– Надо уничтожить это место, – сказала тихо, отпуская.

– Нашей магии не хватит, – заметил Датерей. – Хотя я готов отдать все, что имею.

– Моей хватит, – ответила я.

Почему-то эта уверенность была настолько сильной, что я не посмела сопротивляться подобному чувству.

– Не отходи от меня, – попросила Ривлада, чьи руки лежали на моей талии.

В его поддержке и тепле я нуждалась сейчас сильнее, чем раньше, старательно пытаясь не расплакаться. Слезы так и застыли где-то внутри, и я чувствовала себя опустошенной.

– Ни на мгновение, – пообещал он.

Рей и Гилл, так и не проронившие ни слова, подошли к Датерею, вопросительно посмотрели на меня. Опутала друзей сгустком света, создавая прочный щит. Почему же раньше, в том подземелье, не получилось этого сделать? Ведь тогда бы я не опоздала… И, возможно, Лавиния бы сейчас…

– Отпусти ее. В смерти феи нет нашей вины, мой свет.

Я не ответила, не готовая обсуждать случившееся здесь. Друзья молчали и смотрели на золотых бабочек, что вихрем кружили вокруг меня.

– Не бойтесь, вас даже не заденет.

И после их кивка отпустила силу. Говорят, магия феи чаще всего рождается любовью. Порой… от потрясения. Моя сплеталась из осколков самых разных чувств. Боли от потери Лавинии, любви моего мужчины, стоящего за спиной, желания уничтожить тьму, что жила в этом месте. Она клубилась, кусалась, рычала раненым зверем… и не смогла противостоять свету. Камни храма, скрытого темной пеленой, стонали, сыпались песком, мир дрожал… и развалины наконец превратились в пепел. Моя магия растаяла… Мгновенно и сразу. Будто кто-то на небесах помог очистить это место, а теперь оставил меня… На душе было пусто и горько. Дрожали ладони, подкашивались ноги…

– Ты поставила щит на сознание, – глухо заметил Ривлад.

Знать бы еще, как именно это сделала.

– Не могу больше читать твои мысли, – дракон не на шутку встревожился.

– Феи очень эмоциональны, Ривлад. От потрясения в них не только просыпается магия, но и может произойти что-то из ряда вон выходящее, никому не подвластное.

Объятья моего дракона стали еще крепче.

– Эта пакость вытянула из меня магию, – вздохнул Гилл, беспомощно разводя руками. – Так что…

– Не только из тебя, сын. Из нас всех, – ответил Датерей. – Рив, обернешься? Предлагаю добраться до ближайшего города, найти таверну и отдохнуть.

– Хорошо. Пожалуй, это единственное, что я смогу сделать, – тихо ответил он и запрокинул мою голову. – Свет души моей, я сойду с ума, если ты так и будешь молчать.

– Плохо, Эва, да? – тихо спросил Датерей. – Тьма здесь была сильна и на тебя тоже повлияла.

Вздохнула, утыкаясь в плечо Ривлада. Сколько же света было в Лавинии, если она смогла ей противостоять?

– Как думаете, куда переместился Азар? – спросила друзей. – И как ему удалось перекинуть меня в это жуткое место?

Переглянулись.

– На первый вопрос у нас нет ответа, Эва. А переместилась ты, когда было использовано кое-кем запрещенное темное заклинание. Мы из герцога Оранского и его приемной дочери чуть душу не вытрясли, пока выясняли правду, – заметил Рей, поглаживая меня по растрепанным волосам.

– Это он открыл портал, да?

– Его дочь. Она находилась под ментальным вмешательством, а герцога, если бы тот проболтался, Азар грозился убить, – ответил Ривлад.

– И?

– Азар сбежал неделю назад, мой свет. Не знаю как. Для нас всех это до сих пор тайна, покрытая мраком. Если снова запирать, то надо знать, какие заклинания использовать, чтобы не вырвался.

Ривлад задумался, вглядываясь вдаль.

– Мы узнали об этом поздно, на балу, как раз в тот момент, когда летел сгусток тьмы и… Я не смог ни спасти, ни защитить, ни даже предупредить… Прости меня.

Молча погладила суженого по щеке, показывая на отсутствующую бриллиантовую подвеску и исчезнувший оберег-дракончика.

– Мы выяснили, что Азар ищет какой-то древний амулет и хочет распахнуть портал в мир демонов. Не просто призвать, как в прошлый раз, а открыть… Оттуда хлынут не только чудовища, но и тьма… Мы ищем способы защиты, но…

Ривлад оборвал себя на полуслове, стиснул меня крепче.

– Ты устала, мой свет. Давай поговорим позже и не здесь.

Я не стала спорить. Ведь, прежде чем рассказывать друзьям то, что узнала от Лавинии, должна, несмотря на ее клятву и смерть, проверить слова феи.

– Датерей, – тихо попросила я. – Могу я попросить тебя пока не связываться с матерью?

Владыка эльфов чуть удивленно приподнял брови.

– Пожалуйста. И ничего не рассказывать ей о случившемся. Мне нужно кое в чем разобраться… Дай пару дней.

Друзья переглянулись, начиная понимать, к чему я клоню.

– Обещаю, – тихо сказал Датерей, вглядываясь в мое лицо и явно читая по нему что-то такое, что заставило его согласиться.

Ривлад же встревожился, но ни о чем спрашивать не стал.

– До Ар-тауна доберемся за пару часов, – сказал он, отходя и оборачиваясь в дракона.

У него это выходило легко и просто, а я на данный момент даже не чувствовала в себе подобной магии. Посмотрел на меня, окутывая фиолетовым пламенем, бившимся в глазах, снова обернулся человеком… Мгновенно оказался рядом, прижал к себе так бережно, что захотелось расплакаться от этой нежности. Казалось бы, она столь несвойственна драконам…

– Совсем плохо? Не сможешь лететь? – уточнил Датерей, вглядываясь в небо.

– Смогу, – глухо ответил Ривлад, прижимая меня еще крепче, словно пытался этими объятьями забрать хотя бы часть боли и горечи, что плескались в сердце. Согреть… Защитить. Напомнить, что рядом. И вместе… вместе мы справимся с чем угодно.

Несколько минут спустя все же выпустил меня из своих рук. Ласково провел пальцами по моей щеке, не стесняясь показывать, насколько беззащитен перед тем, что чувствует, снова обернулся в дракона.

Я забралась на его спину, откидываясь на Рея, который придерживал меня за талию. Датерей, у которого осталось немного магии, накладывал заклинания, чтобы мы не упали и не замерзли.

Ривлад рыкнул и поднялся в небо. Плавно и изящно, как это выходило у него всегда.

Эрвиниль – так зовут его зверя-дракона. С древнего языка – «поцелуй сумерек». Он и был таким… прекрасным и сказочным чудом, летящим сквозь тьму, опустившуюся на землю.

Какая невыносимо долгая ночь…

Два часа, что мы летели, тянулись медленно, и я упрямо гнала мысли, не дававшие покоя. Боль от смерти Лавинии не ушла, но затихла, свернулась клубком на дне души. И я думала о феях, их судьбе, выборе…

Мышцы затекли в неудобной позе, и с Ривлада я буквально скатилась. Хорошо, что Рей поймал и привычно потрепал по макушке. Я уже с трудом стояла на ногах, поэтому с радостью оперлась на него. Правда, Ривлад, едва обернулся, подхватил на руки, позволяя привычно уткнуться в его шею. Родные запахи окутывали меня, утешали. Я прикрыла глаза, не глядя на то, куда мы идем.