Гостиная находилась справа от них, а лестница слева. Звук, донесшийся с лестницы, заставил Блэр обернуться, но еще прежде сердце ее упало.

На лестнице непринужденно и грациозно стояла Фейт, держась одной рукой за перила. При виде Блэр глаза ее расширились.

К Блэр вернулась способность дышать, потому что на один ужасный момент ей показалось, что она сейчас увидит Джейка.

— Блэр?

Широко раскрытые синие глаза Фейт сначала были устремлены на Блэр, потом ее взгляд переместился на Линдсей, потом она снова посмотрела на Блэр.

Минута, когда Блэр чувствовала облегчение, прошла. И теперь Блэр так же пристально смотрела на Фейт, как та на нее. Фейт выглядела даже лучше, чем в день своей свадьбы. Она была высокой и стройной. Ее светлые волосы, похоже, стали чуть светлее, чем прежде. В своем синем костюме под цвет глаз, очевидно, созданном дизайнером специально для нее, в туфлях на высоких каблуках, но без задников, с кольцом на левой руке, украшенным огромным бриллиантом, Фейт казалась красивой, элегантной; просто сногсшибательной. Она не обрюзгла, не располнела, не приобрела вид матроны.

— Привет, Фейт, — сказала Блэр.

Линдсей подошла к ней сзади. Блэр подавила побуждение крепко прижать к себе дочь.

— Блэр! — повторила Фейт, спускаясь по лестнице.

Выражение ее лица изменилось. Теперь она казалась замкнутой и скованной.

— Я с трудом узнала тебя. Ты остригла волосы.

Волосы Блэр были короткими и уложены так, что более длинные пряди спереди были заправлены за уши. Модная стрижка обошлась ей в сто долларов, но дело того стоило. Ни один пенни из этой сотни не был потрачен зря. Ее внешность должна была соответствовать занимаемому ею положению. Работа обязывала ее выглядеть модно. Миллионы телезрителей Нью-Йорка видели ее каждый вечер в пяти — и шестичасовых программах местных новостей.

— Я уже давно изменила прическу, — пожала плечами Блэр, вспоминая ту Фейт, какой она была в день свадьбы — сияющую, в длинном и изящном подвенечном платье от Кэролайн Эррера рядом с Джейком, не покидавшим ее ни на минуту и ни разу за весь день не отошедшим от нее. Это воспоминание все еще имело неодолимую власть над Блэр, и от него она чувствовала себя больной.

— Я не знала, что ты собираешься приехать, — резко заметила Фейт.

Блэр удивленно заморгала:

— Прошлой ночью мне позвонил поверенный, кажется, Уильямс. И мы сразу же отправились, спешили, как только могли.

Фейт уставилась на нее:

— Ах, Тед Уильямс, папин поверенный. Я и не знала, что он звонил тебе.

Теперь настала очередь Блэр широко распахнуть глаза: неужели Фейт не собиралась ей сообщать о кончине Рика? Неужели такое было возможно?

— Мы тебя не ждали, — повторила Фейт твердо, ясно давая понять Блэр, что она здесь нежеланная гостья.

Блэр знала, что она должна сдержать слезы. Во всяком случае, теперь.

— Я бы ни за что не пропустила похороны отца, — отрезала она.

Глаза Фейт затуманились.

— Похороны уже состоялись. Сегодня утром.

Блэр решила, что она ослышалась.

— Что?

— Мы похоронили его сегодня утром.

Сердце ее отозвалось тяжело и гулко, будто в груди у нее стучал огромный барабан; это было мучительно.

— Как ты могла? — прошептала она. — Мне тоже нужно было попрощаться с ним.

— Я же уже сказала: я не знала, что ты приедешь, — гневно возразила Фейт. — Ты уехала отсюда одиннадцать лет назад. С тех пор я тебя не видела. Было бы совсем иначе, если бы мы поддерживали связь. Откуда, черт возьми, мне было знать, что ты приедешь? — Она посмотрела прямо в лицо Линдсей.

Линдсей, смущенная и подавленная, жалась к Блэр. Блэр была в таком смятении, что потеряла дар речи. Она не представляла себе, что может возникнуть подобная стычка, и не подумала о том, чего это будет стоить ее дочери.

Звук мощного двигателя за окном поглотил все остальные звуки.

Инстинкт подсказал Блэр, кто это мог быть, и она замерла. Она прижала к себе Линдсей, крепко обхватив ее, и посмотрела в окно.

Черный «шевроле» уже был припаркован возле арендованной ею машины. Окна его были тонированными, и Блэр могла разглядеть только силуэт мужчины в салоне, пока дверца не открылась и прибывший, одетый в костюм из джинсовой ткани, не вышел. Сердце ее забилось еще сильнее. Блэр безошибочно угадала, кто он. Он ничуть не изменился, как и Фейт.

Джейк Каттер поднялся по ступенькам на веранду. Его взгляд скользнул по лицу Блэр и застыл на нем. В отличие от Фейт его глаза не расширились от изумления. Он сразу узнал ее. Джейк слегка приподнял свой стетсон.

— Блэр! Рад тебя видеть.

Он улыбнулся, сверкнув ослепительно белыми зубами, столь сильно контрастировавшими со смуглой от природы и ставшей совсем бронзовой от солнца кожей, и подошел поцеловать ее в щеку, как если бы они были старыми друзьями. Но друзьями они никогда не были.

— Я не знала, что она приезжает, — перебила Фейт. — А ты?

Джейк повернулся к ней:

— Тед звонил ей. Я предложил ему известить ее.

Фейт посмотрела на мужа:

— Ты мог бы сказать мне об этом.

— Возможно, я и говорил. Не помню. — Его тон был резким. — Это была чертовски длинная ночь.

— Ты должен был мне сказать. Я не была готова к этому.

Фейт заходила по комнате, меряя ее длинными шагами. В ее походке чувствовалась напряженность.

Джейк отвернулся от нее.

Напряжение Блэр все возрастало. Были ли между ними трения, или смерть Рика вызвала эту очевидную натянутость в их отношениях? Она вдруг осознала, что пристально смотрит на Джейка, и поспешила отвести от него взгляд.

— Мы поедем в город и устроимся там, — обратилась она к Фейт. — Так будет лучше для всех. Но я схожу к отцу на могилу.

— Ты можешь остаться здесь, — решительно вмешался Джейк. Их глаза встретились. — У нас полно места. — Его взгляд обратился к Линдсей.

Фейт смотрела на Джейка так, будто он внезапно лишился рассудка.

— Гостевые комнаты не готовы, — поспешила она объяснить, и глаза ее наполнились слезами. — О Господи!

Она сделала несколько торопливых шагов и опустилась в огромное кожаное кресло, сев спиной ко всем присутствующим.

Джейк не подошел утешить ее.

Блэр попыталась найти в себе хоть каплю сострадания к Фейт, но не смогла. Да и было ли это возможно? Фейт выросла в этом доме, и у нее было все — настоящая мать, Рик и, наконец, Джейк. У Блэр же не было никого и ничего, кроме ее бабушки. И Блэр припомнились все случаи, когда она встречалась с Фейт — на переменах в школе, когда они были детьми, а позже подростками или когда они с ней случайно сталкивались в городе. Блэр легко было припомнить эти встречи, потому что они всегда были одинаковыми. Фейт делала вид, что она не знает Блэр, что Блэр ей вовсе не сестра по отцу, что ее вообще не существует в природе.