– Но почему она брала ими плату? Ладно для ритуала, но плата? – не поняла Катя.

По выражению ее лица Марина видела, что Катя не до конца верит в эти сказки, считает, что новый друг просто развлекается, но не против ему подыграть.

– Так ведь от каждого ритуала она брала и что-то для себя, – пояснил Егор. – Последний узелок на каждой «лестнице» принадлежал ей. Например, завязывала одиннадцать узелков на удачу, а двенадцатый вязала себе, и ей немного удачи доставалось. Но, конечно, самыми страшными были «лестницы» для темных ритуалов. На них всегда вязалось девять узелков, а десятый ведьма вязала себе. Каждая проклятая «лестница» увеличивала ее силу, продлевала жизнь. Некоторые говорят, что она прожила больше двухсот лет.

– Вот уж сказки, – рассмеялась Катя. – Но отчего же она тогда умерла?

– Ее убили. Однажды на жителей ближайших деревень напала неизвестная болезнь, косила всех: и молодых, и старых. Вечером заболевает человек, а к утру уже и нет его. Обвинили во всем, конечно, ведьму. И обратились к другой колдунье с просьбой помочь управиться с товаркой. Выбрали специальную ночь – я вот только не помню, что это была за ночь – когда ведьма теряет свою силу. И убили. Говорят, в тот момент, когда ведьма испустила дух, все ее узелки на «лестницах», которые она вязала на свою силу, развязались.

Егор замолчал, и над тропинкой повисла тишина. Слышно было только, как шуршат листья под ногами путников, да где-то далеко кричит еще не уснувшая птица. Стало так жутко, как бывает только ночью в лесу, хотя часы утверждали, что еще нет и восьми вечера. Плотные тучи, закрывшие небо, опустились низко, вот-вот зацепятся твердыми боками за верхушки деревьев. Сегодня было новолуние, а потому надеяться на то, что рано или поздно лунный свет прорежет тучи, не приходилось. Природа как будто замерла в ожидании чего-то.

– Откуда ты все это знаешь? – не выдержала Катя.

– Так ведь я не только историей интересуюсь, но и фольклором, – пожал плечами Егор. – Хотел даже на истфак поступать, но родители настояли на экономическом. Вот и работаю в банке, а в свободное время в реконструкциях участвую и местные байки собираю.

– Ничего себе! – выдохнула Катя, и в этом вздохе Марине послышалась уже почти откровенная влюбленность.

Она даже позавидовала подруге: та легко заводит романы и так же легко расстается с кавалерами, ни капли не страдая при этом. Марина и раньше была другой, медленно сходилась с парнями и тяжело переживала разрывы, а сейчас ей и вовсе казалось, что никаких романов в ее жизни не предвидится. Для нее физическая близость с человеком подразумевала и близость душевную, доверие, откровенность. А как она сможет признаться кому-то, что сама почти ведьма? Пусть не умеет насылать проклятия и делать любовные привороты, не вяжет по ночам «лестницы» и не собирается в полнолуние на шабаш, но даже общение с мертвыми отпугнет любого нормального человека. Особенно общение, которое не можешь контролировать. Вот если однажды ей повезет встретить другого медиума или еще какого-нибудь экстрасенса, наподобие того, что и открыл ее сущность, тогда, может быть, что-то и получится, но надежды на это мало.

Мысли с того экстрасенса плавно перешли на воспоминания о похожем на него молодом человеке, который сшиб ее сегодня в замке, и она почти успела задаться вопросом, почему при его прикосновении испытывала такие странные ощущения, но не успела. Идущие впереди Катя и Егор внезапно остановились, и Марина почти налетела на них, едва успев затормозить.

– Вы чего?

– Смотри.

Марина не сразу поняла, на что именно указывает Катя, и лишь приглядевшись, заметила на ветке одного из деревьев, растущих чуть в стороне, что-то странное, чужеродное, чего обычно не ожидаешь увидеть на дереве. Она сошла с тропинки, чтобы рассмотреть получше, и с каким-то первобытным ужасом, перекрутившим в животе все внутренности, поняла, что это истрепанная веревка, из которой торчат полуистлевшие перья и на которой завязано ровно девять узелков. Веревка выглядела очень старой, и нельзя было сказать наверняка, сплетена она из волос или нет.

– Как ты ее разглядела? – удивился Егор, тоже подходя ближе.

– Понятия не имею! – возбужденно заявила Катя. – Как будто сама в глаза бросилась.

– Днем мы ничего такого не видели, – недоверчиво заметила Марина.

– Да мы и не смотрели особо, мы же тогда не знали, что это.

Егор обошел дерево, на котором висела «лестница», по кругу.

– Она висит так, что с обратной стороны ее не видно. Но, конечно, ее наверняка заметил бы кто-то раньше, мы же не первые здесь идем. Такое ощущение, что кто-то повесил ее специально, чтобы мы увидели.

– Кто-то, кто перед этим рассказывал нам о подобных вещах? – не сдержалась Марина.

– Да ты что, Мариш! – возмутилась Катя. – Мы же с Егором только что познакомились. У него не было возможности подготовить розыгрыш.

– Честное слово, это не я, – заверил Егор. – Но как насчет того, чтобы немного пройтись и поискать другие «лестницы»? – предложил он, лукаво посмотрев на Катю. – Говорят, ведьма развешивала их специально, чтобы ее дом могли найти те, кто ищет. Ну и чтобы предупредить тех, кто встречаться с ней не хочет.

Катины глаза вспыхнули желанием приключений, но Марина высказалась раньше:

– Давайте мы будем теми, кто с ней встречаться не хочет.

– Ну мы же совсем чуть-чуть, – Катя сложила в умоляющем жесте руки и снова состроила свои любимые «щенячьи глазки», которым на этот раз Марине совсем не хотелось поддаваться. Однако ее спрашивать не стали.

– Далеко не пойдем, – пообещал Егор, углубляясь в лес.

Катя весело спрыгнула с тропинки и поторопилась за ним. Одному хотелось покрасоваться перед девушкой, второй – показать себя безбашенной и отчаянной, а Марине выбора не оставили. Не идти же одной в пансионат, дорога еще длинная, а уже почти совсем темно. Мысленно выругавшись и снова попеняв отцу, что он сдал ее Кате, она вытащила из сумочки мобильный телефон, включила фонарик и последовала за ушедшими вперед предателями.

Вторую «лестницу» первой заметила уже Марина. Точнее, вляпалась в нее как в паутину: она висела совсем низко и неприятно скользнула по плечу, когда Марина проходила мимо. Девушка с трудом сдержала вскрик, увидев, что именно нашла. Эта «лестница» была еще более потрепанной, чем предыдущая, но на ней тоже насчитывалось ровно девять узелков.

Они нашли еще две «лестницы», когда Марина твердо затребовала возвращаться. Кроме их фонариков, света вокруг не осталось, а с мрачно-темного неба начал недвусмысленно накрапывать дождь. Поскольку ни зонтов, ни дождевиков ни у кого не было, сопротивляться никто не стал.

Егор уверенно повел обеих обратно, но спустя положенные пятнадцать минут к тропинке они так и не вышли.

– Наверное, прошли чуть больше, чем думали, – не слишком уверенно предположила Катя.

– Или заблудились, – мрачно хмыкнула Марина.