сохранил?

Неужели не забыл?

— Ну а я что говорила?

Так и сяк одно твердила!

Льются слезы на цветок.

Он понял свой лепесток.

И бутон сухой в руках

расцветает на глазах.

Свет идет из сердцевины.

И разгладились морщины.

Наливались щеки цветом.

И глаза горят рассветом.

Уж не тетка пред Наташей!

И она застыла даже,

рот раскрыв от удивления.

То небесное творение!

Солнце краше иль луна?

Краше всех была Весна!

Поднялась и распрямилась.

— На него я долго злилась.

Исцелил меня цветок,

нашей верности залог.

— Боже, как же ты красива!

Как могла ты быть ревнива?!

Хоть всю землю обойти,

тебя краше не найти!

— Похвала твоя забавна.

Что же, это очень славно,

пред ним предстать такой,

распрекрасной, молодой!

Да, поеду я к Морозу!

И вплела в прическу розу,

платье новое надела,

покружилась и пропела:

— Ладно уж, уговорили.

Не чужие все же были.

*

Мчатся сани через лес.

Тот от спячки вдруг воскрес.

Вдоль дороги птицы пели.

И кусты зазеленели.

Так Весну они встречают.

Путь ей солнце освещает.

И сугробы расступались.

Скоро в замок добирались.

И Наташа всех быстрей

выбиралась из саней.

И бежит она вперед:

— Жив еще? Еще нас ждет?!

— Жив. В постели он своей, -

отвечали слуги ей.

— Ох, Наташа, ты пришла!

Весть дурную принесла?

Вижу я, что ты одна.

Не простит меня жена.

Знать, угодно так судьбе.

Ничего, я рад тебе!

Ты пришла и хорошо,

а что было, то прошло.

— Значит, вот как, старый пень?!

Слезы лью я каждый день,

мчусь неведомо куда,

невзирая на года

зла, предательства и лжи!

Ну а ты себе лежишь!

И не думаешь встречать!

Как же это понимать?

Отошла от них Наташа.

Слова ей не дали даже.

— Ты пришла! — Хотел он встать.

— Дай скорей тебя обнять.

Еще краше и милей!

Тянет руки, губы к ней.

Только тут же побелел,

захрипел, позеленел.

На подушку он упал

и протяжно застонал.

— Ох, — Наташа подскочила.

— Вот теперь его простила, -

тихо молвила Весна.

— Ты иди. Ты не нужна.

Помогу, я знаю как.

Был всегда и есть дурак.

Сам себя и погубил,

потому что скверно жил.

То давно беда случилась.

Сердце льдом его покрылось.

— Что с ним? Он же не умрет?

— Раскололся в сердце лед.

И у льдинок остры грани,

вот Морозова и ранят.

Растоплю я их теплом.

И очнется он потом.

И Наташа дверь закрыла

и не знала, что там было.

*

А потом выходят оба.

И румяны словно сдоба.

Улыбаются, цветут.

Мимо девушки идут.

И Мороз жене на ушко

шепчет: — Ты моя Веснушка!

Нет милее никого!

Только взгляда твоего

одного довольно было,

чтобы лед весь растопило.

Миновала, знать, беда.

— Эй, куда вы, господа?

Их окликнула Наташа.

— Ох, спасительница наша!

К ней Морозов обернулся,

добродушно улыбнулся.

— Злата вот тебе мешок,

украшений туесок.

Ты, Наташа, заслужила!

Нас спасла и помирила.

Забирай да и ступай,

добрым словом поминай!

А девица удивилась,

уходить не торопилась.

Возмущенно рот раскрыла:

— Уговор наш не забыла.

Ты, Морозов обещал,

слово честное давал,

что девиц освободишь,

расколдуешь, оживишь.

Засмущался он в ответ.

— Говорил тебе секрет,

то под силу лишь Весне.

— Ну скажи тогда жене,

пусть она их оживит, -

на своем она стоит.

А Весна, услышав спор,

в тот вмешалась разговор.

— Что еще девчонке надо?

Забирала бы награды

да бежала бы отсюда.

— Жду обещанного чуда!

Не вернусь домой одна.

Оживи девиц, Весна!

— Что за наглость?! Ну уж нет!

Резкий был на то ответ.

То соперницы, невесты.

Поделом им это место.

И Наташа растерялась,

не расплакаться пыталась.

И Мороз отводит взгляд.

— Видишь, я не виноват.

Я не буду ей перечить, -

сунул голову он в плечи.

— Как не стыдно-то, Мороз!

Ты довел ее до слез.

А она тебя спасла,

много бед перенесла!

Снеговик тут рассердился,

за Наташу он вступился.

— В нас разбойники стреляли.

И чуть волки не сожрали.

И в тюрьме была девица!

Ну а ты, Весна-царица?

Уж ревнива через край!

Хоть чуть-чуть-то меру знай.

Да зачем им здесь стоять?

Будут лишь напоминать

про обиды и ошибки.

Возврати ты им улыбки.

Да и пусть себе идут.

И хвалу вам воздают.

И нахмурилась Весна.

Призадумалась она.

А потом дала ответ:

— Дельный все-таки совет.

Да, зачем на них глядеть?

Не могу ведь их терпеть!

И уж раз мы помирились,

чтоб обиды позабылись,

буду доброй я сейчас.

И послушаю я вас.

Ни к чему сегодня спор.

И они пошли во двор.

*

В ряд холодные скульптуры,

юных девушек фигуры

льдом покрытые застыли,

двор собой заполонили.

Шла Весна, на них глядела.

А потом она запела.

Вышло солнце из-за тучи.

Проникает в замок лучик

и скользит по глыбам льда.

И закапала вода.

Кап-кап-кап звенит капель.

Со двора бежит метель.

Холод прячется в углу.

Не найти нигде пургу.

А Весна поет все громче.

И капель стучит все звонче.

И слетелись в замок птицы.

Расчирикались синицы.

Ручейки со всех сторон

покидали этот дом.

На скульптурах снова краски

проступили. Чьи-то глазки

вновь зажглись, зазеленели.

Чьи-то губки заалели.

Грудь девичья поднималась.

Жизнь в тела их возвращалась.

Вдох, второй и взмах ресницы.

Удивленный взгляд девицы.

Все еще не понимают,

что проснулись, оживают.

А Весна уже допела.

Небо снова побелело.

Скрылся луч за облаками.

— Что опять случилось с нами?

И задвигались девицы.

— Может быть, все это снится?

— Вы живые, вам не снится.

Я велю вам расходиться.

И Весна заговорила.

— Я вас всех освободила,

жизнь вторую подарила

и домой вас отпустила.

Людям это передайте.

Нас с Морозом прославляйте!

Разморожены девицы

сквозь ворота вереницей

расходились, разбегались

и свободой наслаждались.

— Ну а ты что не идешь?

Иль еще чего-то ждешь?

Мы тебя уж наградили.

И добро мы не забыли!

Говорит Мороз Наташе.

— Я награде рада вашей.

Благодарна за девиц,

за улыбки юных лиц!

Будет рада им родня.

Ну а что же про меня…

Так меня никто не ждет

и родной не назовет.

Пуст заброшенный мой дом.

И тоска с печалью в нем

в одиночестве живут.

Лишь они меня зовут.

— Ох, — Морозов завздыхал.

— Сирота ты? Я не знал.

А раз так, то оставайся,

моей дочкой называйся.

Ведь ты славная девица!

Буду я тобой гордиться!

— А жена-то согласится?

И не будет ли сердиться?

— Оставайся, будь спокойна.

Нашей дочкой быть достойна, -

улыбается Вена.

— Нам помощница нужна.

Ты хорошая девчушка.

Подарю тебе веснушки!

Засмеялась тут Наташа.

— Нет,