Олег не мог также забыть, как отец избивал его маму. Его любимую, тихую, безропотную маму. Как он плакал в соседней комнате, стиснув зубы, уткнувшись головой в подушку и что есть сил сжимая кулаки. Он не мог этого забыть и не мог простить.

Отец умер внезапно. Его увезли на «скорой», а утром позвонили и сообщили о смерти. Олег плакал, мама плакала. Денег на похороны было мало, поэтому сделали все очень скромно. Он страдал, но при этом и немного радовался. Думал, что теперь-то мама сможет вздохнуть спокойно. Найдет себе другого мужа. Но мама начала пить сама. Сначала по чуть-чуть, потом запоями. Олег воспитывал ее, упрашивал, орал на нее, но все было бесполезно, она обещала, клялась, а через месяц все повторялось. Потом мама ушла жить к другому мужчине – Валерию, тоже любителю выпить. Олег редко навещал ее – либо когда она была трезвая, либо когда нужно было вывести ее из очередного запоя.

Олег стыдился своих родителей, злился на них, старался не думать о них.

Теперь у него в холодильнике всегда лежали сыр и колбаса, всегда были деньги, но внутренний крик: «Почему?! За что?!» никогда не утихал в душе. Каждый праздник, который мог бы быть семейным праздником, напоминал о том, что ему не с кем сесть за праздничный стол, никто не спросит о его успехах, не поддержит в его переживаниях.

Олег привык рассчитывать только на себя. И в старших классах школы, и в институте он учился не потому, что так было надо, а потому, что он видел в этом единственный выход из нищеты и единственный путь к будущим достижениям. Он старался быть лучшим, лучшим по всем предметам, поэтому вечерами, после учебы, сидел в библиотеке, писал доклады, читал. Редко участвовал в тусовках одногруппников и сокурсников, считая это пустой тратой времени. Никогда никому не подсказывал и не давал списывать, наслаждаясь тем, что не зря тратил свое время, и всегда знал правильный ответ. Олег давно для себя понял, что эгоизм – единственно правильный подход к жизни. Он ненавидел слабость и нищету. Никогда не подавал нищим. «Подавая нищему милостыню, ты обрекаешь его на нищенство», – любил говорить он.

Жизненная философия привела его к определенному успеху, но в последнее время он стал замечать, что уперся в какую-то «стеклянную стену». Что-то не давало его бизнесу вырасти, его сердцу любить, его телу отдыхать, а душе – обрести покой.

Отдыхать. Олег опять вспомнил об отдыхе. Он уже смирился с тем, что никогда не сможет отдохнуть по-настоящему, и тут, когда показалось, что бывает и другой отдых – очередной облом!

Мобильник снова запел. Сашка.

– Старик, записывай! Ольховая аллея, семь.

– А квартира?

– Какая квартира, это, по ходу, отдельный дом, на Каменном острове. Телефон не указан. У товарища, кстати, еще пара машин есть, интересно?

– Не-а.

– Ну, бывай, звони.

– Да, спасибо, Сань, с меня причитается!

Каменный остров – это другая галактика в Петербурге. Если тебя привезут туда с закрытыми глазами, ты никогда не подумаешь, что в паре километров оживленный проспект. Аккуратненькие дорожки, утопающие в гектарах парка, отдельные домики изысканной архитектуры с прудами и мостиками, тишина и покой. Остров благоденствия. Там жили депутаты, дипломаты, олигархи и… Михаил Евгеньевич. Последний явно как-то не вписывался в этот ряд напыщенных, иконообразных господ. Неужели его так отдых поменял? Надо наведаться к этому господину, попросить рекомендацию.

Шел восьмой час вечера. Офис был уже пуст. Олег мял в руках ключи от машины. Поехать домой? Присоединиться к Сане? Или… Он вдруг понял, что если не поедет сейчас, не решится никогда. «В конце концов, что я теряю?»

Сдав офис на охрану, пройдя мимо всегда серьезных охранников, уже не смотрящих «РБК», а переключивших плазму на какой-то очередной сериал про милиционеров и преступников, Олег плюхнулся в свою машину – ничем не примечательную, давно не модную, но любимую «Ниссан-Примера» в футуристическом, как он любил говорить, кузове. Олег обожал ее кожаный салон. Расположением приборов и кнопками она напоминала ему кабину космического корабля, а коробка-вариатор превращала движение в городе и за ним в приятное времяпрепровождение. Запело радио, заработал климат-контроль и подогрев сидений, и вот он уже забыл, что за окном февраль. Довольно быстро добравшись по GPS-навигатору до нужного адреса (Олег плохо ориентировался на Каменном острове), он припарковал машину возле забора из природного камня, где жил Михаил Евгеньевич. Домофон с одной кнопкой. Наверняка сейчас придется объясняться с охраной.

– Проходите, – без всяких вопросов пробурчал домофон, и дверь поддалась.

«Как все просто!» – подумал Олег. Несколько шагов по мощеной дорожке к красивой дубовой двери с резьбой, мимо альпийской горки, мини-каналов с мостиками, припорошенными снегом.

Дверь распахнулась. На пороге стоял и улыбался Михаил Евгеньевич. В домашнем халате, босиком, улыбаясь как старому знакомому.

– Если я не ошибаюсь, Олег?

– Совершенно верно, Михаил Евгеньевич!

– Можно просто Михаил.

Олег приготовился к расспросам о том, как он его нашел и почему приехал, но, не услышав ничего такого, был еще больше сбит с толку.

– А почему вы…

– Давай сразу на «ты»…

– Хорошо, почему ты не спрашиваешь, как я вас нашел (Олегу все равно было как-то не по себе называть на «ты» такого… весомого человека).

– А какая мне разница? Этим сейчас никого не удивишь, и это в данном случае абсолютно не важно. Важен результат: ты здесь и наверняка пришел за рекомендациями для турфирмы.

– А что, оно и вправду того стоит?

– Тебе решать.

– Ну… твое стоило того?

– Того – это чего?

– Ну, того, чтобы покупать путевку.

– А какое это может иметь значение для тебя?

– Ну, как же, отзывы туристов, опыт…

– Так ведь это был мой опыт.

– А как насчет обмена опытом?

– Опытом невозможно обменяться, мой друг, можно только научить приобрести свой.

Олег стоял в полном непонимании. Все шло как-то не по сценарию, и он реально впал в ступор.

– Мне некогда стоять в проходе и терять время на болтовню, – прервал молчание Михаил, – я вообще-то собирался идти в сауну погреться. Если хочешь поговорить, раздевайся, бери халат и пойдем со мной, и не будем тратить время зря.

На лице Михаила расплылась добродушная улыбка. «Вот так попал! – пронеслось в голове Олега. – Все ясно, он, по-моему, «голубой». Не успел познакомиться, уже в баню тащит. Либо у него в голове не все в порядке. Блин, чего я сюда приперся? Или сходить, а там посмотрим? Что я, с ним не справлюсь, если будет приставать? KMC по боксу вроде был».

Олег начал снимать ботинки. «Блин, у меня ж на носке дырка! Сейчас стану снимать и он увидит! Подумает – собрался в трип за пятьдесят штук, а у самого денег нет на носки!» У Олега было много нормальных носков, но, как и у множества холостяков, они лежали египетской пирамидой в ванной, ждущие своего чистого четверга. Атак как четверг упорно передвигался, в ходу уже были и почти одинаковые носки, и чуть разного оттенка, а сегодня утром остались только одни – с дыркой.