Если свободное время Пратчетт делил между местной библиотекой и букинистическим магазином (еще одно его любимое место), то чем же он занимался в школе? Дети, которые много читают, обычно бывают тихонями. Часто их травят в классе. Но Пратчетт был довольно популярен, потому что считался записным шутником. Он сочинял истории, которые смешили остальных детей. Судя по всему, так случается со многими будущими писателями.

Пратчетт вспоминает, что часто рисовал в школьных тетрадях каких-то персонажей и иногда писал маленькие отрывки текста. Впоследствии эти отрывки иногда всплывали в его романах. Один из рассказов, который он написал (рассказ утрачен навсегда), представлял собой смесь Дж. Р. Р. Толкина и Джейн Остин. Там был особенно удачный кусочек, где орки захватили дом приходского священника.

Все это помогает нам понять, как развивался странный стиль Пратчетта в его юности: он любил фэнтези, любил писать, обладал великолепным чувством юмора, а еще – и это важнее всего – имел склонность к пародии. Он рискнул соединить одну из величайших книг двадцатого века, «Властелин колец», с проверенной классикой.

Проделал ли Пратчетт то же самое, когда писал первый роман о Плоском мире?

Нет. К этому моменту он продвинулся дальше и пародировал уже жанр фэнтези в целом, только слегка намекая на героев классики.

Что еще сделала Высшая техническая школа Уикома для развития талантов Пратчетта? Или она только предоставляла ему возможность развлекать одноклассников своими литературными опытами?

Пратчетт вспоминает, что в его школьной характеристике говорилось, что у него хорошее воображение, но при этом она касалась скорее негативных аспектов его школьной жизни. Например, там было написано «ему следует быть более внимательным на уроках», а не «он рожден, чтобы стать знаменитым писателем». Впрочем, его талант в школе явно не душили. Первый свой рассказ он написал в тринадцать лет, и его опубликовали в школьном журнале («Адский бизнес», 1961). Правда, учителю моральная направленность рассказа не понравилась. Почему? Ну, сюжет в нем несколько нетрадиционный, особенно для тринадцатилетнего ребенка. У Дьявола возникают проблемы с поиском душ для ада, поэтому он решает найти делового партнера и построить адский парк развлечений, куда будут приходить люди. Парк становится настолько успешным, что Дьявол сам уходит из ада в рай в поисках тишины и покоя.

Мне кажется, что здесь, как и в других его рассказах шестидесятых годов, есть некий скрытый смысл. Что-нибудь вроде «Обманом не разбогатеешь!». Так что я уверен, что учитель должен был заметить, что у текста есть и достоинства[14]. Несмотря на сомнения учителя, в школьном журнале были опубликованы и другие тексты, например «Решение» и «Картина»[15]. Два года спустя (в 1963 году) «Адский бизнес» напечатали в журнале Science Fantasy. На гонорар Пратчетт решил купить себе пишущую машинку.

Публикация в этом журнале – солидное достижение. К августу 1963 года журнал выходил уже двенадцатый год и пользовался большой популярностью. В томе двадцатом, номере шестидесятом (вместе с Пратчеттом) были напечатаны рассказ Мервина Пика «В то же время в том же месте» и отзыв Майкла Муркока на этот рассказ.

Появление на страницах этого журнала в возрасте пятнадцати лет нельзя недооценивать. Уже тот факт, что Пратчетт отправил туда рассказ, показывает, что он верил в себя и собирался стать серьезным писателем. Покупка пишущей машинки также это подтверждала. Довольно впечатляющий и однозначный поступок для подростка. Впрочем, при этом Пратчетт смотрел в будущее разумно. «Когда я был мальчиком и хотел стать писателем, я неоднократно читал, что шансы заработать этим на жизнь так малы, что ими стоит пренебречь», – вспоминает он. Но мечта никуда не девалась.

До публикации «Адского бизнеса» Пратчетт никак не показывал, чему хочет посвятить свою жизнь. Если оглядываться назад, превращение из запойного читателя в писателя кажется вполне естественным, но он подумал о том, чтобы стать писателем, уже добившись определенного успеха. Его не отвергали, а наоборот, поддерживали.

Пратчетт описывал себя как «агрессивного» ребенка. Нет, он не был озорником – был только упрямцем. Он знал, чего хочет, и готов был к этому идти. Это видно по многим поступкам его юности, от прочтения «Властелина колец» за один присест до упорной учебы в школе. Казалось, он инстинктивно чувствовал, что важно в его жизни.

Хорошо ли учился Пратчетт? До некоторой степени да, но, как он объяснял потом, математика давалась ему тяжело, так что ему даже пришлось отказаться от детской мечты стать астрономом, потому что астрономы должны хорошо считать.

Он предпочитал более творческие занятия. В школе ему нравились уроки технологии (особенно он любил работать с деревом), а не сугубо академические предметы вроде математики или латыни. Кроме школы, Пратчетт вместе с отцом состоял в Чилтернском клубе радиолюбителей (с начала шестидесятых). Их общее чувство юмора было очевидно уже по их позывному: «Самогон R1155».

Учитывая любовь к технике и любовь к работе с деревом, можно было бы предположить, что Пратчетту суждена более практичная карьера, чем писательство. Но оказалось, что все это было всего лишь хобби и топливом для активного воображения.

Юный Пратчетт продолжал хорошо учиться в школе. Он сдал пять экзаменов уровня O-level и поступил на курсы уровня A-level по искусству, истории и английскому языку, а потом узнал, что в «Бакс фри пресс», местной газете, есть вакансия. Посоветовавшись с родителями, он отправился на собеседование, получил эту работу и бросил школу в 1965 году.

Начав работать в газете, он понял, что его образование далеко от завершения. Ему пришлось взять двухлетний курс журналистики от Национального совета по образованию журналистов, на котором он оказался лучшим в стране. Как будто этого было недостаточно, он сдал экзамен уровня A-level по английскому языку, взяв выходной (это был единственный экзамен этого уровня, который он вообще сдал).