из чресл твоих, и те, кто роскошно обустроился перед городской стеной – снискав жребий по варварскому закону пожираются недрами моря и пастью огня и меча. О добрая надежда всех! Какая гроза бедствий и множество ужасов, окружив со всех сторон, унизили твою знаменитую славу! О град, царствующий едва ли не над всей вселенной, какое войско, безначальное и рабским образом снаряженное, издевается над тобою как над рабынею!»…((пер. П. В. Кузенкова). Текст воспроизведен по изданию: Поход 860 г. на Константинополь и первое крещение Руси в средневековых письменных источниках // Древнейшие государства Восточной Европы: 2000 г. М. Восточная литература. 2003).

Прекрасное свидетельство современника! Рассказ о безначальном войске, рабском образе снаряженном, предоставляет возможность усмотреть в событии восстание рабов, доставленных варяжским отрядом, под командой Аскольда на невольничий рынок Константинополя.

Разметав суда, перебив охрану, пленники устроили жестокий погром «утучневшим» ромеям…

Аскольд, чтоб задобрить басилевса, пригласил православного епископа в опорный пункт варягов по пути «к грекам» – Киев и принял крещение, а язычников на продажу византийцам, на контролируемых землях полян, было еще предостаточно.

Честь имели

Опять же – ясно вижу:

Стройные колонны чуди, словен и кривичей, измотанных санкциями и отсутствием «наряда», тянутся к избирательным дуплам и отдают свои голоса за Рюрика, черт его знает зачем требующегося «владельца» их земель…

Так стали восточные славяне «русскими», как вещь принадлежит хозяину.

«Владеть на веки вечные»!

«Чей туфля? – Мой туфля». «Ты чей? – Русский».

Подчеркну – Все прочие национальности – ничьи: («Кто?») немцы, турки, американцы (включающие множество прочих «ничьих» наций), а русские (включавшие в начале ильменских словен, кривичей, полян, древлян, дреговичей, полочан, радимичей) – чьи («Чьи?»)! Русские! То есть без племенной и родовой определенности, просто – принадлежащие Русам. Отсюда же и истоки «Ивана, родства не помнящего»… У него нет ни роду, ни племени. Он – русский холоп. Вещь…

Рюрик и его потомки первым же делом начали активно продавать только что обретенных подданных в рабство.

Собственно, рэкетом и захватом славян для продажи русы занимались всегда. Недаром же во всех славянских языках сохранилась память о людях в рагах (от древнескандинавского «клочья – рубище – рванье – обноски – отрепье – ветошь – тряпица – лоскут» (сравнимо с английским (куда норманны также позже пришли) rag, rags,)), как о врагах, несущихневолю, нужду и бедствия.

Сюда же можно соотнести и раж, в который входили, нажравшиеся перед битвой мухоморов, викинги. Вражина – человек, вошедший в раж.

Ну а с варягами и того проще. В тьме – во тьме. В раге – во ряге.

Обычными врагами были пресловутые варяги.

И вовсе не от немощи или отсутствия порядка восточные славяне не желали создавать свои государства. Бывшие невольники не хотели создавать государство в принципе, во всяком случае, в той форме, в которой термин государство подразумевается сейчас – аппарат деспотизма и узурпации народной воли. А в виде относительно демократических республик славянские государства успешно развивались с центрами в Новгороде и Пскове!

Но здесь тут как тут оказались ушлые норманны – русы. Сначала Аскольд взял Киев и объявил о создании каганата, а затем к сородичу, на славянские земли, подтянулся и Рюрик.

Это много позже норманны (может, те же русы?) откусят кусок от Франции и завоюют Британию. Но сначала их интересовала, богатая перспективами работорговли, земля славян.

Пытавшихся помочь братьям-славянам половцам была отведена роль врага новоявленных князей и печальная участь в учебниках истории.

Мудрый и прочие Рюриковичи, жизнь холопскую (а холопами стало подавляющее большинство коренного населения) не ставили в грош, и стонала земля славянская от этих змеев-Горынычей, пока новая метла татарская не принесла вздох облегчения для простого народа, ненадолго ослабив власть княжескую.

Но все эти невзгоды сформировали и основное отличие «истинного Русского» от всех, пожалуй, прочих национальностей: русского, как ни парадоксально – невозможно купить!..

Он, безусловно, не откажется от халявы или мзды, будет при надобности лебезить и даже иногда кланяться… Но когда вопрос встанет ребром – свобода или любые блага (и совместить – невозможно) – истинный русский выберет свободу.

Не прельстят его ни титулы, ни богатства, ни берега турецкие или африканские, ни тела молодые упругие, ни яства заморские. Ничего не надо русскому, в генетической памяти которого закодирована ненависть к рабству, кроме ветра вольного и слова доброго.

И вовсе нет никакой загадки русской души. Просто разгадать ее пытались не русские, а те, кто никогда не был рабом. Русские же – рыбы уже тысячи лет…

Воли просит русская душа.

Хорошо если еще и счастья. Достатка. Мира.

Но в первую очередь – воли.

Не сумев отстоять свою независимость тысячу лет назад, славяне утратили права на свои как духовные, так и имущественные ценности, обретя взамен лишь обязанности по поставке рабсилы и выплаты дани своим поработителям. И все последующие приватизации славянских земель лишь усугубляли положение коренных народов территорий, расположенных на землях современной России.

Отсюда и беспощадные бунты с единственным смыслом – освободиться! А дальше – была-не была – куда кривая вывезет…

И все эти годы миллионы полоненных русских стремились к освобождению. И никакие драконовские меры и законы стремления народа к воле не остановят… По толпе стреляли при всех правителях. И в 5-м, и в 17-м, и в 62-м…

Отец истории. Ее дух и сын.

Вот ведь все переврут нерадивые приспешники.

Вовсе не в нарушении запрета Творца заключается первородный грех. Греховно само познание, то есть – обретение разума.

Став разумным, человек обрек себя и весь свой род на вымирание.

Да. Сначала он стал царем природы. Но, нам ли не знать – какова царская участь…

Жируют, развращаются, «после нас – хоть потоп»…

Как знать…

Взять того же Рюрика.

Прознав про крещение Аскольда, Рюрик, согласно летописям – соплеменник новоявленного кагана, решил, что пора расширяться и ему. (Возможно, конечно, этому способствовала смерть братьев (от вечных междоусобиц русских, здесь, как вариант – их смерть повлекло нежелание Аскольда «принимать» родственников)).

Рюрик, объявив сам себя святым, на егорусском языке Олегом (от др.-сканд. heilagr – «святой», «священный»), пошел и отнял у родственника рубль, Киев и жизнь.

Тогда он еще не понял, что быть святым в отдельно взятой стране – не идеальный политический ход и даже назвал своего сына – «охраняющий имя Бога» (Игорь).

А вот Святая (на русском языке Ольга), жена Игоря, проявила уже куда большую политическую прозорливость, показав пример добрососедства с могучей империей, приняв крещение.

По-славянски Олег («святой» по-русски) звался Вещий (вещающий, ведун, почти «святой» на славянских языках). А