Он поговорил с экипажем землечерпалки, побывал на самом конце волнолома и долго разглядывал шлюз. По озеру Бурен шла галсами яхта с маленьким парусом, и Бек сразу с тоской вспомнил свою байдарку, которую продал несколько лет назад. На обратном пути в город он молча сидел в автомобиле и вспоминал, как в доброе старое время летом уезжал из Стокгольма в морской залив и плавал между островами.

У Ольберга на столе уже лежало восемь свежих копий из фотолаборатории. Фотограф отретушировал снимок, и лицо девушки выглядело так, словно она живая. Ольберг просмотрел фотоснимки, четыре копии положил в зеленую папку и кивнул.

– Хорошо, я дам их ребятам, и они сразу смогут этим заняться.

Когда он через минуту вернулся, Мартин Бек стоял у стола и поглаживал пальцем кончик носа.

– Мне нужно позвонить, – сказал он.

– Можешь зайти в кабинет в конце коридора.

Этот кабинет был больше, чем у Ольберга, с двумя окнами. Здесь стояли два письменных стола, пять стульев, два металлических ящика и маленький столик со старой, видавшей виды пишущей машинкой.

Мартин Бек сел за один из столов, положил перед собой сигареты и спички, открыл зеленую папку и стал просматривать документы. Ему не удалось выудить из них больше того, что он уже знал из разговора с Ольбергом.

Через полтора часа у него кончились сигареты. За это время он позвонил в несколько мест без всякого результата и поговорил с советником полиции и комиссаром Ларссоном; оба выглядели уставшими и подавленными. В тот момент, когда он сминал в руке пустую коробку из-под сигарет, позвонил Колльберг.

Через десять минут они встретились в гостинице.

– Ну и задал ты нам работенку. Хочешь кофе?

– Нет, спасибо. Чем ты занимался с утра?

– Побывал в редакции местной газеты и поговорил с одним редактором в Буренсберге. Он был убежден, что держит в руках сенсацию. Дело в том, что в Буренсберге десять дней назад должна была приступить к работе на новом месте одна девушка из Линчёпинга, однако она так и не появилась. Похоже, накануне она выехала из Линчёпинга и с тех пор как в воду канула. Однако никого эти не встревожило, так как известно, что она особа ненадежная. Тот газетчик знаком с ее шефом и решил провести собственное расследование, однако ему не пришло в голову поинтересоваться, как, собственно, выглядит эта девушка. Я поинтересовался; естественно, это не она. Это толстая блондинка, она еще не объявилась. Так и потратил целый день.

Он вытянул ноги, оперся на спинку стула и принялся ковыряться зубочисткой во рту.

– А чем мне заниматься теперь?

– Ольберг отправил своих людей поговорить с местными жителями, будет неплохо, если ты им поможешь. Когда появится Меландер, мы все обсудим с господином советником и Ларссоном. Зайди к Ольбергу, он скажет, что ты должен делать.

Колльберг допил кофе и встал.

– Ты тоже идешь? – спросил он.

– Нет, не сейчас. Скажи Ольбергу, что он найдет меня в гостинице, если что-нибудь понадобится.

В гостиничном номере Мартин Бек снял пиджак, разулся, развязал галстук и уселся на постель.

Погода улучшилась, на небе были редкие белые облачка. Комнату освещало послеполуденное солнце.

Мартин Бек встал, приоткрыл окно и задернул тонкие занавески, затем прилег на постель, засунул ладони под голову.

Думал он о девушке, лежавшей в иле озера Бурен.

Он закрыл глаза и увидел ее перед собой такой, какой она была на фотографии. Голая, узкие плечи и черные волосы, обвившиеся вокруг шеи.

Кто она, о чем думала, как жила? С кем встречалась?

Она была молодая и – в этом он был уверен – красивая. Наверняка она кому-то нравилась. Кто-то был близок с ней, а теперь думает о том, что с ней что-то случилось. Должны ведь быть у нее друзья, коллеги, родственники, возможно, братья или сестры. Никто, тем более молодая, красивая женщина, не может быть настолько одинокой, что ее отсутствие останется совершенно незамеченным и не встревожит ни одного человека.

Мартин Бек долго думал над тем, почему ее никто не разыскивал. Ему было жаль эту девушку, потому что никто не заметил ее исчезновения, и он не понимал почему. Возможно, она сказала, что куда-то уезжает? В этом случае может пройти много времени, прежде чем люди задумаются, не случилось ли с ней что-нибудь. Все дело в том, когда это произойдет.

Была половина двенадцатого дня, Мартин Бек находился в Мутале третьи сутки. С самого раннего утра он уже работал, хотя, насколько он мог судить, все это было ни к чему. Сейчас Мартин Бек сидел за маленьким письменным столом и перелистывал записную книжку. Несколько раз он протягивал руку к телефону: ему казалось, что надо бы позвонить домой, но каждый раз это как-то не получалось.

Не получалось вообще ничего.

Он взял шляпу, запер дверь и медленно спустился вниз по лестнице. Диванчики в холле гостиницы полностью оккупировали газетчики, на полу лежали две сумки с кинокамерами и два перевязанных ремнями штатива. У входа, стоя под стенкой, курил один из фотографов. Фотограф был молод, сигарета торчала у него изо рта, он поднял фотоаппарат к глазам и глядел в видоискатель.

Проходя мимо газетчиков, Мартин Бек опустил шляпy на лоб, ссутулился еще больше чем обычно и ускорил шаг. Сделал он это чисто автоматически, однако было здесь и что-то театральное. Один из журналистов спросил с неожиданно кислым видом:

– Послушайте, так сегодня вечером состоится ужин с отделом расследования убийств или нет?

Мартин Бек что-то пробормотал, сам не зная что, и направился к выходу. Еще не успев открыть дверь, он услышал слабый щелчок: фотографу все-таки удалось сделать снимок.

Он вышел из гостиницы и почти побежал по тротуару, но как только исчез из поля зрения журналистов, в нерешительности остановился и простоял секунд десять. Бросил окурок в водослив у тротуара, пожал плечами и направился к такси. Откинувшись на заднем сиденье, тер правым указательным пальцем кончик носа и украдкой посматривал в сторону гостиницы. Из-под полей шляпы он видел газетчика, который в холле обратился к нему с вопросом. Теперь этот репортер стоял у входа и смотрел на такси. Продолжалось это не больше минуты, потом он тоже пожал плечами и вернулся в гостиницу.

Пресса и сотрудники отдела расследования убийств частенько жили под одной крышей, и когда полиции везло и расследование быстро заканчивалось, устраивали, как правило, общий ужин, во время которого в основном пили пиво. Со временем это стало своеобразной традицией. Мартину Беку она не слишком была по душе, однако большинство его коллег придерживались иного мнения.

Хотя двухдневное пребывание в Мутале ничего не дало, однако в городе Бек уже кое-как ориентировался; по крайней мере, знал названия улиц. Престгатан, Дроттнинггатан, Остермальм, Буренсгатан, и вот он уже на месте. Попросил водителя остановиться у моста, расплатился и вышел из машины. Подошел к перилам моста, облокотился на них и посмотрел вниз на канал с крутыми зелеными берегами, похожими на лестницы. Внезапно он вспомнил, что забыл попросить шофера написать в квитанции, откуда и куда тот его вез. Если вписать самому, могут возникнуть неприятности с бухгалтерией. Лучше всего впечатать на пишущей машинке, это обычно вызывает доверие.