– Не пойму, куда он делся… Тут же всю жизнь дядя Махаз чебуреками торговал! Опять, что ли, на свадьбу к кому-то уехал?! Ничего, сейчас до конца улицы пробежимся, заодно, может, наших встретим, там рынок, и… О! Ромка! Ромка соседский! Сидит, весь из себя красивый! Здорово, Ромка, это я приехала!!!

Полундра отпустила руку подруги и помчалась в сторону моря. Там под огромным каштаном расположился уличный художник. Он сидел на матерчатом складном стульчике, рядом, приколотые на самодельный фанерный стенд, висели его работы, а стул для клиентов был пуст. Услышав истошный Юлькин вопль, он обернулся. Полундра кинулась к нему, и через минуту они с парнем уже обнимались и колотили друг друга по плечам и спине.

– Ромка, ты как?! Нет, ну ты как?! – орала Полундра. – Я только днем приехала, с друзьями и дедом! У вас-то как дела? Юрка где сейчас? В отпуск приехал? Слушай, а что, Ленке операцию сделали все-таки, да?! Она нам открыла – и без коляски, на костылях! Сама до калитки дошла, вот круто! Где вы с Юрцом бабки-то взяли? Что продали? Слушай, ну как же здорово! А думали, что безнадежно! Сам-то как? Экзамены сдал? Мог бы и в гости зайти хоть раз в Москве-то! Белка, Белка, иди сюда скорее, где ты там?! Господи, корни пустила, что ли?! Иди сюда, я тебя с Ромкой познакомлю!

Корни Белка не пустила. Но ноги напрочь отказывались идти. Потому что в двух шагах от нее стоял в обнимку с Полундрой зеленоглазый смуглый парень в майке-тельняшке. Тот самый, который заговорил с ней по-французски два месяца назад в «музыкальном зале» тропининского музея. Тот, который принял ее за неведомую графиню. Тот, кто каждую ночь снился ей, и Белка ничего не могла с этим поделать. И никому-никому не могла об этом рассказать.

«Я сошла с ума», – грустно подумала она, отказываясь верить собственным глазам. Но поверить все же пришлось. Потому что с фанерного стенда на нее смотрел ее собственный портрет. Акварель была написана так точно, что Белке казалось – она смотрится в зеркало. Да, это она… Нелепая прическа с хвостами, схваченными красными заколками-«звездами»… Белое платье с открытыми плечами… Все, как было в тот теплый вечер, когда она играла Чайковского в музее! «Боже мой, какая я тут красивая…» – машинально подумала Белка, не зная, чего ей больше хочется: подойти и познакомиться или повернуться и сбежать.

– Белка, да что ты как памятник стоишь?! – Полундра за руку подтащила подругу к художнику. – Знакомься вот! Это Ромка Ваганов! Сосед наш, Ленкин младший брат! Между прочим, в Москве учится, в художественном! Глянь, как круто рисует! Хочешь – он и тебя изобразит! Ромка, дашь скидку по старой дружбе? Ой… а это кто? А это что у тебя?! Ой! Это же… наша Белка, что ль?! Ой… ЭТО КАК?!

Зеленые глаза Ромки смотрели на Белку в упор.

– Привет, – сказал знакомый голос, столько дней слышавшийся ей по ночам. – Я Роман. Надо же, ты и правда похожа… на нее.

– Похожа?! – завопила Полундра. – Да копия! Одно лицо! Вы что, с ней знакомы, что ли?!

– Откуда? – Роман наконец отвернулся и теперь смотрел через плечо чуть живой Белки на темнеющее море. – Это… с одного портрета старинного копия. В Москве делал.

Он обращался к Белке, но при этом не смотрел на нее. На его скулах горели два алых пятна. Голос звучал хрипло. Белка, отчетливо понимая, что Роман врет, что он тоже узнал ее, не смогла даже кивнуть. Лишь едва заметно пожала плечами. В горле стоял комок.

– Убиться можно, как похожа, – недоверчиво сказала Полундра, переводя взгляд с бледного лица подруги на акварельный портрет. – Ну ладно… Ты долго здесь еще будешь?

– Посижу пока, может, кто подойдет. – Роман по-прежнему смотрел в сторону. – Если вы приехали, то Ленке там одной не страшно будет.

– А Юрка где?

– Не знаю. Сказал – поздно придет. – Ромка сел на свой стульчик и старательно принялся накалывать на мольберт новый лист бумаги. Девчонки растерянно переглянулись и потихоньку отошли.

Среди ночи Полундра проснулась от странных звуков. Села на скрипучей тахте, повертела головой. Было темно. У стены безмятежно сопела Натэла, с Сониной кровати тоже доносилось ровное дыхание. Но рядом, на раскладушке, где вечером улеглась Белка, было пусто. Юлька вскочила и вышла за дверь.

Белка сидела на веранде за деревянным столом – там, где они недавно весело поедали приготовленное Натэлой мясо с картошкой и строили планы на отдых. Уронив голову на руки, подруга тихо всхлипывала. Юлька, подбежав, уселась рядом, участливо обняла ее за плечи:

– Белк, ты чего? Болит что-нибудь? На солнце пересидела, да? Хочешь, я Соню разбужу?

– Нет… Не надо… Иди спать… – пробулькала Белка.

– Щас! – свирепо заявила Полундра. – Я спать пойду, а тебя тут реветь оставлю, да? Ты меня за кого держишь?! Чего случилось, я спрашиваю?

Белка, не отвечая, продолжала хлюпать носом. Из деликатности Полундра тоже помолчала несколько минут. Затем грозно сказала:

– Если кто обидел – ты мне только пальцем покажи! Пойду и морду набью! Если надо – Атамана с Батоном до кучи возьму и любого под орех разделаем!

– Вот! Только это и умеешь! Всю жизнь как пацан проблемы решаешь! А я… А мне… Ой, сил моих больше не-ет…

– Так. – Полундра поднялась. – Пойду-ка я Натэлку распинаю, раз такое дело. И пацанов.

– Не-е-е-ет!!! Только этих долбецов мне тут не хватало!!!

– Вах, что случилось?.. – послышался сонный голос, и на веранде появилась Натэла в ночной рубашке. Увидев зареванную Белку и насупленную Полундру, она молча спустилась в кухню и вернулась с огромным кувшином гранатового сока и тремя стаканами.

– Сейчас попьем соку и поговорим спокойно, – объявила она, ставя стаканы на стол. – Белка, ради меня, успокойся. Проснутся парни, а им ничего знать не надо. Что они понимают в этих делах?

– Откуда… ты… знаешь?.. – икнула Белка.

– По-моему, ты влюбилась, – пожала плечами Натэла. И, придвинув полный стакан ошарашенной Белке, села напротив и улыбнулась: – Мы слушаем тебя, дорогая.

Через полчаса на веранде воцарилась мертвая тишина. Юлька молча смотрела в одну точку. Натэла, хмурясь, постукивала пальцами по столешнице. Убитая горем Белка пила третий стакан сока.

– То есть ты зуб даешь, что там, в музее, тогда был Ромка? – в десятый раз спросила Полундра.

– Всю челюсть, если тебе надо! – всхлипнула Белка. – Я его знаешь как запомнила!

– Люди очень похожие бывают! Вон, Пашку нашего постоянно с каким-то актером сериальным путают! На улицах девчонки пристают, автограф просят!

– А он? – заинтересовалась Натэла.

– Дает, когда Соня не видит! – засмеялась Полундра. Но тут же осеклась, заметив, что Белка снова расплакалась.

– Перестань реветь, прошу тебя, – нахмурилась Натэла. – Высморкайся и давай еще раз по порядку. Что, ты говоришь, он делал в музее?

– Рисова-а-ал…