за событиями на Северном Кавказе и пытался использовать по мере возможности события в Чечне и в Дагестане для нажима на Россию с целью ослабить ее позиции в южной части Кавказа[50].

Говоря о политике России в отношении Кавказа, Фадеев писал: «Между тем владычество на Черном и Каспийском морях, или в случае крайности хоть нейтралитет этих морей, составляет жизненный вопрос для всей южной половины России, от Оки до Крыма, в которой все более и более сосредотачиваются главные силы империи, и личные, и материальные. Эта половина государства создана, можно сказать, Черным морем… Но охранять свои южные бассейны Россия может только с Кавказского перешейка»[51].

При этом учитывалась также необходимость иметь союзника в борьбе против Османской империи и Персии, с помощью которого Россия хотела бы решить и ближневосточную проблему[52].

Новым толчком к активизации политики России на Северном Кавказе стало усиление ее позиций после победы над Наполеоном, что позволило вплотную заняться кавказской проблемой. Став на какое-то непродолжительное время государством, которое пыталось диктовать свою волю Европе, Россия явно переоценила свои возможности, которые оказались значительно ниже имперских амбиций.

Подписание мирных договоров с Османской империей (1812) и с Персией (1813) юридически подтверждало их отказ от притязаний на земли Северного Кавказа. Все это стало для России хорошим дополнением к разгрому Наполеона и победоносному маршу по Европе. Но, несмотря на это, Северо-Кавказский регион не переставал быть ареной острейших международных противоречий. Не прошло и трех лет, как чрезвычайный посол Персии Мирза-Абдул-Хасан представил в Петербурге меморандум от 2 февраля 1816 года с требованием отодвинуть российскую границу до Терека[53]. Россия отклонила все требования, подтвердив тем самым нежелание сдавать свои позиции, что привело к осложнению отношений между двумя государствами. Персия в последний раз попробовала что-то получить на Кавказе в ходе войны 1827–1828 годов и с тех пор ни разу не вела каких-либо войн в этой части региона.

А вот Османская империя не прекращала претендовать на изменение ситуации в этой части мира. До конца XIX века она успела принять участие в войнах 1828–1829, 1853–1856 и 1877–1878 годов, которые все и проиграла. Это подвигло Россию продвигать более глобальные планы. Император России уже не скрывал свои намерения овладеть на данном этапе и Константинополем[54].

На кавказской арене проходили многократные войны с Турцией и Персией. Антиколониальная борьба горцев не позволяла России полностью овладеть Кавказом и реализовать свои планы по дальнейшему продвижению на юг вплоть до середины 60-х годов XIX века. После завоевания Кавказа Россия уже не проявляла стремления к дальнейшему продвижению в этом направлении[55]. Завоевание Россией Кавказа в XIX веке не сделало его зоной бурного развития в рамках границ Российской империи. Основой развития здесь нефтяной промышленности стал как раз таки иностранный капитал.

С завоеванием Кавказа Россией в XIX веке интерес к региону со стороны различных стран не только не уменьшился, а, наоборот, усилился. Их интерес к региону увеличивался пропорционально степени освоения залежей нефти, обнаруженных в этой части мира. То есть если до второй половины XIX века данный регион рассматривался как территория интересная для западных стран с точки зрения доминирования в Персии или оказания давления на Османскую империю, то со второй половины XIX века он становится ареной борьбы за нефть.

Иностранные компании в массовом порядке стали просить у местного наместничества лицензии на использование природных ресурсов. К началу XX века соотношение иностранного и российского сегментов в нефтяном бизнесе только в Чечне составляло 10 к 5[56]. В нефтяном бизнесе были задействованы крупнейшие мировые компании и банки. Одна из крупнейших фирм того периода «Ахвердов и Ко» к концу XIX века полностью перешла в руки бельгийского капитала[57]. Впоследствии все активы были проданы компании «Нобель». Здесь же, на Кавказе, успешно развивались и компании «Ройял Датч Шелл», «Ойл», французская «Новый русский стандарт», Англо-Русское Максимовское общество[58], Ротшильдов[59] и многие другие. Не говоря о том, что почти вся транспортировка кавказской нефти производилась англичанами на своих танкерах через порты Батуми или Новороссийска[60]. Англия, Германия и Франция видели в Кавказе не просто регион, недавно завоеванный Россией, а место концентрации почти половины всей мировой нефти, обнаруженной на тот момент. Это делало привлекательным присутствие их компаний. Многие европейские государства имели свои консульства в Тифлисе, Батуми, Владикавказе и Баку. Бизнес раньше понял ценность этого региона, чем политики иностранных держав.

По мере увеличения роли нефти в мировой экономике желание западных стран закрепиться на Кавказе выливалось в борьбу за него. Их пренебрежение этим регионом в период борьбы за независимость в первой половине XIX века сменилось соперничеством за как можно большее присутствие здесь своего капитала и защитой интересов своих фирм, в частности в нефтяных районах Грозного и Баку[61].

Одновременно заинтересованность западных стран пытались использовать и оппозиционно настроенные кавказские силы, которые формировались за счет тех, кто находился вне пределов Российской империи. Еще в 1914 году в Османской империи вынашивались планы по организации восстания черкесов и формированию Черкесского легиона для участия в боевых действиях против русских войск на Кавказском фронте[62].

Впоследствии на основе общих интересов грузинской, азербайджанской и северокавказской диаспор в Стамбуле было объявлено о создании Турецкой санитарной миссии, являвшейся, по сути дела, тайной организацией, объединяющей в своем составе кавказских активистов, стремящихся к независимости Кавказа. После вступления Турции в войну упомянутая миссия официально была преобразована в Кавказский комитет, состоящий из представителей Северного Кавказа, Азербайджана и Грузии.

Президентом этого первого в истории Кавказского комитета являлся упомянутый нами Фуад-паша. Членами: черкес Азиз Мекер — активный общественный деятель кавказской диаспоры в Османской империи, профессор Стамбульской сельскохозяйственной академии; дагестанец Иса Котсеки-паша — бригадный генерал и санитарный инспектор Оттоманской армии; грузин князь Георгий Мачабели — председатель созданного в 1914 году в Берлине и к этому времени действующего также на территории Турции Комитета освобождения Грузии; лейтенант кавалерии Кямил Тавдгиридзе — представитель проживающих на территории Турции грузин-мусульман, а также азербайджанец Селим-бей Бебутов[63].

При активном участии кавказцев в 1916 году в швейцарской Лозанне была основана Лига нерусских народов России (Ligue des nationalités allogènes de Russie). На III конференции Союза национальностей