Офицерское звание, тем более – летчика, здесь значило очень много, давая не высосанные из пальца копеечные «льготы», а вполне ощутимые привилегии. Юрий чувствовал себя причастным к масштабному общему делу, ощущал себя – впервые за много лет – нужным и полезным этому обществу. А это мотивировало похлеще, чем просто потребительский «закон прибавочной стоимости». И шел он по широким московским улицам и проспектам, развернув плечи, с гордой осанкой и выправкой настоящего офицера. В его поведении не было ни на йоту рисовки, превосходства над окружающими, просто он действительно ощущал себя летчиком – защитником мирного неба своей огромной страны.

* * *

Хотя все было не так-то и просто. До прошлого года американские разведчики-бомбардировщики «RB-47» и «высотные соглядатаи» «U-2», английские «Канберры» практически постоянно вторгались в воздушное пространство СССР. Противопоставить им было практически нечего. Конечно, получивший за воздушную войну в Корее «Золотую Звезду» Героя Евгений Пепеляев со товарищи показали, что прорыв высотных поршневых бомбардировщиков «B-29» «Суперкрепость» практически невозможен. Реактивные краснозвездные молнии истребителей «МиГ-15» и «МиГ-17» били их влет!

Но 4 сентября 1950 года четверка поршневых истребителей «Корсар» с авианосца «Вэлли Фордж» расстреляла в воздухе над Желтым морем наш двухмоторный разведчик «Дуглас» «А-20». Погибли пилот и штурман – лейтенанты Карполь и Мишин, а также воздушный стрелок-радист сержант Макогонов. Молодые ребята попросту не ожидали смертельной атаки от недавних союзников, ведь они ясно видели белые американские звезды на темно-синих крыльях палубных «Корсаров». А избалованные легкими победами американские мальчики расстреляли их, словно в тире, сияя белозубыми улыбками.

Уже 8 сентября два реактивных истребителя «F-84» «Шутингстар» нанесли штурмовой удар по аэродрому Сухая Речка под Владивостоком, где дислоцировался 821-й истребительный авиаполк 54-й воздушной армии. На земле сгорели девять старых винтовых «Аэрокобр», поставленных американцами еще в сорок пятом, по ленд-лизу.

Еще летом 1950 года к базам Балтийского флота в Эстонии пытались прорваться два шведских самолета: летающая лодка «PBY» «Каталина» и самолет радиоэлектронной разведки «Дуглас-3». Гидросамолет-нарушитель перехватили и сбили у острова Хийума пара истребителей: старшие лейтенанты Семерников и Яценко-Косенко. A радиоэлектронный разведчик «DC-3» «Дакота» совершил свое последнее пике у Вентспилса от атаки «МиГа-15» капитана Осинского.

В августе 1951 года пограничники НКГБ отловили в Молдавии американских парашютистов – завербованных эмигрантов Османова и Саранцева. Предатели были заброшены на нашу территорию с диверсионными и террористическими заданиями с авиабазы в Греции. После выполнения миссии они должны были пробираться в проамериканскую Турцию. Оба были расстреляны – суровость законов являлась в те времена благом для миллионов обычных граждан. Ни одно преступление не оставалось безнаказанным, ибо безнаказанность преступников как раз и порождает беззаконие.

В октябре того же года США предпринимают смелую операцию, пытаясь разжечь гражданскую войну в Албании, которая при Сталине была верным союзником империи. Группы агентов-эмигрантов инструкторы ЦРУ готовят в лагерях, разбросанных по Ливии, на Мальте, Кипре и Корфу. Один из лагерей располагался в немецкой зоне оккупации Германии, в Баварии, неподалеку от знаменитой ставки Гитлера в Берхтесгадене. Но во время ночной высадки их встречают пулями. Ким Филби, связной британской и американской разведок, работал на русских. Поэтому Иосиф Сталин узнал о готовящемся десанте и предупредил албанского лидера Энвера Ходжу…

В апреле 1953 года русские спецслужбы снова ловят четырех парашютистов-бандеровцев, которые были выброшены на Украине с американской «летающей крепости», стартовавшей из Греции. Трое из них, как оказалось, были «подарены» американцам гитлеровской разведкой. При шпионах кроме разведывательного снаряжения нашли портативные радиомаяки.

У диверсантов ЦРУ был приказ: провести операцию внедрения в Киеве и Одессе и ждать заданий от радиоцентра в Западной Германии…

В том же 1953-м были десантированы: парашютист Хмельницкий – в Белоруссии, агент Кравец-Сорокин – близ Краснодара. В 1954 году была перехвачена и задержана группа Кудрявцева на Урале, а в 1955-м – Кукк и Тоомла, заброшенные в Эстонию[3].

* * *

Но и среди тех, кто в свои тридцать пять – сорок лет тревожно вглядывался в изумрудное мерцание радаров, было немало офицеров, которые прошли Курскую дугу и Сталинград, освобождение Украины и Белоруссии, огненный ад Берлинской наступательной операции. Они учили таких, как Юрий Гагарин, личным примером мужества и тяги к знаниям, ответственности и любви к Родине. Да и молодые офицеры подчас хранили в памяти детские впечатления от марширующих по нашей земле гитлеровских колонн, виселиц, страшных приказов немецких комендатур, расклеенных по стенам. Такое никогда не забывается. А тогда это было так живо и ярко.

Например, командующий ПВО Московского военного округа Евгений Савицкий сбил 28 немецких самолетов, в том числе и первый в мире турбореактивный истребитель «Мессершмитт-262». Дважды Герой маршал Савицкий любил устраивать подчиненным внезапные проверки. Подлетая на реактивном истребителе к аэродрому, он бросал в эфир: «Я – «Дракон»! Перехватывайте меня!»

Юрий Савин внутренне усмехался. Он помнил, как в девяностые годы после распада СССР, в его времени, стало дурным тоном Родину любить. На смену патриотизму, изрядно потрепанному «совковой» обывательщиной, пришло потребление всего и вся. От масштабных идей отмахивались – мол, все это пафосная чушь! Проще надо быть, набивать карманы и брюхо, наслаждаться… О патриотизме вспомнили уже тогда, когда война разразилась на пороге России – в Донбассе.

* * *

Мысли Юрия приняли иной оборот. Как встретит его семья? Семья… Там, в другой жизни, он был однажды женат, но его брак с той женщиной оказался неудачным. В общем, они разошлись, и больше Савин не вспоминал о ней. А вот Юрий Гагарин нашел свое счастье раз и навсегда. И сейчас Савин чувствовал себя вором.

Но все изменилось, когда он увидел невысокую изящную женщину, ее карие, полные затаенного внутреннего света глаза. Повинуясь внезапному порыву, он поцеловал эту хрупкую женщину в маленький, чуть «припудренный» веснушками нос.

– Юра, я так волновалась!

– Ну что ты, Валюша, все же ведь нормально… – услышал Юрий будто бы со стороны собственный голос. – А я гостинцев Леночке привез.

Валентина кинулась в комнату и вынесла дочь. Девочка сонно смотрела на отца, а потом обняла за шею.

Юрий стоял и не смел пошевелиться. Новые, до этого абсолютно неведомые чувства захлестнули его. Что это было? Чьи на самом деле чувства проецировались на эту женщину и ребенка – свои собственные, «попаданца» Савина, или же переживания самого Гагарина? Но потом все как-то закрутилось, Юрия поглотили на какое-то время семейные заботы. Было приятно сесть за стол, насладиться покоем, семейным уютом и вкусным домашним ужином.