Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Лидия. А что это за сосед из Венгрии?
Юрий Павлович. Да я ребятам рассказывал, как в Венгрии можно легко подрабатывать к основной работе. Когда я был в командировке на атомной станции Пакш, то вечерами, прогуливаясь возле нашей гостиницы, часто видел у соседней пятиэтажки мужчину с машиной по производству сахарной ваты. Он выносил ее из дома к своему подъезду обычно вечером, где-то после ужина. Видимо после основной работы. И к нему постоянно сбегалась ребятня из ближайших домов. Одни убегали с пучком ваты, другие прибегали. Постоянно стояла очередь из 5 – 7 ребят.
Лидия. А сколько она стоит и на что мы ее купим?
Никита. Стоит она 700 долларов. Это как раз столько, сколько папа мне обещал из Запорожского договора на покупку компьютера.
Лидия. А как же с компьютером?
Никита. Пап. Мам. Чем покупать компьютер за 700 долларов, лучше никакой не покупать.
Юрий Павлович. Ох ты наш максималист. А других денег у нас нету и в ближайшее время не предвидится. Как же ты компьютерщик и без компьютера?
Никита. Ничего страшного, я устроюсь куда-нибудь, где есть приличные компьютеры и буду работать на них там.
Юрий Павлович. Да, пожалуй правильнее будет купить эту сладкую машину, в крайнем случае она нас прокормит, а то инфляция быстро сожрет наши рубли и их вообще ни на что не хватит. Где, ты говоришь, их продают?
Никита. На Украине, в Черновцах. Вот телефон этого малого предприятия.
Юрий Павлович. Так, мать. Чует мое сердце, снова мне ехать на Украину, но на этот раз видимо вместе с тобой. (К Никите.) Дай-ка сынок газету, пойду позвоню прямо сейчас, не откладывая в долгий ящик.
Юрий Павлович берет газету и уходит в кабинет звонить.
В комнате гаснет свет.
Действие первое
КАРТИНА ПЯТАЯ
Зажигается свет. На сцене комната в квартире Юрия Павловича. На задней стенке над креслом висит портрет писателя Захара Прилепина. Вдоль левой стены стоят шкафы с книгами. Вдоль правой платяной шкаф и односпальная кровать. Юрий Павлович сидит в центре комнаты за столом в кресле левым боком к зрителям с электронной книгой в руках. Напротив него телевизор, стоящий между книжными шкафами под углом 45 градусов к зрителям. Напротив телевизора еще одно кресло. В нем сидит Лидия.
Юрий Павлович. Ты помнишь нашу поездку на Западную Украину за машиной по производству сахарной ваты?
Лидия. Помню. А почему ты заговорил о ней?
Юрий Павлович. Ты знаешь, мне об этой поездке, как ни странно, напомнила сейчас вот эта видеозапись событий в Одесском Доме профсоюзов 2 мая 2014 года.
Лидия. А какая связь?
Юрий Павлович. Какая связь? Просто мне показалось, что
звучащие за кадром голоса националистов и фашистов Украины, обшаривающих карманы тех, одежда которых уцелела и сравнивающих обгорелые трупы с неграми и негритянками, очень похожи на тот такой же тупой и самоуверенный голос нашего попутчика в поезде Черновцы-Москва в те «лихие девяностые».
Лидия. Да, ты прав, действительно похожи.
Свет гаснет.
Действие первое
КАРТИНА ШЕСТАЯ
Зажигается свет. На сцене купе в купейном вагоне поезда Черновцы – Москва. В купе напротив друг друга сидят Юрий Павлович и Лидия, справа он, слева она. Справа на верхней полке над ним лежит какая-то вещь в заводской упаковке, похожая на старую советскую круглую стиральную машину «Рига».
Лидия. У меня такое ощущение, что мы не в деловой поездке по покупке «сладкой машины», а были в гостях у близких родственников.
Юрий Павлович. У меня тоже. И руководитель малого предприятия и его жена на редкость обаятельные люди.
Лидия. И обаятельные, и, в то же время, простые. А в доме как у них все хорошо и уютно. Мне все у них понравилось.
Юрий Павлович. И проводили как замечательно. И даже предусмотрели отдельный билет для машины, чтобы не было нам никаких с ней хлопот. Вот тебе ярчайший пример новых деловых отношений, которые родил Горбачев с Рыжковым.
Лидия. Ну, ладно, ладно с Горбачевым и Рыжковым, убедил.
В купе входит с вещами новый пассажир.
Попутчик. Где тут девьятое место?
Лидия. (встает, пересаживается на правую полку рядом с мужем, показывает на освободившееся место.) А вот, пожалуйста.
Попутчик. (поднимает полку, укладывает под нее сумки, закрывает, садится). Фу, чуть не опоздал.
Лидия. Да нет. Только что объявили, что до отхода еще пять минут.
Попутчик. От то-то, шо пьять минут.
Лидия. Далеко едете?
Попутчик. У Москву.
Лидия. В гости или живете там?
Попутчик. Не, живэм мы тут. За шмотками йдэмо. Бизнес.
Лидия.. А что, работы не стало?
Попутчик. Не, работа е, на хверме. Навоз вбираем, чи шо. А то побочно, купыв-продал, гроши маэмо.
Лидия. А кто ж покупает?
Попутчик. Та свои ж, силяне.
Лидия. А кто ж работает в это время?
Попутчик. Так брат подменяе.
Лидия. Бедствуете?
Попутчик. Не. У нас усе свое. Жить можно.
Юрий Павлович. (с досадой). Жадные до власти политики раздербанили такую большую страну, в один миг сделали миллионы русских иностранцами на своей земле, а народ теперь крутись, как хочешь. Ведь не каждый может вот так ездить и перепродажами подрабатывать.
Попутчик. Не. Той трижды перефабованный лис Кравчук усе правильно зробыв.
Юрий Павлович. А что это значит?
Попутчик. Трижды перекрашенный лис.
Юрий Павлович. Это как?
Попутчик. Он же был ярым коммунистом – заместителем секретаря компартии Украины по идеологии. А теперь также яростно борется против коммунистов.
Юрий Павлович. Ну и что ж в этом хорошего?
Попутчик. Не, то шо он делает – это хорошо. Должна быть своя страна, свой язык, своя валюта, своя армия.
Юрий Павлович. Ну, валюта ладно, может и нужна. А армия-то вам зачем?
Попутчик. А как, а если воевать придется?
Юрий Павлович. Да с кем вам воевать-то?
Попутчик. Да мало ли … Может с вами.
Юрий Павлович. И что, ты пошел бы воевать с русскими?
Попутчик. А шо? И пошел бы, если скажут, если надо будет. А как же?
Юрий Павлович. (потягиваясь и зевая). Ой, что-то я приморился сегодня. Да и поздно уже. Лид, может нам выйти, а товарищ постелится, а потом мы?
Лидия. (Вставая.) Пожалуйста, стелитесь.
Юрий Павлович и Лидия
