антиконтекстуального модернизма. Невысокая «шайба» с панорамным остеклением, поднятая на уровень второго этажа, не по-петербургски нагло выступала за красную линию Большого проспекта.

Помимо названия, ничего орбитального новый бизнес-центр от своего предшественника не взял. Космический пафос замещен либерально-капиталистическим. Если «шайба» возражала контексту аргументами коммунального и технологического прогрессивизма, то бравада бизнес-центра – в показной роскоши и премиальности: раскатанный на все пять этажей сусальный гламур полированного гранита придает соседним фасадам с их скромным штукатурным декором оттенок бедноты и грязи. Кажется, этому напомаженному красавцу, сверкающему на солнце всеми гранями простенков и витрин, стыдно даже стоять на пьедестале своего подземного паркинга рядом с этими старосветскими нищенками. Пирамида, гордо поднятая над угловым объемом, может означать все что угодно и иметь какие угодно прототипы, но почему-то именно здесь она кажется срисованной с долларовой банкноты, не хватает только Ока Провидения и надписи «Annuit cœptis» в облаках.

В этой архитектуре нет ничего выдающегося (да ладно? ура!). Здание интересно не уникальностью, но типичностью, и достойно упоминания в путеводителе как представитель целого класса родственных объектов, наводнивших Петроградскую сторону и другие районы центра в середине двухтысячных. Это торгово-офисные центры, набранные из разных комбинаций одних и тех же материалов, довольствующиеся формалистической игрой в контраст стеклянных и каменных объемов и носящие неизменно благозвучные и возвышенные имена. В одних только окрестных кварталах стоят такие непохожие друг на друга и все же такие безнадежно одинаковые стекляшки «Apriori» (Большой проспект П. С., д. 58), «Северная Венеция» (Большой проспект П. С, д. 84), «Аполло» (пр. Добролюбова, д. 12)… Кажется, продлись эпоха капиталистического романтизма еще немного – и все то, что придавало смысл их архитектуре, попросту перестало бы существовать: эти дома не умеют быть незаметными, но со временем броскость становится обыденностью.

8. Торговый центр «EVROPA»

Малый пр. П. С., д. 37

Архитектурное бюро «Студия 44»

(первоначальный проект; коллектив отказался от авторства)

2007 – по н. в.

Так вышло, что эпоха капиталистического романтизма давно закончилась, а это здание, успевшее стать одним из ярчайших ее символов, не достроено до сих пор. Забор, который окружал стройплощадку, простоял 18 лет. Но и после того, как в 2021-м ограждение исчезло, торговый комплекс не распахнул свои двери для посетителей.

Участок на углу Малого проспекта Петроградской стороны и Рыбацкой улицы был продан еще в 2003 году. Новый владелец участка – компания «Реди» – планировал построить здесь торговый комплекс с рестораном быстрого питания. Как в действительности будет использоваться здание, станет понятно только после его открытия.

Проектной высоты постройка достигла больше десяти лет назад и с тех пор при взгляде со стороны подвергается лишь декоративным изменениям. Вероятно, одной из причин столь затянувшегося строительства послужил отказ команды архитекторов, занимавшейся проектом на ранних этапах, продолжать сотрудничество с заказчиком. Никита Явейн, руководитель архитектурного бюро «Студия 44», заявил в интервью «Санкт-Петербургским ведомостям»: «Там всё самодеятельность, весь этот дом. Я к нему никакого отношения не имею…» Отказ от авторства архитектор объясняет тем, что вопреки проекту здание возвели на этаж выше и увеличили площадь остекления. Однако это не так: в первоначальном проекте, опубликованном в «Архитектурном ежегоднике» за 2003–2004 гг., этажность закладывалась такой же, а фасадного стекла было даже чуть больше, чем в реализации. Что действительно поменялось, так это пропорциональный строй элементов фасада и количество декора. От строгости и немногословности авторского проекта не осталось и следа: в течение последних лет фасад постепенно обогащался декоративными колонками, пилястрами, карнизными тягами, дентикулами и орнаментом. Последний удар по замыслу архитекторов из «Студии 44» нанесли девять бронзовых статуй, похоронив остатки благородного лаконизма под комичностью этого монументального пафоса.

Рассказывая о значении этого памятника для всей эпохи петербургского капромантизма, можно было бы ограничиться краткими выдержками из биографии его подлинного творца – предпринимателя и мецената Юрия Жорно. «Санкт-Петербургские ведомости» дают заказчику торгового комплекса Evropa такую характеристику: «По некоторым данным, предприниматель Юрий Жорно хорошо известен в криминальных кругах. По сообщениям СМИ, в 1998 году он был арестован по подозрению в коммерческом подкупе. Предприниматель-политик неоднократно становился фигурантом скандалов. Например, Жорно пробовал приспособить под коммерческое строительство священную для ленинградцев территорию Парка Победы. Жорно работал помощником печально известного вице-спикера ЗакСа Виктора Новоселова. Его имя неоднократно упоминалось в связке с группировками известных криминальных “авторитетов”».

Это тот самый случай, когда историческую ценность постройке придают не архитектурные особенности, а биография создателя. Юрий Жорно – один из тех людей нового типа – капиталистов-романтиков, которым обязана своим названием вся описываемая эпоха. Наш герой является президентом корпорации «Ковчег», почетным членом общества «Жители блокадного Ленинграда», генеральным спонсором Литературной премии Аркадия и Бориса Стругацких, а также основателем фонда собственного имени, который занимается «оказанием финансовой поддержки в создании и сохранении объектов городской скульптуры, памятников истории, культуры и архитектуры, развития и поощрения достижений в области культуры». Так, по инициативе и на средства Юрия Жорно в Петербурге были установлены декоративные скульптуры и мемориальные композиции, в числе которых – памятники Анне Ахматовой на набережной Робеспьера и Николаю Рериху в саду «Василеостровец».

Девять бронзовых изваяний, расставленных по фасаду торгового комплекса, – аллегорические изображения европейских городов. По центру стоит Ангел, символизирующий Санкт-Петербург. Одесную его – скульптурные образы Амстердама, Женевы, Рима и Вены, ошуюю – Парижа, Лондона, Гамбурга и Мадрида. Древнеримские боги и иные герои, связанные с историей изображаемых городов, держат в руках щиты с гербами своих вотчин. Если присмотреться к лицам, то среди статуй можно найти персонажа, обладающего подозрительным сходством с Владимиром Путиным. Это аллегория Рима. Скульптор взял за основу статую Октавиана Августа из Прима-Порта, но несколько русифицировал черты лица, сделав их ближе и роднее локальному пользователю.

С тех самых пор, как в конце двухтысячных за строительным забором начали вырисовываться черты будущего ТК, здание стало предметом многочисленных нападок в медиа и соцсетях. Все эти годы градозащитники ругают проект, сетуют на низкое качество реализации, обвиняют авторов в дурновкусии и издевательстве над обликом города. Юрий Жорно с культуртрегерами от архитектуры решительно не согласен и отвечает им так: «Я для себя совершенно четко понимаю, что мы создали памятник архитектуры. Люди, с которыми я общался (абсолютно независимые), говорят, что за последние 30 лет ничего даже близко не было по качеству архитектуры, материалов и по эстетическому восприятию».

Открытие торгового комплекса откладывалось столько раз, что, несмотря на высокую степень готовности объекта, давать прогнозы о дате его открытия было бы излишне самонадеянно. Возможно, успешному плаванию корабля под названием «Evropa» помешал неверный