О романтической стороне взаимоотношений Софии и Ивана III известно мало. Точнее, неизвестно ничего – в русских летописях того времени было не принято подглядывать в замочную скважину. Тем не менее многие полагают, что поладили они неплохо. Во-первых, София родила великому князю десятерых (!) детей. Во-вторых, недоброжелатели Софии (а таких было много) со временем начали упрекать Ивана III в том, что он, ранее часто и охотно обсуждавший с боярами политику государства, «старые обычаи… переменил… и запершися сам третей у постели всякие дела делает».

Для того чтобы получить подобный уровень влияния на князя, одним из прозвищ которого было Грозный, Софии наверняка потребовалась вся ее мудрость, осторожность и терпение. И конечно, необходимо было подарить ему наследника. А вот этого сделать не удавалось довольно долго. София одну за другой родила трех дочерей, две из которых умерли во младенчестве. Между тем сын Ивана от первого брака – Иван Иванович Молодый – постепенно входил в возраст, и вокруг него сложилась партия бояр, не желавших усиления «латинянки».

София отправилась на богомолье к Троице-Сергиевой лавре, и там ей было видение преподобного Сергия Радонежского, который «вверже в недра ея отроча младо мужеска пола». 25 марта 1479 года на свет появился ее первый сын – будущий великий князь московский Василий III.

Покой княжеской семьи был нарушен уже в следующем году, когда ордынский хан Ахмат начал поход на Русь. Причиной этого стал окончательный отказ Ивана III платить дань Орде. Считается, что к этому решению его активно подталкивала и София, говоря о том, что не пристало государству – наследнику Византии платить дань варварам. Вряд ли, конечно, стенания Софии стали решающим аргументом – избавиться от унизительной зависимости от Орды Московское княжество мечтало давно. Но опасность осады Москвы была настолько велика, что Иван III отправил Софию с семейством и казной на Белоозеро (это тоже ставили ей в вину ее противники). Сам князь, собрав войско, выдвинулся навстречу Ахмату.

Обстановка усугублялась и тем, что союзный Ахмату литовский великий князь Казимир угрожал Пскову, а братья Ивана III – Андрей и Борис, – недовольные тем, что он прибрал к рукам вотчины покойного брата Юрия, не выделив ничего им, подняли самый настоящий мятеж. Возможно, именно этим вызвана нерешительность Ивана, оставившего армию, едва та укрепилась на берегах пограничной реки Угры. Передав командование сыну, великий князь бросился в Москву, готовить город к осаде. Меж тем к Угре подошел Ахмат, но переправиться с наскока не смог – началось знаменитое «стояние на Угре». Войска под командованием Ивана Молодого стойко отбивали все попытки ордынцев форсировать реку. Великий князь звал сына в Москву, на что тот ответил: «Подобает мне здесь умереть, а не к отцу ехать».

Воспользовавшись тем, что хан Ахмат намертво застрял на Угре, Иван III сумел договориться со своими братьями. Те прекратили мятеж и присоединились к нему. Приближалась зима. Угра замерзла, но ордынцы так и не сумели ее перейти – плохо готовая к зимней войне армия Ахмата («татарове нагы и босы, ободралися») отступила. Фактически на этом окончилось татаро-монгольское иго. Московское княжество подтвердило свою независимость.

Влияние Ивана Молодого при дворе возрастало. В январе 1843 года он женился на дочери господаря Молдавии Стефана Елене Волошанке. 10 октября у них родился сын Дмитрий. Противники Софии готовились праздновать окончательную победу. Тем более что все ее попытки укрепить положение приносили сплошные разочарования – ее брат Андрей, например, так и не смог получить должность при дворе Ивана III и убыл из Москвы восвояси. А попытка Софии устроить протекцию своей племяннице Марии, выдав ее замуж за князя Василия Верейского (наследника Верейско-Белозерского княжества), едва не закончилась трагически для самой византийской принцессы.

В качестве свадебного подарка София преподнесла Марии драгоценное украшение – «сажение» с жемчугом и каменьями. Украшение это, в свою очередь, досталось ей в качестве подарка от самого Ивана III. Беда была не только в том, что ранее оно принадлежало покойной первой супруге великого князя, а в том, что София посчитала его своим. Иван же (отличавшийся рачительностью, доходившей порой до скупости) пожелал одарить «сажением» Елену Волошанку. Обнаружив пропажу, он жестоко разгневался и приказал учинить розыск. Не дожидаясь результата этого розыска, князь Василий с женой бежали в Литву.

Потерю «сажения» Иван III в конце концов искупил присоединением к Москве того самого Верейско-Белозерского княжества по завещанию отца Василия, князя Михаила, – не самая большая плата за расширение подвластных земель. Но София попала в серьезную опалу. Казалось, ее дети окончательно утратили шансы на московский престол.

Однако в 1490 году Иван Молодый внезапно заболел подагрой. Выписанный по настоянию Софии лекарь «мистро Лион» потчевал больного какими-то микстурами и ставил ему банки. 7 марта 1490 года 32-летний Иван Молодый скончался. «Мистро Лион» был публично казнен. Молва (а поддержали ее многие) обвинила именно Софию в отравлении наследника.

Еще большей угрозе София подверглась, когда был раскрыт заговор, направленный против сына покойного Ивана Молодого – Дмитрия. В декабре 1497 года Иван III проведал, что заговорщики готовятся умертвить Дмитрия и устроить бегство Василия с казной в Белоозеро. К великой княгине приходили какие-то лихие бабы с зельем. Раздраженный происками, он приказал Софии не являться на его глаза, Василия – заключить под стражу, баб – утопить, заговорщиков – обезглавить. София, по некоторым данным бывшая душой заговора, казни избежала, но государь «с нею с тех мест нача жити в брежении».

4 февраля 1498 года в Успенском соборе в обстановке большой пышности прошла коронация княжича Дмитрия – первое в русской истории «венчание на царство». Софию и ее сына Василия не пригласили. Хотя считается, что именно София посоветовала Ивану III эту византийскую церемонию.

Казалось, «латинянка» проиграла окончательно. Придворные бросились угождать Елене Стефановне и ее коронованному сыну. Однако вскоре толпа льстецов отступила в недоумении. Иван III так и не дал Дмитрию реальной власти, удерживая все нити в своих руках. Он продолжал мучительно искать выход из династического тупика. Дмитрию были даны в управление лишь некоторые северные уезды.

Но в какой-то момент Иван III поменял свое решение. Вероятно, чрезмерное усиление боярских родов, составлявших партию Дмитрия, внушало ему опасения, и он решил перевесить их влияние, вновь приблизив к себе Софию и ее детей. Да и четверть века совместной жизни также давали о себе знать.

В четверг 21 марта 1499 года (за десять дней до Пасхи) Иван III «пожаловал… сына своего князя Василь Ивановичя, нарекл его государем великим князем, дал ему Великыи Новъгород и Пьсков в великое княженье». В итоге на Руси появились сразу три великих князя: отец, сын и внук. Такого ко многому привыкшая страна еще не видала…

Развязка семейной драмы наступила через два года. «Тое же весны (1502) князь велики апреля 11 в понедельник положил опалу на внука своего великого князя Дмитрея и на его матерь на великую княгиню Елену, и от того дни не велел их поминати в ектеньях и литиах, ни нарицати великым князем, и посади их за приставы». Через три дня Иван III «пожаловал сына своего Василия, благословил и посадил на великое княженье Володимерьское и Московское и всеа Руси самодеръжцем, по благословению Симона, митрополита всеа Руси».