Даже кроватка для Егора есть, и даже застелена! – она положила сына на стол, развернула одеяльце и положила посапывающего малыша в его новую кровать.

И пошла дальше, открывая ящики и дверцы, заглянула на кухне в холодильник.

– Какой ты у меня умница! – она обняла Воложанина.

И они стали целоваться, как будто не виделись очень долго.

– Юрий Николаевич! – укоризненно начала Даша, переводя дыхание, – но так мы с вами … не дотерпим до вечера … а это просто … безнравственно …

– Но вечером я на тебе отыграюсь!

– Юрочка!

– Дашутка!

– Товарищ майор, что вы себе позволяете …

– Ровно столько, товарищ лейтенант, сколько позволяете вы …

СКВОРЦОВ

Виктор Скворцов не стал пользоваться своим ключом и позвонил. Ему открыли дети.

– Папа, папа!

На шею ему бросились взрослая девочка по имени Маша и взрослый мальчик по имени Костя. Виктор обнимал и целовал их, и тут из кухни вышла Елена.

– Где тут наш блудный папка? – она сняла фартук и обняла Виктора тоже, и приложилась щекой к его щеке. – Как долетел? Все в порядке? А где твои вещи?

– Привет, Лена. Все нормально. А из вещей – вот, только дипломат с бумагами.

– И подарков не привез?

– Оттуда вывозить ничего нельзя, а промежуточных посадок у нас не было.

– Ну, иди, умывайся. Костя, Маша помогите мне накрыть на стол.

После обильного обеда с вином Виктора совсем разморило и он ушел в спальню.

Но даже засыпая он оставил как бы сторожевой глаз.

Через какое-то время вошла Лена, подошла к кровати, прислушалась к его дыханию и отошла к шкафу. Открыв дверцу и символически спрятавшись за ней Лена стала раздеваться. Виктор вполглаза наблюдал за ней и думал о том, сколько лет он прожил с этой женщиной и почему-то то, как она раздевается, не вызывает у него острого желания обладать ею.

Лена наконец сняла с себя всю одежду и набросила кружевную ночную рубашку.

– Ты спишь? Подвинься, – она забралась под одеяло, придвинулась к нему и положила руку ему на грудь. Ее пальцы поглаживали и пощипывали кожу Виктора и он открыл глаза.

– Это ты меня щекочешь?

– А кто же еще? Рановато ты заснул …

Виктор протянул руку и обнял Лену, провел рукой по ее груди, погладил.

– Подожди, я сниму рубашку.

Он поцеловал ее в шею, а Лена стала вползать под него, раздвигая ноги.

Конечно, многие годы супружества накладывают отпечаток на супружеские отношения, но Виктор даже удивился, насколько рутинно и спокойно все совершилось.

Но Лена, казалось, была не в претензии. Через некоторое время, когда Виктор уже стал засыпать окончательно, Лена произнесла не столько вопросительно, сколько утвердительно:

– А у тебя там была женщина …

– Да, была. И даже сын родился – Виктором назвали …

Лена резко села на кровати.

– Что!? А я? А мы? А как же мы?

– Ты – моя жена, Костя и Маша – мои дети. А та женщина – тоже моя жена, а Витюша – мой сын …

– Как это жена? У тебя что, две жены?

– Выходит, две, однако.

– Нечего шутить! Две жены не бывает! Ты, что же, нас бросаешь?!

– И не думаю.

– Но если у тебя там жена, то что ты делал только что со мной? Это же безнравственно!

– Да не трогай ты нравственность! Ты – моя жена, и если я не ошибаюсь, то мы только что исполняли свои супружеские обязанности.

– Как ты можешь!!! Нет, я ничего не понимаю! И как ты себе это представляешь – две жены? Что – жена по графику, по расписанию?

– Ты знаешь, я не знаю … Посоветоваться было некогда … Там недалеко у нас было целое село, и там почти у всех мужиков по несколько жен. А вот как они с ними управляются – не знаю. Или американские мормоны – у них жены и дети общие. У одного мужика, разумеется. До девяти жен бывает …

– Не пудри мне мозги … Я ничего не понимаю …

Лена встала и не замечая, что она не одета, пошла к двери, но у двери силы ее оставили и она уцепилась за косяк, сползая на пол.

Виктор вскочил и подхватил ее. Пощупал пульс – бьется, послушал дыхание – дышит. Он положил Лену на кровать, прикрыл одеялом и пошел искать сердечные капли.

Когда он потрошил шкафчик с лекарствами, из спальни выглянула Маша.

– Папа, что ты ищешь? Что случилось?

– Маме плохо стало, когда она узнала, что у вас есть еще один братик.

– Ты что, шутишь? Откуда он взялся?

– А ты что, все еще не знаешь откуда и почему дети рождаются?

– Знаю. Но …

– Вот я сейчас маме капелек дам, а потом мы с тобой и с Костей поговорим. Ладно?

– Ладно, папа… – растерянно ответила Маша.

Лена уже пришла в себя и попыталась оттолкнуть руку Виктора с лекарством.

– Ну, ну, не дури. Прими, хуже не будет.

– Куда уж хуже…

– А разве было бы лучше, если бы я вас бросил? Ушел бы от вас?

Лена издала какие-то неопределенные звуки, которые можно было понять, как рыдание или ругательство.

– Я хочу жить с вами. С тобой, с детьми. И хочу жить с моим маленьким сыном и его мамой. И всех вас я люблю – можешь себе это представить?

Лена отрицательно помотала головой.

– Вот и я совсем недавно не мог себе представить такого. А теперь все больше убеждаюсь, что такое возможно. Ну не зря же мормоны и наши мужики живут так и счастливы при этом.

– Ты еще азиатов вспомни с их гаремом …

– Там другие национальные традиции, мне их понять трудно. Там женщину за человека не считают.

– А ты меня за человека считаешь?

– По твоему было бы лучше, если бы я завел себе вторую семью тайно? Лучше поспи – утро вечера мудренее.

И Виктор провел рукой по ее лбу, вытирая испарину, и стал укрывать.

– Не смей дотрагиваться до меня! Я тебя ненавижу!

– Вот тебе на! Если ненавидишь – значит не любила. А ну спать!

И Виктор вышел из спальни.

В гостиной на диване сидели Маша и Костя, закутавшись в одеяла и напряженно смотрели на Виктора.

– Папа, у а тебя фотография есть нашего нового братика?

– Есть, но это попозже.

– Ты разлюбил маму? Ты уйдешь от нас?

– Нет. Я маму не разлюбил. От вас я уходить не собираюсь. Но своего маленького сына я люблю так же, как и вас, и