– Но, миссис Брукс-Уэбстер, вы видите, насколько девушки похожи.

Пенни, изо всех сил старавшаяся проглотить эпитет «пустое место», которым ее наградила мать Оливии, еще раз оглядела дочь. У Оливии были каштановые волосы почти того же оттенка, что у Пенни, хотя заметно короче и, конечно, умело и со вкусом подстриженные. В отличие от матери, девушка не надела вечернее платье, однако ее темно-красный шелковый топ был явно сшит в том же дизайнерском ателье, что и наряд миссис Брукс-Уэбстер. Кэролайн сказала правду. У Пенни и Оливии были похожи не только лица. Обе имели почти идентичные фигуры и ноги одинаковой длины, отчего выглядели практически одного роста. Точный цвет глаз Оливии Пенни не рассмотрела, но заметила, что они светлые, как и у нее. Правда, в ушах хозяйской дочери блестели золотые серьги, а высота каблуков почти совпадала с высотой каблуков туфлей матери.

– И как же вас зовут? – холодно, без малейшей тени сердечности спросила хозяйка.

Пенни повернулась к ней и постаралась ответить спокойно и уважительно. Как-никак речь шла о тысяче фунтов в месяц и возможной поездке в страну Оз.

– Пенни Лейн… как название песни «Битлз».

Хозяйка особняка никак на это не отреагировала. Она медленно обошла вокруг Пенни, осматривая ее все тем же сканирующим взглядом. Наконец, повернувшись к Кэролайн, она презрительно фыркнула и изрекла:

– До сих пор не понимаю, зачем нам надо ввязываться в эту мороку. Но если ничего лучшего нет, придется попробовать. Но честное слово, Кэролайн, я не верю, что ваша затея удастся. А ты как думаешь, Оливия? – спросила она, взглянув на дочь.

– Не знаю, но считаю, что попробовать стоит.

Девушка даже не сочла нужным посмотреть Пенни в глаза. Говорила она с полным отсутствием интереса, целиком сосредоточив внимание на собаке. Пенни с удовольствием влепила бы по пощечине ей и ее надменной мамаше. Обе обсуждали Пенни, словно речь шла о куске мяса. Она припомнила слова Джимми о проституции. Ее подмывало сказать, куда они могут засунуть свою работу, и уйти, однако в этот момент мать повернулась и направилась к двери.

– Оливия, мне пора, иначе опоздаю на премьеру. Ты уверена, что не хочешь поехать вместе со мной?

Оливия покачала головой. У двери миссис Брукс-Уэбстер остановилась и сердито оглянулась на Кэролайн:

– Кэролайн, я по-прежнему считаю вашу затею ошибкой. Дорогостоящей и никому не нужной ошибкой.

С этими словами она удалилась, даже не простившись с Пенни.

Пенни перевела взгляд на Оливию. Та все так же стояла с опущенными глазами, поглаживая голову Гилберта. После нескольких секунд – Пенни они показались минутами – Оливия подняла голову и искоса взглянула на свою копию:

– Я согласна с Кэролайн. Нам стоит попробовать. Будет нелегко, но дело того стоит. Я так считаю.

Сказав это, Оливия вышла через ту же дверь, что и мать. Гилберт мельком взглянул на Пенни и потрусил за хозяйкой.

После ухода Оливии Кэролайн проверила, крепко ли закрыта дверь, затем предложила Пенни сесть. Пенни замотала головой. Обе остались стоять, переваривая недавнюю сцену.

– Пенни, мне жаль, что вы встретили такой прием. Боюсь, миссис Брукс-Уэбстер временами бывает раздражительной. Она собралась на очень знаменательную премьеру, отсюда и эта излишняя взбудораженность.

– Раздражительной? – переспросила Пенни. – Вообще-то, это называется первостатейной грубостью. – Пенни посмотрела на Кэролайн и, не сдержавшись, добавила: – До чего мерзкая тетка!

– Я вынуждена извиниться за нее. – Кэролайн опустила глаза. – Но вы, должно быть, заметили удивительное сходство между вами и Оливией. Вы обе как горошинки из одного стручка. Мы надеемся выдавать вас за Оливию на ряде деловых и светских встреч, поскольку сама она не в том состоянии, чтобы куда-то выезжать и встречаться с людьми. Она и так пропустила немало встреч.

Пенни покачала головой. Судя по нарядам матери и дочери и убранству их дома, Оливии нравились дорогие побрякушки, роскошь и общение с такими же богатенькими друзьями и подружками. Она снова покачала головой:

– Кэролайн, пусть мы с ней похоже лицами и фигурами, упаси меня боже от любого другого сходства с подобными людьми! – Пенни шагнула к двери, через которую они с Кэролайн входили в гостиную. – Мне тоже жаль, что все так получилось. Вы мне понравились. Не хотелось бы вас расстраивать, но у меня есть самоуважение, хотя меня здесь и назвали пустым местом. У меня просто не получится никакого общения с этой надменной парочкой. Спасибо за шампанское, спасибо за ваши хлопоты, однако делать мне здесь больше нечего.

– Пенни, пожалуйста, не уходите! – (Пенни увидела, что Кэролайн вот-вот расплачется, и остановилась, положив руку на дверную ручку.) – Пожалуйста, не поддавайтесь эмоциям! От этого зависит очень многое. Задержитесь и выслушайте меня. – Голос Кэролайн становился все напряженнее. – Идея целиком принадлежит мне, и, если она провалится, я окажусь в большой беде. – Она замолчала. – Послушайте, я вправе увеличить вдвое первоначальную сумму. Вас бы это устроило?

Тысяча фунтов в день? Мысль о проституции продолжала вертеться в голове Пенни. Как назывался фильм, где Роберт Редфорд предлагал миллион фунтов за возможность переспать с Деми Мур?[2] Урок первой части этой истории заключался в следующем: за деньги можно купить что угодно, даже любовь. Если она согласится, то окажется в положении проститутки. Впрочем, не совсем проститутки. Никто не покусится на ее тело, но отношение к ней практически ничем не будет отличаться от отношения к проституткам. Следом включилась прагматичная сторона ее характера, напомнив, что пара тысяч фунтов в месяц существенно изменит ее нынешнюю нищенскую жизнь. И один месяц такой кабалы принесет ей более чем достаточно денег, чтобы слетать в Сидней и обратно. Пенни угрюмо смотрела на Кэролайн, стараясь упорядочить мысли.

– Почему вы сказали, что от этого зависит очень многое?

Кэролайн вновь настороженно огляделась по сторонам:

– Пока я не могу раскрыть вам всех подробностей. Скажу лишь: нам с Оливией очень важно, чтобы вы заняли ее место. Надеюсь, долго играть ее роль вам не придется. Месяца два. Может, три.

Пенни вдруг пришла мысль, насторожившая ее.

– Кэролайн, а не предлагаете ли вы мне что-то опасное? Не потому ли вы ищете замену Оливии, что ее могут, скажем, похитить?

Мозг Пенни заработал в этом направлении. Богачи уровня Оливии и ее матери вполне могли опасаться похищения. Ее взгляд снова устремился к триптиху. Те, кто украшает стены гостиной шедеврами стоимостью десятки, а то и сотни миллионов фунтов, вполне готовы заплатить щедрый выкуп за возвращение дочери.

– Ни в коем случае! – решительно покачала головой Кэролайн. – Этого вы можете не бояться. Пенни совсем не из тех, за кем охотятся мошенники. – Кэролайн говорила это вполне искренне, но ее слова не убедили Пенни, и тогда она добавила, понизив голос: – Послушайте, я уже говорила, что пока не могу раскрыть подробности, но ничего опасного в моем предложении нет. Это скорее вопрос… внутренней политики.