— Точно, был! Его старая штольня интересовала. Туда он и отправился. Больше мы его не видели, хотя вроде собирался к ужину вернуться.

— Его мобильный отключен. Дома он не появился. Вот мы и решили узнать, в чем дело.

— Вот так раз… — мужчина поскреб затылок. — Я-то подумал, он в город махнул. У нас тут особо занять себя нечем, если рыбалкой не интересуешься. Неужто заблудился?

— Штольня далеко отсюда? — устраиваясь на ступеньках, спросил Павел.

— Километрах в десяти-пятнадцати. До нее доехать можно. Дорога, правда, одно название. Но на джипе пройдешь. Только там смотреть нечего. Я еще удивился, на что ему старая штольня… о камнях еще расспрашивал.

— О дольменах?

— Вроде так их назвал. Камней в округе много. У нас тут профессор рыбачит, говорит, от ледника остались. Такие глыбы встречаются, будь здоров…

— Как здесь вообще с дорогами? Заблудиться можно? — спросил Павел.

— Заблудиться, мил-человек, и в трех соснах можно. Болота встречаются. Туда лучше не совать¬ся. Я его предупреждал.

Я достала телефон. В который раз набрала номер.

— Ему звоните?

— Ему. Телефон отключен.

— Связь здесь хорошая. Вышка совсем рядом. Может, дома уже ваш товарищ.

Я позвонила в квартиру Олега, после шести гудков включился автоответчик.

— Расскажите, как к штольне проехать. Мужчина начал объяснять, но почти сразу махнул рукой и произнес:

— Вот что, поехали на «газике», и собаку возьмем. Чего-то на душе неспокойно. В прошлом году у нас один деятель из Москвы заблудился, только на третий день нашли, бродил по кругу в двух километрах от дороги… хорошо, хоть вода с собой была. — Он открыл дверь в дом и позвал: — Вова!

Появился молодой парень в таком же комбинезоне, с армейской кружкой в руках, посмотрел хмуро и кивнул. Мужчина, которого, как выяснилось, звали Николаем, начал объяснять ему, в чем дело, Вова еще пару раз кивнул и вернулся в дом, а мы отправились к сараю, рядом с ним стояла машина. Николай подозвал собаку, та привычно устроилась в багажном отделении, сам сел в водительское кресло, Павел рядом с ним, а я сзади.

Насчет дороги он оказался прав. Была она в таких рытвинах, что путешествие вышло малоприятным, подбрасывало так, что я запросто свернула бы себе шею, не окажись крыша машины брезентовой, биться о нее головой куда безопаснее. То матерясь, то посмеиваясь, Николай уверенно продвигался вперед, дорога петляла по лесу, обещанные десять-пятнадцать километров мы преодолели за полчаса. Наконец впереди показалось что-то вроде поля с глыбами камней со всех сторон.

— Ну, вот, — Николай первым вышел из машины и выпустил собаку. — Ничего интересного, как видите.

Вспомнив разговор с Олегом, я спросила:

— Это и есть штольня?

— Ага. Вход взорвали еще лет сорок назад. В целях безопасности. Так что смотреть здесь нечего.

— Другой штольни нет поблизости? Николай взглянул на меня с недоумением.

— Есть. Но это далековато будет. Вы что, думаете, он мог туда податься?

Я пожала плечами, вернулась к машине и посигналила. В ответ ни звука. Тихое утро, легкий ветерок, прохлада. Трава была еще влажной от росы. Собака пробежалась по полю и вернулась к хозяину.

— Ладно, — вздохнул он. — Поехали дальше, авось встретим вашего Олега.

Мы вновь сели в машину. Николай то и дело сигналил, в перерывах мы прислушивались в надежде уловить ответный сигнал. Окна были открыты, я вертела головой, пытаясь разглядеть в просветах между деревьев знакомую машину.

— А что это за штольня? — спросил Павел.

— Да кто ж знает, — пожал мужчина плечами. — В десяти километрах отсюда есть карьер, камень добывают для облицовки зданий в городе. Но карьер, конечно, — это не штольня. Послушать нашего профессора, здешняя земля вся изрыта и такие загадки хранит, только успевай диссертации писать. Вроде место тут какое-то особенное, в давние времена были капища, или как там это правильно называется. Жертвы приносили, человеческие. Враки, конечно, но рассказывает так, что заслушаешься. Я-то сам не местный, живу здесь пятнадцать лет, приехал с Севера, служил там. Одно могу сказать: рыбалка тут царская, оттого и остался. Хотя супруга моя этого не одобряет. — Он весело хохотнул и на некоторое время замолчал.

Ко второй штольне добрались мы только через час, хотя дорога оказалась куда лучше. Конечно, дорогой назвать это было трудно, скорее просека, но без колдобин. С моей точки зрения, заблудиться здесь было проблематично хотя бы потому, что в сторону свернуть нельзя, сосновый лес стоит стеной.

— Сколько едем, а ни одной деревни, — заметил Павел.

— Когда-то были, да народ в город подался. Работы-то нет. А нам лучше. Броди себе с ружьишком в свое удовольствие. Опять же рыбалка. Хотя и деревни, конечно, остались. Просто они в стороне. Шеповалово, большое село, с пригорка его видно будет. Олигархи туда потянулись, — хмыкнул он. — Писательница дом отстроила вроде помещичьего, два гектара земли, не кот чихнул. Как раз возле Шеповалова. И еще один нарисовался. То ли художник, то ли просто чокнутый. У него не два гектара, а все пять. Сидит как сыч, ни с кем не Общается. Днем спит, а по ночам бродит. Хотя наш народ хлебом не корми, дай только присочинить чего-нибудь… Ну вот и приехали.

Открывшаяся перед нами картина мало чем отличалась от той, что мы видели часом раньше: некое подобие поля, нагромождение камней. Правда, было отличие: деревянная избушка, покосившаяся, С окном без стекол. Рядом шлагбаум: почерневшее от времени бревно с веревкой, за ним заросли крапивы.

Мы вновь вышли из машины, оглядываясь. Собака обежала избушку и скрылась в траве, а потом принялась лаять.

— Нашла чего-то? — нахмурился Павел.

— Давай посмотрим.

Собака кружила возле гнилых бревен, которые Когда-то были то ли вышкой, то ли еще каким-то сооружением, под ними угадывался настил из досок.

— Вход в штольню, — пояснил Николай. — Бревна не разбирают, чтоб кто случайно не провалился, а может, просто забыли разобрать.

При появлении хозяина собака перестала лаять, но беспокойство все равно проявляла. Я подумала: что, если Олег решил заглянуть внутрь и провалился? Сомнительно. Прежде всего бревна пришлось бы оттаскивать в сторону и приподнимать доски, да и его машины не видно поблизости. Мы бестолково топтались рядом, Николай с собакой отошел в сторону и вскоре позвал нас.

— Здесь машина стояла, — сказал он, указав пальцем на примятую траву. — И дальше след, видите? — След шин разглядеть было нетрудно. — Ну что, поедем?

Это показалось разумным. Вновь загрузившись в «газик», мы отправились по свежим следам. Через несколько минут опять остановились. Судя по всему, проезжавшая ранее машина в этом месте делала разворот.