Таким образом, если принять во внимание их возражения, у нас не остается ничего, кроме непреложного факта существования самой Охоты — факта такого же странного, как похоронные обряды древних египтян, такого же обычного, как обряды посвящения индейцев племени сну, и столь же непостижимого, как нью-йоркская фондовая биржа. В результате существование Охоты можно объяснить только ее существованием, поскольку, согласно по крайней мере одному авторитетному мнению, ничто оправдывает существование чего-нибудь.

Мелькали огни, включались контуры, щелкали реле, вращались диски. Перфокарты мелькали, как белые голуби, — и игровой компьютер соединил две жизни.

Охота АСС1334ВВ: Охотник — Кэролайн Мередит, Жертва — Марчелло Поллетти.

— Кэролайн, — произнес мистер Фортинбрас, — хочу поздравить вас с весьма изящным убийством.

— Спасибо, сэр, — ответила Кэролайн.

— Оно было, насколько я помню, девятым?

— Совершенно верно, сэр.

— Значит, осталось всего одно, а?

— Да, сэр. Если сумею.

— Сумеете, — заверил ее Фортинбрас. — Сумеете, потому что я, Дж. Уолстод Фортинбрас, говорю, что сумеете.

Кэролайн скромно улыбнулась. Фортинбрас ухмыльнулся. Он был боссом Кэролайн, главой компании «Телеплекс Ампуорк». Обладая небольшим ростом, он пытался найти величие в грандиозном, и его пристрастие к вульгарному отступало только перед наслаждением всем подлым и гнусным. Он откинулся назад, смахнул что-то с рукава куртки, сделанной из настоящей замши, поднес ко рту большую сигару, сплюнул на бесценный бухарский ковер с трехдюймовым ворсом, вытер рот кружевным платком, сплетенным нищими браминами у погребальных костров Ганга, и потер лоб полированным ногтем, стремясь показать, что думает.

Он не думал, разумеется; он пытался — и делал такие попытки на протяжении многих лет — продемонстрировать свой характер. Дело, однако, заключалось в том, что у мистера Фортинбраса характер отсутствовал. Превосходные специалисты трудились годами, стараясь исправить этот недостаток, но тщетно. Это было единственным проклятием в жизни Фортинбраса.

— Сейчас вы будете Охотником, верно? — спросил он у Кэролайн.

— Да, сэр.

— А вам уже сообщили, кто является вашей следующей Жертвой?

— Сообщили, сэр. Это мужчина по имени Марчелло Поллетти, житель Рима.

— Рима в штате Нью-Йорк?

— Нет, Рима в Италии, — учтиво поправила его Кэролайн.

— Ну что ж, это еще лучше, — заметил Фортинбрас. — Там, наверное, более живописно. Так вот, моя идея заключается в следующем, и я хочу, чтобы вы обдумали ее очень тщательно и сообщили мне свое мнение честно и прямо. Поскольку у нас, в нашей компании, есть потенциальный победитель в десяти Охотах, почему бы не попробовать снять документальный фильм о десятом убийстве? А?

Кэролайн задумчиво кивнула. Кроме нее и Фортинбраса, в кабинете находились еще трое мужчин — все молодые, красивые, смышленые и несносные.

— Да, да! — воскликнул Мартин.

Занимая пост старшего исполнительного заместителя продюсера, он был единственным (за исключением самого Фортинбраса), кому разрешалось пользоваться восклицательными знаками.

— Вы попали в самую точку, босс, — тихо заметил Чет.

Насколько он помнил, в прошлом году было снято тридцать семь документальных фильмов о различных аспектах Охоты.

— Лично я не уверен, — произнес Коул.

Будучи самым младшим исполнительным помощником, Коул знал, что на его долю выпал несчастливый долг расходиться во мнениях с шефом, поскольку Фортинбрас испытывал отвращение к людям, во всем поддакивающим ему, и не хотел, чтобы его окружали одни подхалимы. Коул ненавидел свою работу, потому что чувствовал, что Фортинбрас всегда прав. Он мечтал о времени, когда наймут четвертого исполнительного помощника, что позволит ему говорить «да».

— Трое против одного, — сказал Фортинбрас, омерзительно смачивая слюной конец сигары. — Видимо, вы остались в меньшинстве, а, Коул?

— Пожалуй, это к лучшему, — удовлетворенно отозвался Коул. — Я считаю своим долгом выражать собственную точку зрения, но уверяю вас, что я с ней не согласен.

— Мне нравится ваша прямота, — заметил Фортинбрас. — Честность и здравый смысл помогут вам сделать карьеру, пусть у вас не будет сомнений на этот счет. Итак, посмотрим. Что, если мы назовем фильм «Момент истины»?

Присутствующие умело скрыли гримасу отвращения. Фортинбрас продолжал:

— Впрочем, это название чисто рабочее; я просто, так сказать, примерял его. А вот еще одно: «Миг откровенности». Как вы считаете?

— Мне очень нравится! — тут же отозвался Мартин. — Прямо в десятку, босс.

— Здорово, очень здорово, — поддержал его Чет, наслаждаясь ужасом названия с полузакрытыми глазами.

— Я считаю, что в названии чего-то не хватает, — произнес Коул несчастным голосом.

— Не хватает? Чего именно? — спросил Фортинбрас.

Коула никогда еще не просили объяснять, почему его точка зрения иная. Он почувствовал, как у него перехватило дыхание и ледяная дрожь прошла через желудок. Он превосходно понимал, что эти симптомы предвещают наступление безработицы.

Мартин, о доброте сердца которого ходили легенды аж до 10-й авеню, пришел на помощь.

— Мне кажется, что Коул имел в виду одно из старомодных забористых названий. Что-то вроде простого названия «Десятый».

— А может быть, он не это имел в виду, — тут же пришел на помощь Мартину Чет.

— Думаю, что-то вроде этого пришло мне в голову, — поспешил поддержать их Коул. — Я понимаю, конечно, что такие короткие забористые названия теперь устарели…

Он замолчал. Фортинбрас, прижавший средний палец правой руки к точке на дюйм выше едва заметных бровей, погрузился в медитацию. Шли секунды. Фортинбрас закрыл глаза неопределенного цвета и снова открыл их.

— «Десятый»… — произнес он еле слышным голосом.

— Старомодно, — заметил Мартин. — Однако такие названия через некоторое время снова обретают звучание.

— «Десятый», — сказал Фортинбрас, смакуя это слово, как леденец.

— В этом что-то есть, — признал Чет, — хотя, конечно, нужно помнить…

— «Десятый»! — раздался торжествующий возглас Фортинбраса. — Да-да, «Десятый»! Это название взывает ко мне, джентльмены, по-настоящему взывает. Н-да… — Он снова затянулся своей отвратительной сигарой, затем спросил: — Была хотя бы одна женщина, сумевшая достичь цифры десять?

— Нет, насколько мне известно, — ответил Мартин. — По крайней мере в Соединенных Штатах.

— Что ж, тогда все, — сказал Фортинбрас. — А вот женщин, убивших девятерых, было несколько, правда?