Из-под полей головного убора Чжи наблюдает, как его сотрапезники-евнухи горделиво кивают в знак согласия. В свое время император Хуну низвел евнухов до самого низкого звания, при нем все правительственные посты занимали мандарины. Только при императоре Юнлэ евнухи вернули власть, контролируя политику с чужими государствами и отстаивая ее важность. С тех пор они добились максимальных выгод для себя: так как их бесполость не могла угрожать имперскому первородству, им одним было позволено жить и работать в непосредственной близости от императора, внутри дворцового комплекса, окружавшего Запретный город.

— Император считает возможным оказать еще большую честь нашему церемониальному управлению. Его императорское величество собирается не только устроить торжественное открытие Запретного города, но и подготовить новый флот для небывалого доселе похода под командованием адмирала Чжэна. После того как корабли отвезут высокочтимых послов, которые прибудут на праздник по случаю открытия Запретного города, флот побывает во всех странах мира и привезет императору все самое ценное, дабы пополнить его казну. Его императорское величество оказывает нашему управлению честь тем, что отберет нескольких ничтожных слуг из наших рядов для этой экспедиции.

Начальник Тан протягивает руку, и один из младших евнухов кладет ему на ладонь свиток. Наступает напряженная тишина, начальник медленно разворачивает свиток — так медленно, что Чжи уверен: другие евнухи слышат громкое биение его сердца.

— Ян Лянь, Вэй Чжунсян, Ван Яньчжи, Цзо Цюмин, Лю Чжун, Ван Жоюй…

Чжи все ждет и ждет, пока начальник зачитывает длинный список кандидатов. С каждым новым именем он все больше волнуется и молча молит Аллаха, чтобы прозвучало и его имя.

— …и наконец, среди них будет Ма Чжи. Если кто-либо из этих недостойных кандидатов сдаст экзамен, его кандидатура будет рассмотрена на пост помощника флотского картографа на время похода адмирала Чжэна.

Наши дни

Нью-Йорк

— И это все, на что мы способны? — Мара оглядела конференц-зал.

Восходящее солнце достигло крыш ближайших домов, пыльный луч света коснулся огромного стола, захламленного бумагами и стаканчиками из-под кофе.

Первое утро после встречи с Ричардом. Мара сразу устроила совещание со своей командой, едва вернувшись с обеда в клубе «Метрополитен». Все их усилия ушли на то, чтобы выработать лишь примерную стратегию. Час отлета приближался, и Мара все больше нервничала.

Задав свой саркастический вопрос, она тут же об этом пожалела. Она прекрасно понимала, что нельзя каждый день выкладываться на полную катушку, отдаваясь полностью новому делу. Она требовала от своей команды найти ответ на один-единственный вопрос: кому выгодно украсть произведение искусства? Для этого они должны были выйти за рамки своих профессиональных интересов — истории искусств, криминологии и юриспруденции.

По мнению Мары, обнаружить похитителя можно, только если разбираешься в предыстории создания произведения, его значении и рынках сбыта, иными словами, проникаешь в замысел художника, историческое прошлое и настоящее вещи, даже в ее символизм, знаешь наперечет всех коллекционеров и потенциальных покупателей. Только тогда удается проследить за предметом искусства, договориться о его возвращении, а затем передать вещь в руки истинных владельцев. И все это они проделывают под гнетом предельно сжатых сроков.

Но прежде чем она успела извиниться, Джо поспешил ей ответить не менее сердитым тоном:

— Могла бы и не спрашивать. Мистер Тобиас сообщил ноль информации, так что нам остается только наметить для тебя основные ходы. — Он перехватил недовольный взгляд Мары, и она увидела, что в его карих глазах из-за усталости и раздражения больше не светятся задорные огоньки.

— Ты прав, Джо, — примирительно посмотрела на него она, понимая, что он и так ее простит.

Их знакомство длилось всего три года — со времен распада дела о картине «Куколка», разрушившего ее карьеру юриста, после чего она начала заново, но за это время они сумели создать крепкие, почти родственные отношения, так как каждый из них был одинок. Когда они только познакомились, Джо возглавлял подразделение при ФБР для расследований преступлений, связанных с незаконным оборотом культурных ценностей. Именно он руководил следствием по делу бывшего клиента Мары, высокочтимого аукционного дома Бизли. Во время следствия Мара нашла в Джо неожиданного союзника, не лишенного сочувствия, а когда Джо рассказал ей о своих планах уйти в отставку по завершении дела, у Мары родилась идея создать собственную фирму. К ее удивлению, он согласился — правда, с одним условием: Мара будет служить лицом компании, а Джо оставаться в тени, просвещая ее насчет подпольного мира арт-дилеров, и пользоваться давнишними связями. Сам Джо был слишком известен, чтобы выйти в фирме на первый план. А еще Мару удивило, что она полюбила новую работу, хотя пришлось отказаться от спокойной службы в большой юридической фирме. Или, возможно, благодаря этому отказу.

— Простите, ребята. Я просто устала, хотя это не оправдание. Мы все измотаны.

Они просидели здесь всю ночь, стараясь выработать лучшую стратегию в сложившихся обстоятельствах. С клиентами Мара умела лавировать, однако ее готовность послужить справедливости часто мешала ей справляться с нетерпением, когда дело касалось ее собственной команды работников.

— Не нужно извиняться, Мара, — сказал Брюс.

Глаза у него не так покраснели, как у Джо, — видимо, бывший обвинитель из департамента ФБР, работавший под началом Джо, больше привык к затянувшимся на всю ночь заседаниям. Когда Мара в свое время выразила желание отказаться от сложной юридической канители, возникавшей при переговорах и лоббировании, Джо предложил взять в команду Брюса.

Дверь конференц-зала открылась, и вошла Кэтрин, неся последние отчеты. Мара обрадовалась в душе, что есть повод отвлечься благодаря приходу историка-искусствоведа, тихой вдумчивой женщины, которая работала как дьявол, запершись в своем кабинете. Кэтрин могла создать провенанс[5]любого предмета, любых времен, с подробнейшим изложением иконографии[6]предмета, его исторического значения и перечислением предполагаемых коллекционеров. Мара поблагодарила свою команду за понимание и попросила вернуться к первоначальным планам поиска карты.

Эксперты ознакомились с материалами по торговле древними картами и досье основных игроков из подпольного мира похитителей карт. В документах содержался перечень контактов для Мары: имена воров, возможно причастных к данному делу, скупщиков краденого, артдилеров и коллекционеров, которых могла заинтересовать редкая карта пятнадцатого века. Список был короток: рынок для древней карты, пусть даже самой бесценной, весьма ограничен. Кэтрин не обошла вниманием и краткую историю картографии, чтобы Мара поняла, какое место занимает эта карта — хотя о ней почти ничего неизвестно — в общей хронике создания карт. Если археолог точно описал украденную карту, то она представляла собой уникальную находку.