Около комнаты замечаю цербера, которого Тоха послал. Пропускаю даму первой войти, вперед себя, я же всё-таки джентльмен, заодно и время себе выкраиваю, чтобы горе мышц шепнуть отойти подальше, а то создается ощущение, что он третьим просится. Я не хочу делить стоны этой малышки с кем-то.

У девочки уже плеть в руках. Простая черная «кошка» из кожи.

Быстрая какая. На минуту отвлекся, а она уже во всеоружии.

Я лишь ближе к ней подхожу, наблюдаю за реакциями. Гадаю, какое белье у нее под этим платьем. Девочка предпочитает кружево? Или она из тех, кто выбирает удобную классику? Приятно будет стягивать оба варианта.

Постепенно оголять ее попку, прижаться губами к упругой круглой ягодице, развернув девочку спиной к себе и заставив упереться ладонями в стену. Или я захочу нагнуть ее на кровати, чтобы она была максимально уязвимой со стянутыми за спиной руками?

И тут это чудо выдает:

— Н-на колени…

Третья глава. Ева

— На колени, — еще раз, попытавшись придать уверенности голосу.

Ксенька проигнорировала мой звонок, а её подруга куда-то исчезла. И теперь я в этой комнате, с мужчиной, чьего имени ещё не знаю, с плеткой в руках, без малейшего понимания реальности.

А дальше-то что?

Он еще смотрит так, будто съесть меня хочет. Добраться до косточек наживую, потом и их стереть в пыль. Мне нужно держать марку властной Госпожи, а я даже дрожь в коленках унять не могу — хорошо, что длины юбки достаточно для прикрытия едва выносимого волнения.

— Может, для начала прикажешь мне раздеться? — его голос звучит тягуче. Он словно обволакивает моё тело и усыпляет бдительность.

— Раздевайся. Только рубашку. И больше не перечь своей Госпоже, — ладно, нужно успокоиться. Может, с его подсказками я и справлюсь. Пока я готова поставить на это процентов десять от общего числа. И это я еще себе очень польстила.

На деле там и пяти не наберется.

Я уверена, что Ксенька на моём месте не стала бы рассматривать тело этого мужчины с таким блеском в глазах, но я ничего не могу с собой поделать. Он выглядит настолько идеально, что мне хочется отвести его в художественную школу элитного класса для самых одаренных и поставить моделью, потому что эти мышцы не должны пропадать.

А носить одежду для него вообще сродни преступлению.

— Нравится то, что ты видишь? — меня поймали.

Главное — при любых обстоятельствах сделать вид, что так и было задумано.

— Неплохо. Есть, с чем работать, — он в ответ лишь ухмыляется и специально напрягает живот, чтобы все стало еще четче прорисовано.

Мне жизненно важно коснуться его. Прочертить пальцами по косым мышцам, пересчитать кубики подушечками. Не то чтобы я была фанаткой, но когда это так близко…

И он знает, какой эффект производит на женщин. В слишком самоуверенных мужчинах обычно нет и сотой доли магнетизма, но конкретно этот оправдывает каждую наглую ухмылку, которая трогает его губы каждый раз, когда мой взгляд неосознанно задерживается на его теле.

— Какая забавная маленькая Госпожа. Снимешь для меня маску, солнышко?

— Здесь только я в праве что-то требовать, — шаг вперед, ближе к этому мужчине. Нужно как-то стереть эту дерзкую полуулыбку с его губ, потому что иначе все станет сложнее. Я постоянно отвлекаюсь на нее.

Твердым кончиком плети по его плечу, слегка надавить, ясно выражая мое желание без слов, и — о чудо — он опускается на колени, так что теперь именно я могу смотреть сверху вниз. А секундой ранее его рост вынуждал меня запрокидывать голову.

— Ещё указания, малыш? — ведь специально издевается. Я не пресекла в первый раз, а он воспользовался.

— Никаких «солнышек», «малышей» и прочей ванильной ереси. Я не потерплю таких обращений.

Вновь ухмылка.

Терпела. Ты терпела несколько раз, и по вспыхивающим мурашкам было ясно, что тебе нравилось.

Но он, слава высшим силам, молчит.

Только я не знаю, что хуже — в следующий миг горячая ладонь касается моей щиколотки. Пальцы скользят по затянутой чулком ноге, выше, к особенно чувствительному месту на внутренней стороне колена, и вот тут-то я прихожу в себя.

Потому что это похоже на заряд молнии.

Не смертельный, но еще немного — и я бы рухнула рядом с ним.

— Не смей меня трогать без разрешения! — больших усилий мне стоило не отпрыгнуть в эту же секунду. Он замер, но руку не убрал.

— Так разреши, — мой выстрел недовольным взглядом. — Разрешите.

Хороший мальчик.

Конечно, не вслух.

— Не заслужил, — и первый раз обжигаю его кожу хвостиками плетки.

Я не вкладывала силу в этот удар, так что предплечье даже не покраснело. Это просто предупреждение, оно мне показалось более действенным, чем одни лишь слова.

Его усмешка из теплого самодовольства превратилась в ледяное обещание расправы. Как будто мне удалось задеть его гордость.

Медленно скольжение пальцев сзади по бедру, полукруглая траектория по черному капрону к внешней стороне, и лишь после этого он, отнимая руку, позволяет платью заструиться к первоначальному положению длины подола.

Нельзя спускать ему эту вольность, да?

— А вот наказание — да. Заслужил.

Он кивает, а у самого на лице все то же выражение хозяина положения.

У меня в животе сворачивается тугой узел, совсем не от удовольствия, потому что с каждой минутой наедине с этим мужчиной меня все больше окутывает ощущением ловушки. Капкана, который вот-вот щелкнет своими острыми «зубами» и не позволит мне выбраться.

Незнакомца забавляют мои реакции. Он впитывает каждую, и от легко читаемого страха на моей коже его сила лишь растет.

Ему, в отличие от меня, плеть для удара будет не нужна.

Кружу вокруг него, медленно стучу каблуками, разрывая повисшую тишину, позволяя себе еще немного рассмотреть скульптурные мышцы. Спина не уступает виду спереди: мощный разворот плеч, широкая шея. У меня ощущение, что если попытаться вонзить в него что-нибудь