Сулейман любил визиря как настоящего друга, нежно относился к нему и выдал за него свою сестру. Сулейман, «поддавшись влиянию» Роксоланы, или, как говорили тогда, чарам, посылал на смерть таких вельмож, которые преданно служили государству и имели большой государственный опыт. Скорее всего, на совести Роксоланы лежит смерть визиря — мецената Ибрагима, которого обвинили в слишком близких отношениях с франками. Он был задушен черным шелковым шнурком по приказу самого Сулеймана II Великолепного. Однако Крымский не уверен в своих догадках, что Ибрагим погиб из-за Роксоланы и считает это «дело еще довольно темным». Не берусь опровергать предположение, что вину в убийстве визиря могли приписать Роксолане венецианские дипломаты под влиянием различных неофициальных слухов в Стамбуле.

Несмотря на горячую любовь султана к Роксолане, Сулейман 20 лет имел еще и другую женщину, которую называли черкешенкой. Она фактически была султаншей и родила ему сына Мустафу, который имел право занять престол после смерти отца. По этой причине, черкешенка была заносчивой и очень ревновала султана к Роксолане.

Черкешенка стала конфликтовать с Роксоланой. Об этом достаточно подробно сообщали в Европу венецианские дипломаты — послы Б. Наваджеро и Д. Травизано. Они были современниками и черпали эти данные из разных источников, поступавших из султанского двора.

Согласно их сведениям А. Крымский подробно описывает драматическую сцену. «Черкешенка, как мать будущего султанского преемника, осознавала свою законную силу. И, конечно, страдала от сердечных мук, почему падишах уже никогда не заходит к ней, почему его любовь перешла, перекинулась к купленной девушке». И вот однажды, из-за своей бурной азиатской зависти, она закричала: «Предательница ты, низкое какое-то купленное мясо хочет сравниться со мной!» И набросилась на Роксолану, вцепилась в нее руками и ногтями, расцарапала Роксолане лицо, разлохматила и вырвала ей волосы и попыталась задушить. Когда произошло это событие, пришел за Роксоланой старший евнух — кизляр агасы и сказал, что султан зовет свою дорогую Роксолану к себе. Роксолана отказала евнуху: пусть он передаст падишаху Сулейману, что она, «купленное мясо», имеет теперь слишком невзрачный вид. Если она сейчас в таком виде появится султану на глаза, она нанесет недостойное оскорбление его величества. Сулейман повторил, все-таки, чтоб она немедленно пришла, и тогда, совершенно разгневанный, вызвал к себе черкешенку на расправу. Последняя, как мать преемника, позволила себе гневно разговаривать с повелителем мира и даже распустила язык. Султан велел выслать ее в Малую Азию к сыну Мустафе, который был наместником в Магнезии, и о ее дальнейшей судьбе мы не знаем ничего.

Образ сына султана Мустафы практически полностью охарактеризован дипломатами. Султан любил сына, и турки надеялись на будущего престолонаследника, который был отважный и мужественный, хотя по словам иностранных послов — жестокий и упрямый. Современник Бранец Джюрджевич писал о Мустафе, что он «перещеголял своих предшественников деспотизмом и жестокостью».

Однако через некоторое время над головой молодого престолонаследника нависла туча. Султану нашептывали, что сын, наместник Магнезии, заручившись поддержкой янычар, хочет лишить отца трона. Б. Джюрджевич писал: «Император имеет сейчас (1541 г.) сына первенца, примерно двадцати трех лет от роду по имени Мустафа, который сейчас замышлял недоброе против своего отца, если бы смог, убил бы его и захватил власть». Сколько здесь правды, трудно сказать: видимо, слухи витали по Порте и донеслись до иностранных послов.

По мнению историков, которые ссылались на сведения современников — очевидцев, всю эту затею против молодого Мустафы могла учинить Роксолана, чтобы поставить в будущем на престол своего сына Селима. Это понятно. Каждая мать заботится о своем сыне, желает ему лучшего. Ей в этом мог помогать ее зять, великий визирь Рустем-паша, выполнявший функции великого визиря с 1544 по 1561 гг. Он был по происхождению сербо-хорват и пользовался доверием султана. Понятно, почему здесь тоже сыграла свою роль Роксолана. Она убеждала султана, что молодой Мустафа готовится к перевороту. Будто бы он сговорился с персидским шахом Тахмаспом, который в то время враждовал с Портой.

Осенью 1533 Сулейман с войском находился в Малой Азии и до него дошли слухи, что Мустафа готовит восстание против него. Разгневанный султан вызвал сына в лагерь и приказал задушить, а престолонаследником утвердил сына Роксоланы Селима II Мест, т. е. пьяного. Он, по выражению современников, оказался неудачным султаном, стал пьяницей и деспотом, и правил Турцией в 1566–1574 годах. Тогда начался упадок Турции, которая постепенно утратила свое могущество.

Все эти дворцовые драмы — изгнание черкешенки, гибель визиря Ибрагима и престолонаследника Мустафы — приписывали Роксолане. И даже такой известный турколог как А. Крымский писал, «Никогда, пожалуй, не приходилось Роксолане с такой силой напрягать свой интриганский талант, как тогда, когда она, наконец, решилась убрать со своего пути эту султаншу — черкешенку, первую жену падишаха, чтобы освободить дорогу к османскому престолу своему сыну Селиму — человеку, лишенного таланта. Вместе с Роколаной участвовал в этой интриге великий визирь Рустем-паша.

Какова роль в этой драматической истории султанского двора самой Роксоланы, по нашему мнению, трудно определить. Фактически причиной устранения из дворца первой жены — черкешенки была она сама — нападала на Роксолану и перечила султану, а позже, когда ее отправили к сыну, разве не могла она, руководимая злостью, подстрекать его против отца? Это похоже на правду. Ходили слухи, будто Мустафа не скрывал своего негодования и стремился свергнуть отца.

Страстная любовь султана к Роксолане, единственной жены, вопреки мусульманским законам, порождала у султанского двора и части внешней янычарской охраны, у жителей Стамбула разные домыслы, в том числе и выдумки о магии, которой она околдовала султана. Упомянутый австрийский посол Бусбек привез из Стамбула весть в Европу, будто бы ему даже называли двух женщин, которые должны были поставлять для султанши переднюю косточку от морды гиены, мол, косточка — очень хороший любовный талисман, и называли даже еврейку Трангиллу — ведьму, которая вместе с Роксоланой, при помощи заклинаний и любовных напитков, приворожила Сулеймана.

Какие были связи Роксоланы, когда она была султаншей с родным краем, Прикарпатьем и Украиной? Не один исследователь спрашивал себя, были какие-нибудь связи между Роксоланой и ее родной землей, помнила ли она ее, вспоминала ли, влияла ли на судьбы своих земляков, помогала ли она тысячам невольников, галерникам, которые томились в турецкой и татарской неволе? Я.П. Кись верно отмечает, что утверждать это очень сложно. Частная жизнь Роксоланы, ее переживания не фиксировались в описаниях современников. Мемуаров или дневников она не вела. Можно предположить, что она могла вести записи конспиративно, в тайне от современников.

Роксолана была оторвана от родного края, от своего родительского дома в юности. Родившись в семье священника, Роксолана отличалась добродетельностью, разумом и интеллигентностью, что позже ей пригодилось.

Напрасно искать об этом следы в тогдашних источниках, а тем более в условиях султанского дворца. Наверное, не раз в воображении Роксоланы проплывали родные пейзажи Рогатина, где она бегала босиком — рощи, леса, мать, отец, соседи, односельчане.