараниями старшины совсем недавно привезенных из ближайшего заброшенного кишлака) и едва не запутавшись в их листьях, вырвался на свободу и, прошуршав по стоящему на равнине палаточному городку, полетел прочь. Пыль от проходившей колонны «наливников» желтой пеленой окутала палатки и теперь медленно оседала на землю, на лица бойцов, на сложенные вещмешки.

– Твою мать… – отплевываясь от вдыхаемой глиняной пыли, процедил Михаил Батаев. – Эти чертовы бензовозы точно не дадут помереть чистым! – и он, тщательно прицелившись, плюнул в пустой цинк из-под патронов.