– Ого! – присвистнула красотка и потянулась за сигаретой. – Всякое видала, а вот живой труп – впервые!

– И что теперь? – отрешенно спросил Клим. Возбуждение напрочь исчезло, и он чувствовал себя крайне глупо и одиноко в объятиях этой чужой женщины.

– А как ты хочешь? – спросила красотка, принимая очередную соблазнительную позу.

– Я хочу – душевно. Понимаешь? Чтобы было – по ДУШАМ!

– Это как?! – громко рассмеялась брюнетка. – Ты точно не в себе. Какое отношение имеет душа к сексу?

– Ты права – совершенно никакого, – он нащупал в кармане лежавшего на полу пиджака портмоне и вынул оттуда смятые купюры. – Вот, возьми, и большое тебе спасибо!

– А спасибо за что? – округлила она глаза, мгновенно оценив солидную сумму.

– За то, что ты сейчас немедленно отсюда исчезнешь и избавишь меня от бестолковой траты времени!..

* * *

Клим вертелся в кровати и тщетно пытался унять сумбурный калейдоскоп событий прожитого дня. Как в немом кино, мелькали рваные картинки: потное, испуганное лицо Трухина, разбросанные бумаги на столе, хищные кровавые губы брюнетки, стая ворон, стремительно сорвавшихся с дерева, бешено вращающаяся рулетка в казино, виноватый взгляд доктора, снимок в его руке…

«Смерть никогда не предупреждает о своем визите!» – это опять напомнил о себе внутренний голос, и «кино» оборвалось. С бешеным сердцебиением Клим подскочил к открытому окну и захлопнул его с такой силой, что звонко затрещала рама. Но ОНА продолжала настойчиво просачиваться в его квартиру и в его жизнь отовсюду: из тончайших оконных щелей, из-за плотных штор, из входной двери, из воздуха, из лунного света, проникающего через занавески…

Наконец ОНА проникла в голову и, свернувшись там калачиком, смяла в своих тугих объятиях его мозг. Какая от этого острая головная боль!..

Он не помнил, как дотянулся до пакета обезболивающих, оставленных на журнальном столике. В глазах так потемнело, что Клим не смог прочитать названия на упаковках, поэтому выдавил из первой попавшейся пачки и проглотил сразу несколько таблеток.

Потом, держась за стены, он добрался до ванной и подставил горящую голову под струю ледяной воды. Сознание слегка прояснилось, и он отрешенно наблюдал за тем, как розовые струйки уносятся водными потоками.

«Истеку сейчас кровью и сдохну. Прямо тут. В собственой ванной. Так тупо и бесполезно прожив первый и последний день своей жизни после того, как узнал о Смерти, – с нарастающей злостью думал Клим, пытаясь унять обильное кровотечение из носа. – А может, ну его? Какой смысл глотать пилюли и бегать в больницу? Для продления агонии? Не лучше ли горсть волшебного снотворного – и все? Полный покой и свобода. Свобода от боли… А может, доктор прав, и всё может пройти…»

Шатаясь, Клим пришел на кухню и вытряхнул на стол содержимое домашней аптечки. «Все!.. Достало… К черту все… Вот оно, мое решение!»

Дрожащими от напряжения пальцами он извлек то, что искал. Наночке хватало половины такой таблетки, чтобы продрыхнуть целый день крепким сном младенца…

Тишину разорвал пронзительный сигнал мобильного телефона: «Открывай! Эсэмэс пришло!»

«Дурацкий зуммер! Никак не поменяю!» – раздраженно подумал Клим.

Из любопытства – и что же это мне хотят сказать на прощание? – он взял брошенный в коридоре мобильник и прочитал следующее: «Дорогой Клим Александрович! Мы готовы к торжественному открытию. Отказ не принимается. До встречи 29 сентября. Твои благодарные друзья. Севастополь помнит и ждет».

Клим очнулся, как после долгого тяжелого сна, и посмотрел на часы: электронное табло показывало 6 часов утра. Боль почему-то притихла. Он медленно вернулся на кухню, машинально включил кофеварку и перевел дату на настенном календаре: наступило 28 сентября.

– Ну, город-герой! И не спится ему в такое время, – внезапно улыбнулся Клим. – Значит, с «Олимпом» все сложилось…

А он и думать забыл о небольшой услуге, которую пару лет назад оказал своим севастопольским партнерам – «по дешевке» поделился частью выкупленного земельного участка под строительство нового гостиничного комплекса.

«Почему бы и нет?! – подумал Клим, не без удовольствия вдыхая аромат своего любимого кофе. – Осень на море, искренне благодарные друзья, смена обстановки… ОНА, конечно, от меня никуда не денется, но я все равно немного от нее отдохну…»

Он поднял жалюзи, впуская к себе первые солнечные лучи нового дня, налил полную чашку крепкого кофе и сгреб в сторону рассыпанные по столу таблетки.

Ты лучше всего учишься тому, чему тебе больше всего нужно научиться самому.

Ричард Бах. Иллюзии

По отработанной годами привычке он открыл свой ежедневник. «Четверг, 28 сентября». Целомудренно чистый лист бумаги, не заполненный ни единой строчкой, ни одной пометкой на полях. Вчера начался новый отсчет времени в его жизни…

«Ах, да, – поморщился Клим и, захлопнув дневник, отложил его в сторону. – Кажется, в 11 утра нужно быть в больнице на первом курсе химиотерапии, или как там оно у них называется…» Перипетии сумбурного вечера и тяжелой ночи, пропитанной болью и бурей эмоций, резко сменились полным безразличием и вязкой апатией.

«Что там говорил Иван Иванович? Самым благоприятным фоном для обострения болевых ощущений являются неврозное состояние, психическая депрессия и страх. СТРАХ… – Холодный ночной кошмар опять зашевелился где-то в глубине черепной коробки, напоминая о своем присутствии горстью разбросанных на столе таблеток. – Не дождешься! – зло отрезал Клим невидимому собеседнику и отправил лекарства в мусорную корзину. – А звучит-то как отвратительно – неврозное состояние… Хорошо еще, что никто не видел этого жуткого приступа позорной слабости».

Клим с удовольствием принял прохладный душ, смывая с себя липкие остатки пережитого. «Да пусть они катятся ко всем чертям – больница, работа, обязательства и обстоятельства, включая этот проклятый диагноз! Все. Теперь я никому ничего не должен – только себе, а значит, буду делать то, что мне на самом деле хочется. Наконец-то. В первый и последний раз в жизни. Абсолютно прав был док, когда вещал о личных мотивациях и переключении внимания с болезни на что-то другое – то, что долгое время сознательно игнорировалось и не замечалось».

– К примеру, осень на море – давнишняя и радужная мечта, списанная в категорию нереальных и несбыточных, – он вслух подхватил свою мысль, уверенно забрасывая в дорожную сумку необходимые вещи. – Вечная нехватка времени, вечные «некогда» и «надо»!..

Когда он отдыхал в последний раз? Просто так – без сопровождающих поездки деловых встреч и переговоров? Пожалуй, в ранней юности, – он сам удивился такому неожиданному для себя открытию. А потом пошло-поехало: бизнес – деньги – бизнес. Сплошная и неразрывная цепь, добровольно наброшенная крепкой удавкой на шею.