ещё понял, что это и есть вся моя собственность: кучка вещей и кот. Когда одежду стало затягивать в болото, я, не торопясь, вдумчиво стал сортировать, что вытащить, а что оставить, как дань того, что меня не утащило вместе с ней. Помню, последнюю вещь, черную куртку, пришлось буквально силой вытаскивать, её почти полностью засосало, но я здраво рассудил, что как раз куртка мне очень необходима. Идя уже по балке, я даже не успел испугаться, когда увидел, как кот плюхнулся в воду и поплыл. Хм, выходит это место вполне безопасно и на всякий случай его запомнил. Потом меня как-то пригласили или устроили на работу в высотном здании, и даже квартиру выделили. Не то чтобы с мебелью, как таковой, и привычной для меня, но и совсем уж пустой она не была, больше похожа на ту, что ремонтировали. Вокруг постоянно происходила какая-то суета, кто-то ходил, что-то строили, и среди этой суеты я, как подсобный рабочий, вроде принеси-подай. Так Выходило так, словно я там же и спал, но главное крыша над головой есть, и зарплату дают, на которую можно купить еды. А там и друг объявился, какой-то щуплый, суетливый тип.

В какой-то определённый момент появилось ощущение стабильности, мол, работа есть, жилье есть, что ещё надо в жизни? И как всегда бывает, после этого и начались странности. Вентиляционную шахту (считай трубу под потолком), возле которой я работал, стали демонтировать. Да так странно, будто «отклеивали» слой метала, и загибали его вниз. В это время у меня был обеденный перерыв, поэтому я с любопытством посматривал, что они там делают, пока не вспомнил, что в нише шахты забыл свой инструмент. Пока бережно сворачивал свой бутерброд и прятал его, то место уже «смяли». В какой-то определенный момент до меня и дошло, такого быть не может. Невозможно подручными средствами сгибать такие пласты метала, и чтобы он при этом оставался прочным. А ещё мне показалось странным, что рабочие со мной не разговаривали и не отвечали на мои вопросы. Поэтому я пошел к лифту, чтобы спросить, что происходит непосредственно у своего начальства. Но с лифтом тоже было что-то не так. В нём присутствовал, тот самый метал, напоминающий серый грунт, я попятился, развернулся как раз вовремя, чтобы увидеть, створки лифта медленно смыкает серый металл. Меня пытались заживо замуровать? Почему? Когда я проталкивался сквозь щель, металл едва меня не раздавил. Но на этом неприятности не закончились. Весь этаж уже был уже «залит» этим металлом. Казалось бы, выхода нет, но ведь не для того, кто знает, во сне не существует замкнутых пространств. Я отчетливо помню прикосновение к стопроцентно твердому покрытию, сквозь который, по логике и здравому смыслу, пройти невозможно, но мне ведь точно известно, что возможно!

Сосредоточившись, я стал проминать металл, а потом и вовсе проваливаться сквозь него, но в последний момент, спохватился, что «таким» может быть весь этаж, поэтому изменив курс, провалился уже сквозь пол. Прямо до первого этажа. Краем сознания я решил, что так могу «провалиться» не просто сквозь здание, а вообще сквозь планету и… как-то даже смирился с этим. Приземлился аккурат о пол в холле, где меня и вырвало обедом. Я даже помню реальность этого непередаваемого ощущения, к тому же и вкус у самого обеда был довольно странным, будто меня стошнило чем-то малосъедобным. Зато после стало так легко, и понятнее, что ли.

Динамичный сон с сюжетной линией и даже философским подтекстом.

Иногда он наблюдался мной со стороны, как при просмотре фильма, а иногда в «фильм» можно было вмешиваться. То есть, с одной стороны я на сюжет фактически не влияла, всё шло по своему сценарию, и осознание сна происходило, только в случаях опасности, когда нужно было принимать радикальные меры и спасать «персонажа».

Между тем проблемы продолжались. На выходе меня поджидал взвод вооруженных людей, и не успел я выйти, как они открыли огонь, пришлось опять брать все в свои руки и движением руки сменить траекторию пуль в сторону, причем, замечу, ни один человек не пострадал.

Наверное, после этого эпизода меня и познакомили с человеком, обличенным властью и считающим себя хозяином данного городка, но с амбициями властелина мира. Собственно это он и устраивал такие «экзамены» для избранных людей, которые в благодарность за открытые способности, работали на него. Вот только, мне верить в его слова не имело смысла, потому что я вполне мог обойтись без его вмешательства и вообще, не он предоставил мне способности, а единение с природой мира. Я так чувствовал. Ведь ощущение было именно такое, будто в эти моменты я становлюсь её частью. А тут какой-то человек хочет присвоить себе чужие заслуги.

Но пришлось на него работать, иначе спокойной жизни мне не видать. В одном из эпизодов, помню, что раскручивал какой-то предмет на части, видел его в первый раз, но точно знал, как и где раскручивать, и что менять. В предмет вставлялась емкость с жидкостью. Знал, что она опасна для людей, но не для меня. Потом этот мэр, приказал мне доставить некий груз на верхний этаж и рассыпать его там. Подниматься решил не на лифте, а по отвесной стене, хватаясь за ворохи проводов с изоляцией, некоторые из них легко вырывались из «гнезд», но меня такие мелочи не останавливали. На определенном этапе подъема, заметил, что меня догоняет мой друг. Он тоже карабкался по проводам с энтузиазмом упрямого козла. Догнав меня, он радостно, ведь оказал помощь, протянул тот самый прибор, заявив, будто я его забыл. Но я не мог его забыть, потому что мне о нём не говорили, а значит, друга подрядили на это дело специально, только зачем? Наверное, все-таки из-за той самой жидкости, что находилась при нём. Жидкости, которой подвержены люди, в том числе и единственный не безразличный мне человек. Это было такое напоминание, чтобы я не вздумал увиливать, и подчинялся. Когда эта дрянь успела разбиться, я не помню, но честно пытался защитить друга, чтобы на него не попало, и в то же время видел, как она влияет на людей (в этот момент, будто мое сознание разделилось). И узнал…

Когда во дворе дома, где я оказался, зазвучала музыка, все, включая даже птиц, стали подчиняться этой мелодии и начали танцевать. Ритм, действительно был такой, что хотелось плясать, но, как и всегда, на меня он не имел влияния. Потому, что для моего слуха, он