Смолин-младший с двенадцати лет зарабатывал деньги. Вначале выстроил торговую сеть в школе, потом принялся помогать отцу с братом, контролировал поставки продовольствия в целом районе. Он даже учиться пошел после школы, но быстро убедился, что книжные стратегии, красивые бизнес-матрицы и замысловатая болтовня консультантов имеют мало общего с реальной жизнью предпринимателя. Они не учат с полувзгляда находить возможности для заработка, а значит, бесполезны.

Подозревали, что он мигрант. Смолин не подтверждал и не опровергал эти слухи, хотя искренне посмеивался над ними. Он не представлял, что значит отказаться от прежнего себя, отправиться в путь в поисках нового мира, новой жизни. Зато был благодарен отцу и человеку по имени Роберт Ноэль, явившемуся в их дом в теле ребенка.

Роберт был смешным, толстым, неповоротливым, величал мигрантов пилигримами, говорил странные слова. Но платил чрезвычайно щедро. За скромную помощь ребенок одарил папочку революционными технологиями, подсказал, как прибрать к рукам модные центры миграции.

Благодаря Ноэлю и влиятельному отцу после таинственной и бесславной кончины Венедикта Горбунова, больше известного как Бета, в подчинении Эдуарда оказались четыре центра миграции, которые теперь носили название «Компания Приют пилигрима», а также удивительные технологии и обширные связи. А главное – ему достались дневники Беты. Тот странный мигрант доверил бумаге слишком много личного, сокровенного, темного. Стоило сказать Бете «спасибо». Цветы, что ли, в зал памяти при крематории отнести?

Когда Эдуард впервые обнаружил тетради в бывшей квартире Беты, он не придал значения этой писанине. Мало ли что поведал бумаге ископаемый мигрант? Но отец не позволил выбросить записи, напомнил, что прежний глава центров миграции происходил из одного мира с Робертом Ноэлем. Уже этот факт заставлял уважительно относиться к его наследию. И Эдуард, скрипя зубами, засел за расшифровку дневников.

Читать рукописный текст было мукой. Безрезультатно провозившись с программа-анализатором, Эдуард плюнул на технические новинки и самостоятельно принялся вникать в крученую мятую проволоку почерка Бетиных дневников. Он приходил в бешенство от прыгающих вверх-вниз строчек, немыслимых сокращений, невнятных чертежей и заметок на полях – мелких, торопливых и оттого заваленных на правый бок.

Буквально через две недели Смолин-младший набрел на следующую заметку:

«Я окончательно убедился, что «отец» моей Даши Орэф, Координатор и Джезерит, та молчаливая женщина, которая помогала мне в прошлом воплощении, – существа одного круга. Кто они такие, у меня имеются догадки, но я покамест промолчу, дождусь Дашу В таких вещах она разбирается лучше.

Вчера в очередной раз пытался связаться с кем-нибудь из них. Жаль, талант медиума у меня и Альфы слабей, чем Дашин. После серии из шести взрывов мы получили минимальной отклик. Координатор молчит. Зато Орэф ответил, что Даша давно ушла в иной мир. Если она попала ко мне, почему не отзывается? Я немыслимо скучаю! Так хочу ее обнять.

<неразборчиво> Продумал, как усовершенствовать взрывное устройство, чтобы на время истончить границу миров и связаться с Координатором. Мне недостает его совета, не хватает технических знаний. Из каких бы бездн ада он ни выбрался, в том, что касается техники, он бесподобен.

Я исполню данное ему обещание, создам Эдем на своей родине. Но здесь будет мой мир, мое царство – единоличное, уникальное. Центры миграции расцветут по всему континенту <неразборчиво>. Удалось бы вышвырнуть отсюда Леона и Лидию, я бы быстрее встал на ноги. От Альфы я избавлюсь <неразборчиво>. Дашенька, где же ты, я тоскую».

Дальше следовал чертеж с пометками технического плана.

Смолин тогда серьезно обдумал прочитанное, разыскал в Бетиных каракулях подробности проекта «Эдем», высчитал возможную прибыль от общения с «помощниками» и нанял инженеров. Раз он и так занят тем, за что некие существа платят технологиями, почему он должен упускать выгоду?

Авто притормозило на светофоре, и Смолин выглянул в окно. До встречи с Робертом он не верил в мигрантов, насмехался над ними. Теперь сам заглянул за грань неведомого. Бета придумал способ подключаться к телам людей, отправленных в параллельные миры, и наблюдать за их жизнью под иным небом. В один из таких сеансов через новенькую мигрантку по имени Стелла Бачурина приборы центра засекли странный сигнал, слишком напоминающий сигнал SOS. Это заставило Эдуарда вновь зарыться в записи Беты.

– Джамал, – окликнул водителя Эдуард, – покружи по центру, мне надо подумать.

Похолодало слишком резко и неожиданно для Доры. I Только что миновал сухой, теплый сентябрь, и вот после вчерашнего дождя краешки луж украсились тонкой ледяной корочкой. Ветви кустов и деревьев под монотонную мелодию ветра тихонько перестукивались, словно желали передать кому-то тайное послание. На липах болтались последние скомканные побуревшие листья.

Семейство Ивановых все-таки перебралось в Барск в служебную квартиру. Глава семьи, Леонид Алексеевич, устроился преподавать политологию и социологию в местный университет. Его кабинет был на том же этаже, что и кафедра физики, которой заведовал Бронислав Соловьев. Александра Михайловна Иванова теперь работала в центре клонирования под началом Ники. Вот такие интересные дела получались.

Дорофея подняла голову, щурясь на убывающее с каждым днем солнце. Сегодня в школьном дворе было относительно тихо. Мороз спугнул малышню, да и завсегдатаи-футболисты оказались одеты не по погоде.

Ветер принес застарелый запах гари с торфяников, заставил девушку втянуть голову в плечи, поправить тонкий шарфик. До занятий оставалась четверть часа. Машка уже десять минут как умчалась с новыми знакомыми готовиться к контрольной. Гордо задирая нос, прошествовала мимо Роксана и скрылась за высокими стеклянными дверями школы. А Дорофея не торопилась, вслушивалась в перестукивание ветвей, чириканье воробьев, облепивших куст жасмина у забора.

Весь выпускной класс, во всяком случае до нового года, Доре и Марии Ивановой, ее местному двойнику, предстояло отучиться в разных группах. Машка продолжала листать привычные учебники, углублять познания в науках. А ее, Дорофею, отправили в специальный класс к таким же, как она, «братьям по разуму» – выходцам из разных миров. Биологически «детишкам» было от шести с половиной до тринадцати лет. Реально двое разменяли вторую сотню. Искры их душ не один раз пересекли грань миров и теперь с любопытством осваивались на новой территории, получали информацию о Земле-56, делились историями путешествий. Сегодня, например, Дора подготовила доклад о политическом устройстве РКИСа в сравнении с местной Россией.

– Отрываешься от коллектива?

Голос Роберта Ноэля за спиной заставил ее вздрогнуть. Ученый вылез из белого внедорожника, на ходу застегивая рыже-желтую куртку.

Дора неопределенно пожала плечами. О чем ей общаться с другими пилигримами? Книжек они не читают, музыку не слушают, Интернетом интересуются только как средством получения информации и общения. Теперь-то она поняла, сколь тяжело с ней самой приходится Маше! А вот терпит, не гонит, даже прошлые обиды прощает.