Но порой строгости отступают на задний план, и в свои права вступают радости жизни: обычное катание с родителями, братьями и сестрами в карете превращается в загадочное, волнующее путешествие. Папенька рассказывает что-то интересное, маменька ласково улыбается, дети хохочут. Вот это и есть счастье – простое, обычное, которое в детстве не променяешь ни на что. А катание на коньках, санках, посещение театров, где «ложи блещут» и каждый раз происходит непостижимое умом таинство, летние купания в пруду или в Финском заливе, игры в карты, шахматы!.. Это тоже мир, который, возникнув в раннем детстве, согревает потом душу всю жизнь.

Но вот пришло время великому князю учиться. Маленькому Константину всего пять лет, но режим дня у него очень строгий: встает он рано и, помолившись и позавтракав, принимается под руководством учителей и воспитателей постигать науки. Конечно, его стараются не перегружать, и уроки чередуются с прогулками и занятиями спортом, играми. Но родители непреклонны в своем стремлении передать сыну те духовные богатства, которыми владеют сами. Именно с пяти лет его начинают обучать игре на фортепьяно, виолончели, иностранным языкам. Этому посвящаются часы. Но мальчик не ропщет, он с готовностью впитывает новые знания, звуки – как губка. Особая радость для него – играть с отцом на фортепиано в четыре руки.

Его явные способности к гуманитарным наукам, все возрастающий интерес к искусству отмечают все учителя. А в их числе – известные русские историки, к мнению которых следует прислушаться: О. Шиховский, К. Бестужев-Рюмин, С. Соловьев. Теорию музыки Константину преподает Г. Ларош, а первые уроки рисования дает художник С. Никитин. Кстати, пройдет всего несколько лет, и юный художник с увлечением начнет заниматься портретной живописью, копировать картины старых итальянских мастеров. И пусть первые опыты выдают пока руку ученика, по всему чувствуется – способностей и упорства ему не занимать.

Художественному воспитанию, включающему в себя не только практические занятия под руководством опытных педагогов, но и посещение разнообразных выставок, концертов, театральных постановок, чтение – часто вслух, в кругу семьи, – отводилось в великокняжеской семье очень большое место. Родители и воспитатели тщательно, с любовью и знанием дела подбирали для юного великого князя книги, стараясь как можно лучше познакомить его с шедеврами мировой литературы, причем в подлинниках.

С самых ранних лет Константину стремились дать не только практические знания в области самых разных наук, но и воспитать из него высококультурного, тонко чувствующего и понимающего искусство человека. Несомненно, зерна были брошены в благодатную почву.

Конечно, не забыты и общеобразовательные предметы, входившие в курс классической гимназии. Русский язык и литература, математика, география, биология, Закон Божий… Учебный день мальчика распланирован буквально по часам. Расписание его занятий сохранилось до наших дней, и мы можем судить о том, что с детских лет он действительно был очень занят:

9–10 – фортепьяно

10–11 – чистописание

11–12 – Закон Божий

12–12.30 – завтрак

12.30–14 – прогулка

14–15 – английский язык

15–16 – французский язык

16–17 – русский язык

17–17.45 – гимнастика

18 – обед

Особое, очень важное место в ежедневных занятиях занимает практическое чистописание. Великий князь должен был не только грамотно и ясно излагать свои мысли, но и красиво писать. Слушая наставления педагогов, Константин очень старался, и впоследствии у него выработался красивый, четкий, аккуратный почерк. Любо-дорого посмотреть на записи, сделанные рукой мальчика, юноши, а впоследствии – сложившегося, взрослого человека!

Эти записи – прежде всего дневник великого князя Константина Константиновича. Потребность фиксировать на бумаге события жизни, мысли об окружающей действительности, людях – явно от отца. И он день за днем, еще подросток, делает зачастую пространные, полные лиризма записи о своей жизни. Именно они главные свидетельства его увлечений и занятий.

В январе 1874 года Константин посещает вместе со своим учителем рисования С. Никитиным передвижную выставку картин в Императорской академии художеств. В дневнике появляется запись о лучшей, по его мнению, картине – «Императрица Екатерина у гроба Елизаветы Петровны». Автор – Николай Ге.

Впечатление от выставки оказалось настолько сильным, что юноша вскоре пишет маслом первую свою картину. В дальнейшем он будет не раз еще создавать живописные полотна. Уже будучи взрослым, во время службы в армии, он создаст с натуры немало портретов солдат, служивших в его полку.

Любовь к театру, привитая родителями с самого раннего детства, тоже находит выражение в дневнике. То и дело можно увидеть записи типа: «Папа вечером взял нас в оперу „Юдифь“ покойного Серова». Или: «Вечером давали „Лоэнгрин“, и я не был, к своему страшному отчаянию». Заметим, какая же тонкая и чуткая душа была у этого юноши: не смог посетить по какой-то причине спектакль, и – отчаяние! Не удивительно, а, скорее, закономерно, что уже в юном возрасте у великого князя проявилась склонность к литературным занятиям. В двенадцать лет он пишет к именинам родителей и остальных родственников поздравительные стихи, а затем сочиняет к ним музыку! Не вызывает никаких сомнений: эти подарки очень нравились тем, кому были адресованы.

4 октября 1874 года в дневнике Константина появляется такая запись:

Я перевожу… «Бориса Годунова» Пушкина в стихах… на английский язык. Сначала у меня не шло, потому что я не знал, что нужен размер; но потом, взяв размеры некоторых стихов 10 слогов, а другие 11, – дело пошло на лад. Это очень весело.

…Учится Константин старательно, им не нарадуются родители и учителя. Но, несмотря на явные успехи, сам он не всегда доволен собой. Душу порой точит мысль, что нет у него должной любви к учебе. Конечно, он слишком строг к себе. Но ведь это свойство тонких, художественных натур. Именно неуспокоенность, недовольство собой, постоянное стремление к самосовершенствованию и приводят к блестящим результатам. Только мальчик об этом пока не знает…

Со временем к изучаемым им дисциплинам прибавились физика, химия, навигация, всемирная история, еще несколько предметов, которые отец посчитал необходимыми для всестороннего образования сына. Но беда состоит в том, что, постигая новое, юноша по-прежнему остается равнодушным к учебе. Задания учителей он выполняет добросовестно, но душа-то молчит! Ему хочется чего-то непонятного, возвышенного. Истинную радость в юные годы он находит, пожалуй, лишь в православной религии. Подобно отцу, Константин рос набожным, по велению сердца выполнял все обряды, следовал всем христианским обычаям. Кроме дворцовой церкви Введения во храм Пресвятой Богородицы он регулярно посещает Исаакиевский и Казанский соборы, Петропавловскую крепость. Вот как описывает он в дневнике церковную службу, проходившую в Крещение 1874 года:

…Государь приказал быть мне и братьям сегодня во фрунте в залах Зимнего дворца, в кирасирских мундирах… Приехали в Зимний и пошли в Гербовый зал, меня и Митю поставили с малыми конногвардейскими солдатами, а Славу с кавалергардами. Когда государь с Prince of Wales (принц Уэльский. – Авт.) пришел к обедне в большую церковь, и нас туда погнали. Обедню служил митрополит. Как мне понравилась эта служба.