Крамб кивнул:

– Теперь, когда она ушла, род Говорящих-с-многоножками угас навсегда.

Повисла тишина. Силы Бестий переходят от родителей к детям, и никак иначе.

– Итак, если мы не идем на тренировку, что мы будем делать? – спросила Блик. Кар заметил, что она тоже пожирает глазами сэндвич. Он отломил кусок и бросил ей.

– Мы идем гулять, – сказал он.

– Можно я с вами? – спросил Пип, вскочив на ноги.

Кару удалось замаскировать улыбкой недовольную гримасу. Иногда с Пипом было весело, но чаще он ходил за ним по пятам, словно тень, не оставляя Кару ни малейшей возможности побыть наедине с самим собой.

– А почему бы тебе не остаться с Крамбом и не потренироваться? – спросил Кар. – Со мной не повеселишься. Знаешь, вороны жутко скучные ребята.

– Очень мило, – проворчал Визг.

Пип кивнул, хотя и выглядел огорченным.

Кар развернул одеяло, заменявшее ему подушку, и вытащил тонкий темный клинок – Клюв Ворона. Он вложил его в ножны, которые сам сшил из старой кожи, и повесил меч за спину. Крамб с любопытством наблюдал за ним:

– Опасаешься неприятностей?

Кар покачал головой:

– Как ты сказал, никогда не знаешь, что поджидает за углом.

Он направился к лестнице, вороны последовали за ним.

– Значит, мы скучные, да? – язвительно переспросил Хмур.

Кар подождал, пока они не оказались на безопасном расстоянии, и прошептал:

– Я не хочу, чтобы за нами шпионили. Особенно там, куда я собираюсь пойти.

– Ух ты! Тайная миссия! – восхитилась Блик.

– Смотрите, нет ли поблизости голубей, – предупредил Кар. – Я объясню все по дороге.

Блэкстоун – город с большой историей. На протяжении нескольких вечеров Крамб рассказывал о нем Кару: как сотни лет назад все началось с поселения на болотистой реке, как оно выросло, а реку перегородили и разветвили, чтобы орошать окрестные поля. Как это поселение стало важным стратегическим пунктом на пересечении двух больших торговых путей. В шестнадцатом и семнадцатом веках деревянные постройки были вытеснены каменными домами. Расцвет города пришелся на эпоху, когда по стране прокатилась промышленная революция. Реку расширили и провели дальше, и мосты соединили ее берега.

С каждым новым поколением приходили сюда новые люди и оставались навсегда, с ними приходили новые идеи и традиции. На смену металлургическим заводам и фабрикам пришел мир банков и высоких технологий. Население все росло, и город расширялся. Казалось, что Блэкстоун встал на путь безусловного прогресса.

До тех пор, пока не наступило Темное Лето и война Бестий не разрушила город.

С тех прошло восемь лет, но Блэкстоун так и не оправился. Он был похож на раненое животное, которое не может подняться на ноги, но все еще цепляется за жизнь.

Кар видел город иначе, чем большинство людей – тех, кто ходит по земле и ориентируется по названиям улиц и дорожным знакам. Он знал, где тихо и спокойно, знал, где всегда толпы народу. Места опасные и безопасные. Где можно чем-нибудь поживиться и где искать еду бесполезно. Где он может пройти незамеченным в темноте и где не скрыться он света уличных фонарей. Расстояние он измерял временем, а не милями[2]. Десять минут – чтобы от заброшенного вокзала, по старым рельсам дойти до собора. Двенадцать – если сделать крюк по крышам покинутого каучукового завода.

И куда бы он ни шел, городское прошлое всегда напоминало о себе. Разумеется, со времен семнадцатого века сохранилось немногое. Кое-где попадались церкви и старые, похожие на гнилые зубы насыпи, выступавшие на мелководье там, где раньше были дамбы. Именно двадцатый век стер с лица земли большую часть того, что осталось от его предшественников.

Остались старые сточные канавы – теперь они переходили в круглые туннели, ветвившиеся по всему городу, которые вели к насосным станциям и очистительным сооружениям, а затем в дальние пределы реки Блэкуотер.

Когда Кар только начинал исследовать город, он никогда не спускался вниз. Но время шло, уверенности прибавлялось, и он уже не боялся сходить под землю. В дневное время, когда на крышах небезопасно из-за строителей и полицейских вертолетов, куда лучше путешествовать по подземным туннелям.

Вот только воронам это никогда не нравилось.

– Птицам потолки не по нутру, – проворчал Хмур, когда они спускались по шахте в туннель неподалеку от церкви.

– Небо значит безопасность, – сказала Блик.

– Не волнуйся. Я присмотрю за тобой, – сказал Визг, но его голос слегка дрожал.

Хмур гортанно хмыкнул:

– Боже мой, меня сейчас стошнит!

– Мы должны быть уверены, что за нами не следят, – сказал Кар. – Так что это единственная дорога.

Он спрыгнул с подножки стальной лестницы в туннель. К счастью, там оказалось сухо, но воздух был затхлый и спертый.

Войдя в туннель, Кар достал из кармана фонарик и включил его. Вороны иногда улетали вперед, потом возвращались. Внизу он ни разу никого не встретил, если не считать одной странной крысы, но все равно от этого места по коже бежали мурашки. Не хотел бы он оказаться здесь совсем один.

Спина начала зудеть, и он поправил ремни на плече, чтобы Клюв Ворона лег удобнее. Непримечательное на вид древнее оружие. Узкий обоюдоострый клинок фута два длиной – заточен не идеально, но им хотя бы можно отпугнуть нападающего и успеть убежать самому. К тому же это был меч рода Говорящих-с-воронами, который наделял своего носителя властью открывать портал в Земли Мертвых. Владеть им – был долг Кара.

Кар запустил руку в карман и нащупал черный камень. Он что, тоже имеет какое-то отношение к их роду? Сегодня камень не казался ему чем-то особенным или волшебным, но что-то же было в нем примечательного – иначе почему мама хотела, чтобы камень хранился у Кара? В конце концов, она была Говорящей-с-воронами до него.

Интересно, вчерашний странный безволосый незнакомец не соврал, когда сказал, что знал его маму? Кар догадывался, что незнакомец и сам был Бестией, хотя поблизости Кар не заметил никаких животных.

Слишком много вопросов, и Кар знал только одно место, где он, возможно, найдет на них ответы.

– Прием! Земля вызывает Кара… – послышался голос Визга.

– Э… что? – очнулся Кар.

– Ты очень странный последнее время, – сказал Визг. – Хмур с тобой разговаривал.

– Прости, – сказал Кар. – Просто задумался. Хмур, о чем ты говорил?

– Я сказал, что мы идем на запад, так? – ответил ворон. В луче фонарика его глаза блеснули серебром. – Мы возвращаемся, чтобы встретиться с той девочкой?