и придворная рать,

Что толпой окружают верховное тело,

Венценосную особь нам будут хвалить.

Каждый шаг, каждый взгляд, каждый вздох одобрять.

Уникальность монаршью рассматривать смело,

Демонстрируя часом завидную прыть.

А народ на луну выползает повыть…

Кто постарше с учением лезет, мол, в старь

В государстве закон и порядок блюли.

Правил нами мудрейший, добрейший… прям, сказочный царь.

Только жаль, что те дни безвозвратно прошли.

И «отечества дым» уж не сладок. Теперь это гарь.

Нами правит теперь не помазанник божий, но выбор народа.

Есть ещё часть пустышек для плебса подобного рода…

Я, возможно, тупой. Только я не один,

Нас не много. Но нас и не мало.

Нам не нужен правитель, монарх, господин.

Добровольное рабство достало!

Никакой ностальгии при виде монаршьих руин.

Никаких сожалений по поводу царских особ.

Лишь один реверанс – я готов вколотить

ещё гвоздь в императорский гроб…

Нас рать

А что? А ни пора ль нам, други,

Отбросить глупые потуги

И наконец-то перестать

Европою себя считать?

Нам, до конца не сознающим

Величие своё и свою силу

Довольно подражать дебилу,

Что одержим плодом гниющим.

Нас, с материнским молоком впитавших

Стремление к свободе, к свету,

Считающих святыми за Россию павших,

Нельзя купить за звонкую монету.

P.S.

Когда очередной вояка нам грозит войной,

Иль грязью поливает выбранный сатир.

Становится понятно:

нам не быть «одной из» европейскою страной.

Мы для Европы – параллельный мир

Ну, не великие мы…

«никогда мы не будем братьями…»

Теперь ясно: кто брат, кто не брат.

Мол, Голиция лучше в сто крат,

А Россия убого-забитая,

Вся «безликая», вся «не мытая»…

Не свезло нам с историей бренною.

Не служили монетой разменною

Мы под шляхтою, да под мадьярами.

Знать не стать вольнолюбами ярыми.

Из госдеповской миски не чавкали,

В унисон с брюсселями не тявкали,

Не привилась величия мания —

Хлам не жечь нам «огнями восстания».

Цели правильные не озвучены,

Демократиям мы не обучены.

Нас на карте не ищут с лупою.

Потому и вопросы глупые:

Коли все вы такие «зрячие»,

С духом крепким, да кровью горячею,

За свои идеалы воюете…

Зачем газ транзитный воруете?

Дальше хутора думкой не тянетесь.

Скоро даже без школ останетесь.

Под шаманские бубны камлаете.

Почему ж на Луну не летаете?

И в конце. Возомнившим себя «великими»:

В чём величие ваше кроется?

Город дивный ватагами дикими

Так загадить, что год не отмоется?

Иль хозяин «великими» вас нарёк.

Мол собою гордись теперь всяк хорёк,

Чтоб вокруг себя источая вонь,

Без оружия, но опасен! Его не тронь!

Обмануть себя – то не тяжкий труд.

Переполнят терпение фортели.

Вас, «великих», как плесень, повыведут.

Чтобы воздух для жизни не портили.

P.S.

Раз не счесть, сколь оружием бряцая,

Слюною брызгая, зубами клацая,

Вражьи орды к нам пёрли войной.

А в итоге пошли в перегной.

От тевтонов до франко-германышей

Все кормили российских опарышей.

Нам, привыкшим к такой ситуации

«Евро-» сложно принять «-интеграцию».

Чёрт побрал бы их, евромечтателей.

Со своими, из стана предателей,

Что нам делать? Как быть?

Перебить, да сей грех отмолить?

О борцах с памятниками

«Даже ишак

может лягнуть

мёртвого льва».

Всякий мудак,

если команда

дана,

Может болгаркой

пилить

монумент,

Памятники валить,

выбрав безвластья

момент.

Может в экстазе

осколки

крушить.

Может

от счастья в штаны

навалить.

Может Луне

в полночь

грозить кулаком.

Может в колодец

плевать,

будучи мудаком…

Вопли и сопли

подобных

побед

Вряд ли спасут

этих дебилов

от бед.

Я молчал

Когда либералы плевали в память предков моих,

Я молчал.

Ведь, не в меня же они плевали.

Потом они разворовали страну в «90-х лихих»

Я молчал.

Не меня же они обворовали.

Затем от моих накоплений осталась труха.

Я молчал.

Мне внушили, что это моя ошибка.

После их детки взялись за ЖКХ.

Я молчал.

Показали мне, что случается с прыткими шибко.

Теперь собираются жизни моей забрать себе часть.

Буду и дальше молчать,

Чтобы дать им привычно, без лишнего шума украсть?

P.S. можно рассматривать, как вариант переложения стихотворения Мартина Нимёллера «Когда они пришли».

Больно

Больно,

Когда погибают дети.

Дети!

Разве они в ответе

За нас,

Которые променяли

Будущего

Манящие дали

На роскошь

Для горстки бандитов,

Свободу

На поводок из кредитов,

Память

На ложь в цветной упаковке,

Совесть

На…

А совесть мы просто выбросили

В мусорку на ТРЦ-шной парковке.

Просыпайтесь!

Стойте! На мгновение остановитесь,

Чтоб без суеты по сторонам взглянуть.

Хватит россияне спать. Проснитесь!

Правильно ли выбран нами путь?

Что же мы себя так унижаем.

Родину в клоаку превратили.

Не для этого нас матери рожали,

Не за это деды головы сложили.

Долго ль соглашаться нам с подобным?

Не ужель на память предков наплевать?

Сами ни на что уж не способны,

Лишь на Бога остаётся уповать?

Господи, дай сил с колен подняться,

Цепи сбросить, задышать всей грудью.

Хватит нам пред швалью пресмыкаться,

Затуманившей наш разум всякой мутью.

На пути нелёгком очищенья

Упаси меня Всевышний поучать.

Не пророк я, мне не ведомо решенье.

Каждый должен с самого себя начать.

Помоги мне, Господи, в себя поверить,

В полный рост свободным распрямиться,

Жизни время добрыми делами мерить,

Чтобы мои дети мной могли гордиться.

Работайте, братья

Работайте, братья.

С надеждой прошу вас.

Работайте, братья.

Из раза в раз

Зло выжигайте. Его немало.

Какие бы маски ни надевало,

В какие бы ни рядилось платья.

Работайте, братья.

Работайте, братья,

Пример подавая.

Работайте, братья,

Мир очищая,

От гнили. От скверны.

Дорогою правды ступая, дорогою верной.

Презрев упырей недобитых проклятья.

Работайте, братья.

Работайте, братья.

Не зная усталости,

Работайте, братья.

Забудьте о жалости.

В ад распахнув настежь двери,

Чтоб нацистские звери

К чертям попадали в объятья.

Работайте, братья!

Работайте, братья.

Во имя дедов, мир для нас отстоявших.

Работайте, братья

Во славу героев за Родину павших.

Чтоб их благородная ярость,

Волною вскипевшая, в памяти нашей осталась.

Память, как эстафету хочу передать я.

Прошу вас, работайте, братья.

Предчувствие

«Народ, не имеющий национального самосознания – есть навоз, на котором произрастают другие народы» (Столыпин П. А.)

Долго ль нам холить пришлых царьков,

Идолу чуждому храм воздвигая?

Радовать звоном тяжелых оков,

С грязью народную память мешая?

Нельзя от судьбы своей убежать.

Нельзя бесконечно жить, как в изгнании.

Системой подачек уже не сдержать

Роста народного самосознания.

Когда-нибудь ложь себя изживёт.

Время настанет для возрождения.

Сквозь лёд отчуждения прорастёт

Росточек народного единения.

Свисток разорвёт скопившийся пар.

Выплеснут кухни кипящие страсти

Иные проблемы сожрёт, как пожар,

Требование народной власти.

Теряет силу вчерашний страх.

Уже не вопросом звучит «доколе!»

Воздух чем-то забытым пропах —

Запахом народной воли.

Прекрёстки изменений

На перекрёстке изменений

Перемешалось все вверх дном.

Так много здесь различных мнений,

Что не годится ни одно.

Здесь происходят в столкновенья,

Мир превращающие в тлен.

И вновь дающее рожденье,

Ничто не требуя взамен.

В очередном витке конвульсий

Пространство-время занесло.

Нет больше темы для дискуссий,

Что есть добро и что есть зло.

Лохмотья утренних туманов

Распад основ не в силах скрыть.

Ещё вчера казалось