Мэтью усмехнулся.

— Потому что я отличный искатель сокровищ. Если бы ты была половчее, то не злилась бы сейчас из-за шпаги.

Ему не удалось раздразнить Тейт.

— А где твой отец? Он бросил подводную охоту?

— Можно и так сказать. Он умер.

— О, прости.

— Девять лет назад. Мы тогда плавали в Австралии.

— Несчастный случай?

— Нет. Он был слишком опытен для несчастного случая… Его убили.

Мэтью так безразлично произнес «убили», что до Тейт смысл слова дошел не сразу.

— О господи, как…

— Я не знаю наверняка. — Он даже не знал, почему сказал ей это. — Отец спустился под воду живым, а подняли мы его мертвым. Передай мне ту тряпку.

— Но…

— Хватит. Какой смысл ворошить прошлое!

Тейт подавила желание положить ладонь на его исцарапанную руку, резонно рассудив, что ему это не понравится.

— Странное заявление для искателя сокровищ.

— Детка, смысл имеет только то, что полезно в данный момент. Как эта шпага.

Тейт рассеянно взглянула на шпагу и прошептала:

— Серебро. Это серебро. Офицерская. Я так и знала.

— Отличная вещь.

Забыв обо всем, кроме находки, Тейт провела кончиками пальцев по блестящему эфесу.

— Думаю, восемнадцатый век.

— Неужели?

— Я специализируюсь по морской археологии. — Тейт нетерпеливо откинула с глаз челку. — Она могла принадлежать капитану.

— Или любому другому офицеру, — сухо заметил Мэтью. — В ближайшем будущем я не буду испытывать недостатка в пиве и креветках.

Тейт ошеломленно отпрянула.

— Ты собираешься продать ее? За деньги?

— Не за раковины же.

— Но разве ты не хочешь узнать, откуда она, кому принадлежала?

— Не особенно. — Мэтью повернул шпагу, и эфес блеснул на солнце. — На острове есть один торговец антиквариатом. Он даст приличные деньги.

— Это ужасно! Это… — Тейт вскочила на ноги, лихорадочно подыскивая самое оскорбительное слово. — Это невежество. Шпага могла принадлежать капитану «Изабеллы» или «Санта-Маргариты». Это археологическая находка. Ее место в музее.

«Любители, черт побери!» — с отвращением подумал Мэтью, вставая.

— Ее место там, куда я продам ее. Я ее нашел.

Тейт представила, как шпага пылится в лавке или, еще хуже, продана какому-нибудь случайному туристу, и сердце ее сжалось.

— Я дам за нее сто долларов.

Мэтью улыбнулся.

— Рыжик, я мог бы получить больше, просто расплавив эфес.

Тейт побледнела.

— Ты шутишь! Ты не сможешь! — Еще как сможет! Тейт мысленно распрощалась со стереосистемой, которую собиралась купить. — Две сотни.

— Я все же попытаю счастья на острове.

— Авантюрист!

— Не спорю. А ты — идеалистка. — Мэтью насмешливо улыбался, глядя на ее сжатые кулаки, пылающие глаза, разгоревшиеся от гнева щеки. Потом взглянул поверх ее плеча. — И, кажется, Рыжик, на радость или на горе, мы партнеры.

— Только через мой труп!

Мэтью взял ее за плечи, и Тейт показалось, что он швырнет ее за борт, но он развернул ее лицом к «Приключению». Сердце Тейт ушло в пятки. Отец и Бак Лэситер пожимали друг другу руки.

Сверкающее солнце погружалось в море, и золотисто-розовое небо быстро темнело. В соленом воздухе витал аппетитный запах жарящейся рыбы, с «Морского дьявола» доносилась бодрая ритмичная музыка, однако чудесным тропическим сумеркам не удалось улучшить настроения Тейт.

— Не понимаю, зачем нам партнеры?

Не оборачиваясь, Мариан посыпала рыбу измельченным розмарином.

— Твоему отцу очень понравился Бак. Я рада, что у него появился приятель его возраста.

— У папы есть мы, — проворчала Тейт.

— Конечно. — Мариан улыбнулась дочери. — Но мужчинам нужна мужская компания, милая. Иногда им просто необходимо отпустить крепкое словцо, не извиняясь каждую секунду.

Это было настолько несовместимо с безупречными манерами отца, что Тейт только фыркнула.

— Мы ведь ничего о них не знаем. Они выпрыгнули из ниоткуда, словно черти из табакерки. Почему мы должны доверять им?

— Потому что они — Лэситеры, — ответил Рэй, входя в камбуз и чмокая дочь в макушку. — Мариан, откуда только в нашей девочке такая подозрительность? — Он подмигнул жене и, поскольку была его очередь дежурить по камбузу, начал накрывать на стол. — Конечно, глупо доверять всем и каждому, но иногда надо просто следовать интуиции. Моя подсказывает, что Лэситеры — именно то, что необходимо для завершения нашей маленькой авантюры.

— Каким образом? — Тейт подперла кулачками подбородок. — Мэтью Лэситер — высокомерный, ограниченный и…

— Молодой, — весело закончил ее нелестную характеристику Рэй. — Мариан, божественный аромат. У меня уже слюнки текут. — Обняв жену, он уткнулся носом в ее шею, вдохнул аромат «Шанели» и лосьона от загара. — Осталось только попробовать на вкус.

Однако Тейт, раздраженная утренней неудачей, не желала менять тему:

— Папа, а ты знаешь, что он хочет сделать с той шпагой? Он продаст ее какому-то торговцу!

Рэй сел за стол, задумчиво поджал губы.

— Доченька, большинство охотников за сокровищами продают свою добычу. Так они зарабатывают себе на жизнь.

Тейт автоматически взяла протянутое матерью блюдо и положила рыбу себе на тарелку.

— Но ведь сначала надо исследовать и датировать находку, а ему наплевать, откуда она, кому принадлежала. Для него это просто нечто, что можно обменять на ящик пива.

— Как жаль, — вздохнула Мариан. — Я понимаю тебя, дорогая. Тейты всегда ценили историю.

— И Бомонты, — добавил Рэй, наливая в ее стакан вино. — Как все южане. Ты по-своему права, Тейт, и я разделяю твои чувства, но я понимаю и Мэта. Быстрая сделка, немедленная награда за труд. Если бы его дед думал так же, то умер бы богатым человеком, но он выбрал другой путь, поделился своим открытием и остался ни с чем.

— Должна быть золотая середина, — не сдавалась Тейт.

— Не для всех. Но, по-моему, мы с Баком ее нашли. Если мы обнаружим «Изабеллу» или «Санта-Маргариту» в прибрежных водах, то подадим официальную заявку на разработки, а если дальше, то поделимся находками с правительством Сент-Китса и Невиса. — Рэй поднял свой бокал, пристально разглядывая вино. — Бак согласился очень неохотно, но согласился, так как у нас есть то, чего нет у него.