Взрослые продолжили разговаривать, но Коко уже не могла разобрать слова. Она поднялась по ступенькам вместе со всеми.

Они остановились на втором этаже. От лестницы шел длинный темный коридор, освещенный немногочисленными настенными лампами. Их свет был желтоватым и слабым. «Наверное, это все тоже ради экономии газа, – решила Коко, – поэтому так темно». На последней ступеньке она споткнулась и врезалась в спину Олли, которая чуть не упала вместе со своим тяжелым рюкзаком.

– Коко! – зашипела та. Обычно Олли не злилась на неуклюжую Коко, но сейчас они все очень устали.

– Прости, – прошептала та. – Тут плохо видно.

Они побрели по коридору. Коко внимательно смотрела под ноги, чтобы не споткнуться еще раз.

– Вас, девочки, мы поселим в большую спальню, – объявил Сэм, обернувшись через плечо. – А тебя – Брайан, верно? – прямо напротив. Это в конце коридора. Идем.

Они шли, наверное, целую вечность. Было прохладно. Коко надеялась, что в комнате теплее.

Сэм остановился возле двери с надписью «Большая спальня», составленной из крупных латунных букв.

Коко услышала шаги за спиной: кто-то поднимался по лестнице. Наверное, мама и мистер Адлер шли в свои комнаты.

– Спокойной ночи, ма… – начала было она.

Вот только мамы там не было. Коридор оставался пустым.

Нет… Что это? Ближайшая тусклая лампа рисовала на полу пятно зеленоватого света, и сейчас это пятно пересекала чья-то тень. Широкоплечая фигура.

Одну руку тень протягивала к ним.

Словно взывая.

Словно предостерегая.

По спине Коко пробежал холодок.

– Мама? – позвала она, и в это мгновение открылась дверь их спальни. Сэм включил лампу, работающую от батареек. Свет пролился в коридор, и тень исчезла. У них за спиной совершенно точно никого не было.

Тогда Коко вспомнила странную фигуру на дороге и почему-то еще длинный коридор из сна.

Чувствуя, как колотится сердце, Коко вошла в спальню вслед за Олли.

– Ванная в конце коридора, – сказал Сэм, указывая в ту сторону, откуда они пришли. – Надеюсь, вам тут понравится. Ну и буря, а?

Да уж. Олли была счастлива, что они наконец добрались, а комната порадовала ее еще больше: здесь было намного теплее, чем в коридоре. Лампа излучала яркий теплый свет. Стены были приятного желтого цвета. В комнате стояли двухъярусная кровать с красными одеялами, кресло-качалка и большое зеркало над комодом. На стенах висели картины с медведями на лыжах.

Олли бросила рюкзак возле комода, опустилась на колени и принялась искать зубную щетку и пижаму.

– Хочешь спать на верхней полке? – спросила она у Коко. Та обожала забираться куда-нибудь повыше. Олли надеялась, что это поднимет ей настроение – Коко все еще выглядела встревоженно.

– Да, – с благодарностью согласилась Коко. – Было бы здорово. – Она тоже расстегнула сумку.

– Ну, спокойной ночи, девочки, – сказал Сэм, стоя в дверях. – Что-нибудь еще нужно?

Олли и Коко покачали головой.

– Спокойной ночи, – сказала Брайан, и они с Сэмом пошли в комнату напротив. Олли закрыла за ними дверь.

– Пойдем чистить зубы? – спросила Коко. Ей явно не хотелось возвращаться в темный холодный коридор. Олли была с ней согласна, но ложиться с нечищеными зубами она тоже не любила.

– Секунду. Подождем немного, – ответила она.

– Чего подождем?

– Три, два…

В комнату заглянул Брайан.

– Как раз вовремя, – объявила Олли.

– Мистер Уилсон ушел вниз, – сказал Брайан. – Ну что, как вам? В смысле, как вам база? По-моему, тут странно. – Он сел на нижнюю полку кровати. – Просто… эти головы!

– Мне тоже кажется, что тут странно, – поддержала его Коко. – Я видела… – Она осеклась и села на кресло, не договорив. – Не важно, – пробормотала Коко. – Просто тень.

– По-моему, здесь здорово, – твердо произнесла Олли, продолжая копаться в рюкзаке. – Ну, кроме голов. Тут я с вами соглашусь. – Она вытащила коробку с печеньем, которое испек ее отец, и протянула каждому угощение. – Вот это поднимет вам настроение. Уилсоны вроде милые. И они не виноваты, что электричество отключилось.

– Но тут так темно, – пожаловалась Коко, взяв печенье. – Разве нельзя поставить больше генераторов? Чтобы было посветлее?

– Они же экономят газ. Миссис Уилсон сама сказала, – рассудительно возразила Олли.

– Надеюсь, завтра получится покататься, – вздохнул Брайан. Он уже снова вскочил на ноги и подошел к окну, пытаясь разглядеть лыжную трассу сквозь метель. Брайан просто обожал кататься. – Какой ветер, вы послушайте! – Подъемник вполне мог работать и от генератора, но не в такой шторм.

Все смолкли и продолжили жевать печенье. У ветра был голос. Он плакал, выл и шептал что-то, кружа возле особняка Хемлок. Олли заметила, что Коко вздрогнула. Та все еще опасалась катания на лыжах. Ничего, сказала себе Олли. Завтра они покажут Коко, как это здорово.

– Утром будет лучше, – объявила Олли вслух, слизывая крошки с пальцев. – Повеселимся как следует!

– Да, надеюсь, – сказал Брайан и отвернулся от окна. – Итак, боевая задача: почистить зубы. Отправимся вместе или предпочитаете выходить в этот страшный холодный коридор по одному?

Олли и Коко покачали головой. После октябрьских событий им не нравилось оставаться в темноте в одиночестве. Не то чтобы они боялись – просто знали, что может случиться. Ночью. Когда ты один. В темноте. Хотя в коридоре ничего ужасного не было, напомнила себе Олли. Но ребята все равно предпочитали держаться вместе. Они старались не отходить друг от друга с тех пор, как преодолели лабиринт в кукурузном поле, спаслись от пугал и встретились с Человеком с улыбкой на лице.

Иногда Олли, Брайан и Коко спорили. Порой даже злились друг на друга. Но продолжали держаться вместе. Даже в таких мелочах, как поход в ванную через пугающий темный коридор. Коко заметно приободрилась.

– Да, давайте сходим вместе, – сказала она.

Олли была ужасно рада, что у нее есть друзья.

Этой ночью Олли приснился сон.

Во сне кто-то дергал ее за рукав.

– Отстань, – пробубнила Олли. Даже во сне ей хотелось спать. Но ее продолжали будить.

Слабый голосок прошептал:

– Пожалуйста, помоги мне!

Во сне Олли открыла глаза. Возле кровати стояла девочка примерно ее возраста, одетая в длинную белую ночную рубашку. Лицо незнакомки скрывала тень.

– Поможешь? – снова прошептала девочка тоненьким скрипучим голосом. – Никто не хочет мне помочь.