Снова сидя в приемной доктора Смита, Кэрри открыла кейс и вытащила газету. Сегодня Робин предстоит второй осмотр, но, конечно же, это простая формальность, так что можно расслабиться. Кроме того, ей не терпелось прочитать последние новости о суде над Джимми Уиксом.

Как и предсказывал Фрэнк Грин, все считали, что Уикс серьезно влип. Прежние обвинения во взятках, тайных сделках по отмыванию денег были сняты за отсутствием улик. Но на этот раз у прокурора, говорят, крепкое дело. То есть если вообще дойдет до суда. Уже несколько недель тянется отбор присяжных, и конца процедуре не видно. А Бартлетт и Кинеллен, разумеется, счастливы, их гонорары все растут.

Боб как-то познакомил Кэрри с Джимми Уиксом, когда она случайно встретила их в ресторане. Она внимательно разглядывала фотографию Уикса, на которой он сидел рядом с ее бывшим мужем за столом адвоката. Убрать дорогой, сшитый на заказ костюм, фальшивый лоск, и сразу обнаружится прожженный аферист.

На снимке рука Боба лежала на спинке стула Уикса, словно защищая клиента. Кэрри вспомнила, как долго Боб отрабатывал этот жест.

Просмотрев статью, она сунула газету в кейс и, покачав головой, вспомнила, как испугалась, когда вскоре после рождения Робин Боб сообщил ей, что принял предложение от фирмы «Бартлетт и партнеры».

— Все их клиенты одной ногой в тюрьме, — всполошилась она. — И другая тоже вот-вот окажется там.

— Но они вовремя платят по счетам, — возразил Боб. — Кэрри, ты можешь, если хочешь, оставаться в прокуратуре. У меня другие планы.

А через год объявил, что в его планы входит и женитьба на Элис Бартлетт.

— Ладно, давняя история, — пробормотала Кэрри и оглядела приемную. Сегодня тут были другие пациенты: спортивного вида подросток с перевязанным носом и пожилая женщина, чьи глубокие морщины сразу объясняли причину, по которой она здесь.

Кэрри взглянула на часы. Робин говорила, что в прошлый раз ждала в холле полчаса.

— Надо было книжку взять, — сказала она тогда. И сегодня взяла.

Лучше бы доктор Смит точнее назначал время приема. Кэрри раздраженно оглянулась на открывшуюся дверь.

И в ту же секунду застыла, ее рассеянный взгляд стал пристальным. Из кабинета вышла молодая женщина. Лицо в ореоле пышных темных волос, тонкий прямой нос, капризные пухлые губы, большие глаза, брови вразлет. У Кэрри пересохло во рту. Это не та девушка, которую она видела в прошлый раз, но до чего похожа… Может, они родственницы? Для чего еще доктору Смиту делать двух пациенток такими похожими?

И почему это лицо так сильно ей кого-то напоминает? Даже кошмар приснился.

Кэрри встряхнула головой, не в силах найти разгадку.

Она снова оглядела пациентов в крошечной приемной. Парень явно попал в аварию, у него сломан нос. А пожилая женщина наверняка пришла делать подтяжку. Или надеется получить другую внешность?

Каково это — взглянуть в зеркало и увидеть там незнакомого человека? А можно ли получить именно такую внешность, какую хочется? Неужели все так просто?

— Мисс Макграт.

Кэрри обернулась. Миссис Карпентер, медсестра, звала ее в кабинет. Кэрри поспешила за ней. В прошлый раз она узнала у секретарши, что ту девушку звали Барбара Томпкинс. А про эту можно спросить у медсестры.

— Молодая женщина, та, что сейчас вышла… мне кажется, я ее знаю, — заметила Кэрри. — Как ее зовут?

— Памела Уорт, — коротко ответила миссис Карпентер. — А вот и ваша девочка.

Робин сидела за столом напротив врача, напряженно сложив руки на коленях. Когда она обернулась и встретилась взглядом с матерью, Кэрри расслышала тихий вздох облегчения.

Врач кивнул ей и жестом указал на стул рядом с Робин.

— Я проделал все необходимые послеоперационные процедуры. Робин может не беспокоиться, процесс заживления идет хорошо. Она может заниматься спортом, если хочет, но пусть пообещает пока носить маску. Мы не можем рисковать и не должны допустить, чтобы швы разошлись. Я рассчитываю, что через полгода их уже не будет видно. — Лицо у него стало суровым. — Я уже объяснял Робин, сколько людей приходит ко мне в надежде купить красоту, которая дарована ей бесплатно. И ее долг оберегать эту красоту. Из истории болезни мне известно, что вы разведены. Робин рассказала мне, что во время несчастного случая машину вел ее отец. Настоятельно прошу вас предупредить его, пусть бережнее относится к дочери. Она незаменима.

По пути домой Робин попросила заехать пообедать к «Валентине» в «Парк-Ридж».

— Мне там нравятся креветки, — объяснила она. Но когда они устроились за столиком, Робин, оглядевшись, сказала: — Один раз меня сюда приводил папа. Он говорит, это самый лучший ресторан.

Голос у нее был печальный.

Так вот почему она захотела сюда, подумала Кэрри. После несчастного случая Боб позвонил Робин всего раз, и то когда она была в школе. На автоответчике была всего одна фраза: «Робин, наверное, в школе, а значит, у нее все прекрасно». Перезвонить он не просил. «Будь честной, — велела себе Кэрри. — Он звонил тебе на работу и знает: доктор Смит сказал, что у Робин все хорошо. Но это было две недели назад, а с тех пор от него ни слова».

Подошел официант. Когда они опять остались одни, Робин сказала:

— Мам, я не хочу больше ходить к доктору Смиту. Он меня пугает.

У Кэрри екнуло сердце, ей тоже не нравился Смит. Затем мелькнула мысль: она ведь может полагаться только на его заверения, что красные шрамы на лице Робин исчезнут. Надо показать ее кому-нибудь еще, решила она.

— Я думаю, — Кэрри старалась говорить убедительно, — что доктор Смит не такой уж плохой, хотя и похож немного на размокшую лапшу. — Ее вознаградила улыбка дочери. — К тому же он хочет понаблюдать за тобой еще только месяц, а потом, возможно, больше не понадобится к нему ходить. Не переживай. Он ведь не виноват, что родился таким мрачным.

— Мрачным? — хихикнула Робин. — Он просто страшила.

Когда принесли заказ, они стали пробовать еду с тарелок друг у друга и болтать. Робин увлекалась фотографией и не упускала возможности поговорить об этом.

— Я показывала тебе те классные снимки, которые сделала, когда листья только-только начали менять цвет?

— Они чудесные, — кивнула Кэрри.

— А на этой неделе снимки получились просто кошмарные, — пожаловалась Робин.

— Не видна форма? — спросила Кэрри.

— Ну да. Теперь не дождусь, пока они высохнут, и пусть бы их разметала сильная буря. Правда, будет здорово?

— Да уж, ничто не сравнится с бурей, — согласилась Кэрри.

Десерт они решили не брать. Официант уже возвращал Кэрри кредитную карточку, когда Робин охнула.

— Что случилось, детка?

— Здесь папа. Он нас видит, — Робин вскочила.