— Странно. Судя по вашим паспортам один из Кунево другой из Голыйцыно. Там и проживаете?

— Да, я из Кунего, — ответил Саня.

— Я из Голыйцыно, — сказал Яков икая и от этого немного пошатнувшись.

— Что вы забыли в этом лесу в Эбенцово? — доебались менты.

— Ну, мы встретились на нейтральной территории. Не в Москву же нам ехать, — ответил Саня.

— Странно это, ребята, странно… Сядьте в машину и дайте ваши телефоны.

Яков и Саша дали спокойно, зная, что они чисты. Менты надеялись поймать торчков, но перед ними были лишь юные и невинные алкоголики.

Не обнаружив в телефонах и карманах ничего криминального, пацанов оставили в покое. «Зато я знаю теперь, что если у меня будет с собой наркота, то я спрячу её в трусы» — сказал иронично Саня. Яков был настолько пьян, что ему уже было похуй, он хотел домой и спать, он кричал по пути к электричке: «Бляяяяяять, опять до Голика ехать, сука! Ёбанное ЭБЕНЦОВО».

Саня сел в элку на Москву. Народу было мало. От алкогольного опьянения у Сани заболела голова. «Нахуй я опять пил?» — спрашивал он себя неоднократно всю дорогу, как будто забывал, что уже спрашивал себя об этом. По приходу домой, Саня очень хотел ссать, но в туалете опять сидел Старый. Представив, как его дед стряхивает сигаретный пепел между своих ног, потому что у них не было пепельницы, Саша решил в этот раз не беспокоить Старого, а просто зайти в ванную и поссать в раковину. Саня смотрел пьяными немного косыми глазами на себя в зеркало, пока отливал, смотрел на свой член, на воду, льющуюся из-под крана. Обычно он так долго стоит перед зеркалом только когда бреется или ссыт в раковину после пива. Во втором случае, обрабатывая свой же взор, Саня ненавидит и презирает себя, в отражении он видит животное и думает: «Вот я — Ссань. Как моча», встряхнув последние капли, он ложится на диван и продолжает свою прежнюю жизнь. Открывает «Ютуб» и начинает палить бессмысленные видосы один за другим. Пока не кончится жизнь.

Густая туча интереса

Я иду за ручку с бабушкой в магазин. Уже который раз, проходя на поворот в сторону магазина, я замечаю вонь от разлагающегося трупа собаки. Почему-то тело, наполненное опарышами, которые жадно пожирали ткани живого в прошлом существа, долго не убирали. Тогда повсюду был мусор, а шприцы наркоманов, которых сминала героиновая эпидемия, как банку Пепси, усеивали землю вместо цветов. Глядя на эти баяны, я испытывал какое-то волнение, страх и интерес. Все осуждали употребляющих людей, не понимая, что они являлись жертвами свободы нулевых. Во мне бился интерес: «Почему люди начинают тогда употреблять, если это так плохо?» Мне никто не мог объяснить, потому что даже взрослые люди не способны залезать в мысли больных, как и в мысли детей. Честно говоря, мне никто ничего не объяснял касаемо многих вещей, да и я особо и не спрашивал. Как будто знал, что я должен сам всё понять.

Я ненавидел ходить в детский садик, но если бы его не было в моей жизни, то я узнал бы многое значительно позже. Когда меня перевели из яслей, я увидел, что у мальчиков и девочек разные туалеты. «Почему?» — задавалась вопросом пацанская половина группы. До тех пор, пока один парень не ворвался в женский туалет, выждав, когда воспитательница на что-то отвлечётся, и не раскрыл этот секрет. «У них нет писек!» — задыхаясь от удивления, сказал он. «Как это нет? А что у них там?» — спросил другой парень. «Ничего! Просто какая-то щёлка» — ответил тот, кто врывался. Шокированными этими знаниями над всей группой навис интерес. Девочки тоже понимали, что что-то не так, поэтому это облако тайн коснулось и их. Ситуация завершилась переговорами с некоторыми девчонками и взаимной демонстрацией гениталий. Внимательно всё изучив, мы поняли, что у девочек там не пустота. Совсем не пустота… Со временем по мере взросления многим в теории стало понятно, что половые органы двух разных полов сливаются вместе и формируют новую жизнь, также было откуда-то понятно, что это слияние — приятно.

Было дождливое лето, которое я проводил в деревне у бабушки с дедом, но потом дожди прекратились, оставив после себя огромные лужи. Одна была настолько глубокой и длинной, что там завелись лягушки. Они плодились в этой луже, и тогда я впервые увидел головастиков. Меня они почему-то привели в невероятное изумление, что мы с пацанами их вылавливали и сажали в банки. Мы провели у этой не высыхающей лужи, наверное, остаток лета, наблюдая за жизнью земноводных. Однажды я увидел, как лягушки спариваются, и решил скинуть самца с самки по приколу. После этого действия перед моими глазами и даже на моих руках, оказалась белая жидкость, представляющая для меня загадку. Я спросил у парней, которые были со мной: «А чё это за белая хуйня?» Никто не знал, и мы решили пойти с этим вопросом к другу постарше. Он ответил: «Да эт ж сперма».

— А что такое сперма? — спросил я с любопытством.

— Ты не знаешь? Ну, бля, в общем, когда мужчина с женщиной… ну ты понял… у пацана в итоге из хуя идёт эта жидкость. Она попадает внутрб женщины и после этого она может забеременеть.

— Ахуеть! О_О

Я, конечно, знал уже о сексе, но не в таких подробностях. Эта информация была для меня откровением, а ведь часть этих знаний формируют половое воспитание для каждого человека на этой планете.

До репетиторки полчаса. Значит, успею подрочить. Зачем же я этим занимался, если ещё даже не имел семенной жидкости? Только Богу известно, а мне тогда было не до вопросов о Боге и его существовании. Я взрослел. Эти движения ниже лобка во время просмотра порно будоражили подростковые гормоны, которые выражались во внешнем мире через моё изменчивое поведение. Когда я теребил ещё не созревший свой половой орган, то в какой-то момент чувствовал облегчение, которое не сопровождалось выделениями, о которых я узнал когда-то в деревне. Но в тот день случилось то, что в любом случае произошло бы рано или поздно. Почувствовав облегчение куда сильнее, чем обычно, я увидел прозрачную липкую, как слюна, жидкость, которая брызнула из моего члена и оказалась на моих руках, также, как и когда-то лягушачье семя. «Что это? Неужели это сперма? Но она же белая, а у меня нет…» — подумал я. И