Она хотела сказать «мы с папой», но отец Мюррея вот уже два года как сидел в тюрьме. И его отсутствие было одной из причин, почему её так беспокоило увлечение сына.

– Не бойся, ты не нудная, – ответил он.

Мама села за стол:

– Почему же мы так мало разговариваем?

– Потому что ты взрослая. А взрослые некоторых вещей просто не понимают. Так уж вы устроены…

Когда он вот так смотрел на неё, то напоминал волчонка. Мама усмехнулась, взъерошила ему волосы и спросила:

– Ты хоть уроки-то сделал?

– Вот теперь ты точно нудная!

Она вместе вышли из кухни и стали подниматься по лестнице.

– Что у вас завтра в школе? – не отступала мама.

– Ничего, – пожал плечами Мюррей.

Он прошёл в мансарду, проверил, не сдвинул ли кто стул перед старым письменным столом, и, успокоившись, отправился спать.

Как только в его ушах стих звон сражения из «Охоты героев», ему приснилось, что они с отцом наконец-то нашли секретный механизм потайного ящика старого письменного стола.

И что внутри него…

– Мюррей! – окликнул мальчика учитель Франк. – Ты не мог бы ненадолго задержаться?

Мюррей нехотя выбрался из толпы одноклассников, устремившихся в коридор, как только прозвенел звонок. Стояла жара, и последний урок мальчик провёл, разглядывая курчавившиеся в небе белоснежные облака.

Мина успела шепнуть ему на ухо, что подождёт его внизу.

Мюррей кивнул. Потом прижал учебники к груди, словно щит, и подошёл к столу.

Учитель отложил журнал, в котором что-то записывал, поискал очки, водрузил их на нос и откашлялся.

– Ничего особенно важного, сынок, но я хотел бы тебе сказать…

Мюррей недовольно шмыгнул носом. Он терпеть не мог, когда его называли «сынком», и уж тем более если это делал учитель. Какой он ему сынок!

– Твои последние сочинения, – продолжил Франк, поглаживая седую бородку клинышком, – они вовсе не плохи. Вернее, хороши, и даже очень. То, что ты написал о Дарвине, к примеру… Для мальчика твоего возраста весьма зрелые размышления. – Вы думаете, я списал?

– Нет, нет, что ты! – смутился учитель. – Я вовсе не хотел этого сказать! Ты ведь не списал, верно?

– Можете поискать в Интернете, если не верите, – буркнул Мюррей. – Мне просто нравится знать всё о Дарвине.

Учитель кивнул.

– Мне нравится, что Дарвин оставил всё и отправился в море, чтобы изучать растения и животных… И потом, когда вернулся, написал книгу… – продолжил Мюррей.

– Да, два года в море…

– Я бы на его месте провёл в море и все десять лет!

– А как же твои друзья?

– Я бы позвал их с собой.

Они вышли из класса в длинный коридор, непривычно тихий после недавнего гама.

– Мне говорили, ты пишешь рассказы… – сказал учитель.

– Кто говорил? – удивился Мюррей.

– Так, значит, это правда?

Конечно правда. Он исписал немало блокнотов, выдумывая истории о кораблях, которые видел в порту. И у него было с десяток других рассказов – например, о приключениях короля Артура ещё до того, как он стал королём, и много другого, – но обо всём этом он предпочитал помалкивать.

Учитель остановился у подоконника и взглянул на Мюррея:

– Если ты не против… мне бы хотелось прочесть. Может, я дам тебе несколько советов… как довести их до ума.

– Но мои рассказы не надо доводить до ума!

– Ты так думаешь? Прекрасно! Но всё же, если ты позволишь мне их прочесть… Это не экзамен, и я вовсе не собираюсь ставить тебе оценку.

– Зачем вам тогда это надо?

Под квадратными линзами очков зрачки учителя расширились.

– Просто почитать. И может быть, посоветовать кое-кому из моих друзей-редакторов, которые работают в журналах для начинающих авторов…

Мюррей помотал головой:

– Меня это не интересует. Я не хочу, чтобы мои рассказы печатали. Мне нравится иногда читать их своим друзьям, так, при случае…

Учитель растерянно поправил галстук:

– Ну что ж… Если ты передумаешь, сынок…

Опять это слово!

– Если я передумаю, скажу. Спасибо!

Они подошли к лестнице. Буркнув: «Ну, я пошёл», Мюррей вскочил на перила и съехал вниз.

– Мюррей! – заверещала от своей двери госпожа Йоханна. – Сколько раз я тебе говорила, чтобы ты так не делал! Это опасно!

– Именно потому он это и делает… – с завистью в голове пробормотал Франк.

Ослабив узел галстука, он ухмыльнулся и стал неторопливо спускаться вниз.

Мина ждала Мюррея под деревьями. Она собрала волосы в конский хвост и завязала в узел над коленками пышную розово-жёлтую юбку, чтобы без помех крутить педали.

– Всё нормально? – поинтересовалась она.

– Да. Мораль прочитал, как обычно. – Мюррей не хотел вдаваться в подробности.

Они вскочили в седло и вырулили на улицу, заполненную автомобилями родителей, приехавших за своими детьми. Стоял чудесный солнечный день. Небо сияло голубизной, и белые облака, каких не бывает зимой, словно играли друг с другом в прятки. Промчавшись вдоль ленты чёрных такси, припаркованных у обочины центральной улицы, Мюррей и Мина углубились в сердце Старого города. У ворот крытого рынка Мюррей притормозил и поднялся на педалях.

– Давай срежем! – предложил он и тут же нырнул под массивную железную арку.

– Мюррей, здесь нельзя ездить на велике! – крикнула ему вслед Мина.

Но так как приятель и не думал останавливаться, ей ничего не оставалось, как двинуться за ним.

Крытый рынок был одним из самых старых городских зданий. Стены из красного кирпича покрывала двускатная железная крыша. Внутри с потолка свисали кованые витые фонари, напоминая о Средневековье. На рынке всегда царил гомон, торговцы рыбой и мясники перебрасывались шутками, прилавки были заставлены фруктами и овощами, сырами и банками с разносолами.

Ребята на всей скорости неслись по центральному проходу, как раз под фонарями.

– Эй!

– Что за поведение!

– Смотрите, куда едете! – раздавались недовольные крики.

Кое-кто узнавал Мюррея и не мог сдержать улыбки.

– Ну что вы от него хотите? Это же сын Пэдди![2] – пояснил покупателям седоусый продавец мясного отдела. – Парень частенько влипает в неприятности, но закалка у него хорошая, он и мухи не обидит. Да-да, хороший парень, ручаюсь! Так что, рубить здесь? – показал он на выбранный кусок.