«Нация», таким образом, — это проекция на общество определенных ожиданий. Это попытка представить некоторое множество людей с разными интересами и разными ценностями в качестве единого целого. Субъект этих ожиданий или власть, или политические активисты (часто это низовые, «внесистемные» активисты), которым по определенным причинам необходимо подчеркнуть общность между людьми, которых они объединяют с помощью слова «нация».

В русском словоупотреблении под нацией обычно понимают этническое сообщество, или «этнос» (от греческого ethnos, что означает «род», «племя»). «Этнос» представляет собой общность происхождения — либо биологического (общие предки, общая кровь), либо культурно-исторического.

Однако сведение «наций» (национальных сообществ) к «этносам» (этническим сообществам) не выдерживает критики, прежде всего потому, что большинство современных наций полиэтничны. Если нацию отождествить с этносом, то вместо бельгийцев придется говорить о валлонах и фламандцах, вместо канадцев — об англоканадцах, франкоканадцах, эскимосах, украинцах и индейцах и т. д. Лишь ничтожное меньшинство сообществ, называемых сегодня нациями, являются более или менее этнически однородными[14].

Резонно предположить, что разнобой в понимании содержания термина «нация» проистекает из неразличения научного и бытового обращения с этим термином. К сожалению, в научной литературе царит точно такая же разноголосица, как и в обыденном языке.

Ситуация терминологического хаоса нашла отражение и в справочной литературе — словарях и энциклопедиях общего и специального характера, которые ставят своей целью систематизировать имеющиеся знания. Примечательно, однако, что то, что в интересующей нас сфере считается знанием, заметно разнится. Так, большинство англо-американских и французских источников трактует нацию как преимущественно политическое сообщество. Знаменитый лексикон философских понятий П. Фулькье определяет нацию как «сообщество индивидов, родившихся в одной стране»[15], а словарь А. Лаланда — как «совокупность индивидов, образующих государство»[16]. Аналогичным образом большинство англоязычных — британских, американских, австралийских — энциклопедических изданий подчеркивают, что структурообразующим признаком нации является государство. Независимо от того, упоминают ли эти источники — и если да, то в каком порядке — другие признаки национальной общности (язык, культура и т. д.), они исходят из того, что нация есть прежде всего политическое объединение.

С французским и англо-американским подходом резко контрастирует позиция, представленная в немецкоязычной литературе. В немецких источниках доминирует понимание нации как до-политического сообщества. Нация в этой трактовке есть прежде всего культурная (этнокультурная, языковая) целостность. Политический статус этой целостности, т. е. наличие или отсутствие у нее государственности, — вопрос вторичный.

Нация, согласно Социологическому словарю Г. Рейнгольда, это «большая группа людей, дефинирующая себя через общий язык, происхождение, место проживания, религию, территориальные границы, этническую принадлежность и общие ценностные представления»[17]. Обратим внимание, что перед нами не справочник общего характера, а специальный, социологический, словарь. Приведенная здесь дефиниция столь типична для немецкого обществоведения, что ее (с минимальными вариациями или почти в буквальном совпадении) можно найти во множестве аналогичных изданий двадцати- и пятидесятилетней давности[18]. Словарь Г. Хартфиля определяет нацию как «сообщество людей, объединенных сознанием об общем политическом и культурном прошлом и волей к общей государственности»[19]. Здесь слышны, хотя и несколько приглушены, телеологические обертоны, свойственные немецким трактовкам нации. В предлагаемых немецкими справочниками дефинициях государство рассматривается как предстоящая нации цель. Нация существует и вне государства, в качестве культурного единства (Kulturnation), с обретением же такового она превращается в государство-нацию (Staatnation). Телеологизм этого подхода приобретает особенно явный характер в следующей дефиниции. Согласно немецкой протестантской энциклопедии «Религия в истории и современности», нация — это «союз, члены которого по причине гомогенности их мышления и поведения способны к политическому самоопределению и формируют свою волю в направлении к такому самоопределению»[20].

Как видим, в термине «нация» одновременно присутствуют два значения: (государственно-)лолитической и (культурно-) этнической общности. Различия в понимании «сущности» нации определяются тем, на каком из этих значений делают акцент. Из этого различия выросли две концепции, или две модели нации — «гражданская», или «политическая», с одной стороны, и «этническая», с другой. Первую из них принято называть также «французской», вторую — «немецкой».

У истоков «французской» модели стоит Эрнест Ренан. Великому французскому историку принадлежит крылатая формула, согласно которой нация — это «каждодневный плебисцит» (plebiscite d'aujourdui). Эта формула, правда, несколько огрубляет мысль Ренана[21]. Ренан подчеркивал, что некоторую группу людей делает нацией несколько обстоятельств, в том числе то, что они имеют между собой много общего, и то, что они совместно о многом забыли[22].