Как и атакующие животные, люди, совершающие нападение, обычно не чувствуют себя ошибающимися в своих целях, на самом деле они чувствуют себя оправданными: видя, что их действия успешны, они считают, что все в порядке — пока их не поймают, — или они уверены, что делают все так, как нужно, если это приносит пользу их идеологии или настроению во время атаки. Нападение на другого человека — самый действенный способ подменить свое человеческое естество на звериное, в котором жизнь основана на выживании сильнейших.

Когда вы настраиваете комплекс цели на то, что для вас важно, не беспокойтесь о нравственности, этике или ваших религиозных убеждениях. Все это обычно удерживает вас от такого типа мышления и лишь мешает вам эффективно видеть слабые места в вашем окружении — те слабые стороны, которые обладают наибольшей привлекательностью для атакующего.

Цель этой книги — научить вас разделять две категории мышления нападающего, совпадающие с фазами процесса атаки: планирование нападения и неминуемая атака. Лица, мыслящие в одном из этих направлений, будут демонстрировать уникальность поведения, которую защищающимся следует научиться понимать, поскольку с помощью этого можно определить то, какая стадия атаки достигнута.

Когда человек, находящийся на этапе планирования атаки, проводит осмотр пешком или на автомобиле (см. главу 5), он находится в наиболее уязвимом положении, потому что пытается обнаружить то, что ему не известно, или подтвердить свои догадки об уязвимости, которую он может использовать. Этот танец между планировщиком атаки, пытающимся обнаружить уязвимости для дальнейшего использования, и защищающимся, который пытается найти атакующего до решающего удара, — тот же самый, который можно ежедневно наблюдать в дикой природе. К сожалению Хомо Защищающегося, культура и социальные нормы искалечили его естественную способность инстинктивно искать ключи к опасности. Для атакующего нет ничего более выгодного, чем эта социальная эволюция самонастраиваемой уязвимости.

Однако, когда атакующий находится в надвигающейся фазе атаки, его поведение становится еще более предсказуемым, особенно если он выполняет самоубийственную миссию. Но предсказуемость не означает, что атакующий будет более легкой целью для обнаружения теми, кто идет по жизни слепо. Защищающийся должен задать себе основные вопросы о том, кто, почему, где, когда и как произведет атаку, еще до того, как он сможет выявить предсказуемость поведения. Когда нападение уже неизбежно для человека, который стал целью атакующего, понимание особенностей поведения злоумышленника становится дистанцией между жизнью и смертью. Подобно картине, представленной Ларсоном, поведение нападающего — это природная нить, которая ведет нас к неминуемой опасности.

Сознательное убийство — очень темная часть человеческого разума и, возможно, самая темная область мозга любого вида. Несмотря на все теории, выдвинутые учеными, люди — единственные существа на планете, которые убивают по причинам, выходящим за рамки инстинктивного выживания. Хотя и было доказано, что многие животные совершают избыточное убийство, их мотивация всегда определена связью с инстинктивным программированием. Когда новый лев становится во главе прайда, он часто убивает львят, чтобы заселить его собственной родословной. Волки могут убивать ради еды, а затем продолжать убивать в исступлении, вызванном жаждой крови, или чтобы доминировать в стае. Какими бы ни были причины, человеческий вид убивает осознанно, понимая значение жизни и смерти. Он целенаправленно убивает по причинам, не связанным с инстинктивным поведением. Животные никогда не убивают потому, что решили это сделать умом. Вот почему человек всегда будет альфа-хищником на Земле: нам свойственно убивать без влияния на нас инстинкта.

Убийство является принятой частью войны, и оправдание этого убийства будет зависеть от того, в какой позиции вы находитесь — в наступательной или оборонительной. Воинское подразделение может убивать из-за надвигающейся угрозы, и поэтому оно использует такой защитный механизм. Угроза исходит от наступательного, враждебного движения, инициированного отдельным лидером или лицом, которое, может быть, пытается уничтожить противников для господства на спорной территории, либо в ответ на предыдущую атаку, либо потому, что его идеология только зарождается, и он использует силу как путь к победе. Корень терроризма — в наступательном убийственном мышлении и в надежде, что террор даст результат, необходимый для внесения политических корректив и развития конкретной идеологии. С другой стороны, массовые убийства могут быть полностью проецированы из оборонительного мышления, вызванного бредом и паранойей.

Независимо от мотива убийства, успешные атакующие чаще всего подходят к задаче с аналогичным мышлением при выборе цели и планировании атаки; оно отличается от сознания, которое обычный человек практикует на ежедневной основе. Это то мышление, с которым вы сталкиваетесь, когда развиваете настоящую защиту, и поэтому вы должны задействовать этот метод при создании своего комплекса цели.

Серийные убийцы — это, пожалуй, лучшие примеры не инстинктивных людей-убийц. Когда я работал в Академии ФБР, мы получили краткий отчет из подразделения поведенческой науки о серийных убийцах. Меня интересовала их способность сосуществовать в обществе при тщательном планировании самых гротескных и варварских убийств в истории. Их хищнический процесс принятия решений намного превосходит мышление жертвы, и на самом деле они систематически нацелены на конкретных людей, играя в кошки-мышки с властями. Их психическое состояние правильнее всего обозначить как «отсутствие понимания происходящего». Однако они обладают структурированным способом мышления, который подходит для методики планирования.

Серийные убийцы — одни из самых скрупулезных планировщиков. Многие целевые упражнения, которые вы найдете в этой книге, применяются как раз такими хищниками, а также другими самыми невменяемыми и жестокими преступниками. По правде говоря, эти человеческие хищники прекрасно разбираются в индивидуальных уязвимостях, о которых здравомыслящие люди даже не пытаются узнать.

На самом деле серийные убийцы страдают от психологических расстройств и в целом не имеют идеологической основы для убийства, а убивают по причине ущемленного эго и ради сексуального удовлетворения. Я бы никогда не расценивал их действия как животные, потому что, как я уже говорил ранее, я не верю, что животные убивают вопреки инстинкту. Такие взгляды оскорбляют животных, размещая их на самом низком уровне существования.

В моей классификации самые опасные убийцы — это идеологические убийцы. Серийные убийцы преследуют конкретных людей, тогда как массовые убийцы ставят своей целью убить как можно больше людей в запланированное время и в нужном месте. К тому же идеологические убийцы систематически оправдывают свои действия на сознательном уровне, и чаще всего они не остановятся, пока их идеология будет требовать насильственных мер. Распространение фундаментального исламизма привело к тому, что миллионы невинных людей были убиты по всему миру методами столь же варварскими, как методы серийных и массовых убийц. Разница лишь в том, что джихадисты прекрасно осознают, что они делают, и оправдывают свои действия как единственно правильные. Терроризм как тактика, наиболее часто применяемая джихадистами, основывается на извращенном браке с так называемой моралью, которая порождает причины для совершения убийства. Прежде всего терроризм используется для привлечения новых последователей идеологии и для призыва их к действию. Кровожадные убийцы демонстрируют намерение убивать больше и больше людей сознательно, что укореняет страх в умах граждан по всему миру, потому что это доказывает, что они (фундаментальные исламские джихадисты) не безумны, а значит, опасны. Они знают, что пропаганда неинстинктивного убийства наводит страх и дает им возможность доминировать, говоря миру: мы сознательно убьем вас.