Палец стремительно перемещался по гладкой стене, выбирая нужные пункты меню. Полной картины не было – с сетью что-то происходило. Наконец-то! Все снова заработало. Внезапный обрыв питания, автоматика отключилась на секунду. Электроснабжение восстановлено. Значит, лифт тоже скоро поедет.

Кабина вздрогнула, по глазам резануло сиреневатым светом люминесцентных ламп, и включился вентилятор.

– Что у тебя там происходит?! – послышался голос капитана.

– Пока не знаю, – ответил Куцев. – Я в лифте. Если верить нашему компьютеру – все в пределах нормы. Через минуту прибуду и разберусь лично.

– Давай поторопись. Нам только SOS не хватало сейчас в эфир пустить: все слетятся, как стервятники к подохшему слону. Али на всякий будет дежурить в моторном.

– Так точно, уже приближаюсь, – послышался голос моториста.

Двери лифта плавно разошлись в стороны, сигнал промурлыкал, сообщая об остановке. Он почти на самом дне. Дальше лифт не идет. Дальше никто не ходил – ниже только мощный просвинцованный корпус реакторного отсека, там без спецснаряжения дольше пары минут не протянет никто.

Прямо перед Виктором торчал стальной парапет, впереди которого возвышалось толстое, непроницаемое для радиации стекло. Непроницаемое, конечно, до определенной степени. Внутрь вела мощная дверь. За ней, перед желтым квадратом радиационной защиты, крышки буферной емкости теплоносителя, торчал шестиугольник плиты реакторного блока, утыканный верхушками тормозящих стержней. Доступ внутрь был только у Куцева и капитана.

Мельком глянув на показатели радиационного фона внутри, Виктор пнул кнопку привода двери. Сеть узнала «балалайку» инженера, и тяжелая плита, шипя пневматическим приводом, отвалилась в сторону. Как только Куцев оказался внутри, автоматика герметично задраила реакторный блок.

Хочешь знать ситуацию из первых рук – проверяй данные лично. Конечно, забраться внутрь реактора Куцев не мог, но здесь, в реакторном блоке, все показатели дублировались, причем дисплеи, украшавшие стены вокруг шестиугольной плиты, показывали данные напрямую, минуя корабельную сеть.

Виктору хватило секунды, чтобы понять, что дело дрянь. Скорость распада была на пределе и грозила свалиться в неуправляемый ураган ядерного взрыва. Температура росла прямо на глазах. При этом «балалайка» показывала совсем другие данные. Секунду назад – показывала. А теперь картинка, моргнув, сменилась точной копией того, что Куцев видел на экранах перед собой. «Система восстановлена» – всплыла на мгновение надпись внизу поля зрения. Сбой системы, вирус, разрушающий корабельную сеть? Атака тритонов исключена – «Хеллеспонт Стар» шел абсолютно автономно, Крайс до входа в жерло Кенийского пролива даже не пользовался радаром: они соблюдали режим радиомолчания, чтобы не быть обнаруженными случайным радиолюбителем, сообразившим поискать здесь супертанкер. Тогда что же?

Времени разбираться не было.

– Капитан! – заорал Куцев, вызывая Мустафу на связь.

– Что стряслось?

– У нас…

Закончить фразу он не успел – оглушительно завыла сирена радиационной опасности. У Виктора была всего одна минута, чтобы убраться из реакторного блока. Потом дверь заблокируется во избежание радиоактивного заражения судна.

Сквозь вызывающий вибрацию где-то внутри головы вой пробивался голос капитана, но Куцев даже не пытался понять, что тот говорит. Все его внимание было направлено на управление реактором. Только бы сеть не рухнула окончательно – вручную выключать плюющийся смертоносным излучением котел не хотелось.

Теперь «балалайка» если что-то и врала, то не сильно – цифры на наноэкране вполне соответствовали происходящей за толстой переборкой катастрофе. Чего же автоматика не запускает стержни?

Словно повинуясь мыслям инженера, длинные поглотители плавно один за другим поползли в глубь активной зоны.

«Черт возьми, они не успеют», – подумал Куцев. Лоб покрылся холодной испариной.

По полу шла отчетливая вибрация, и теперь Виктор увидел ее причину: в реакторном отсеке желтый квадрат на полу скакал, как децентрованная стиральная машина, а в правом дальнем углу из-под приподнявшейся пластины вырывалась струя пара. Теплоноситель кипел, создавая внутри давление, готовое разорвать котел в клочья.

– Какого черта ты молчишь?! – орал Мустафа.

– Капитан, – ровным и оттого пугающим голосом произнес Куцев, – мы теряем реактор.

Сомнений в том, что реактор придется затушить, включив активную защиту, у инженера уже не было. Главное – успеть, иначе «Хеллеспонт Стар» превратится в облако радиоактивных обломков в считаные минуты.

Он отдал команду на активное прекращение ядерного распада, не дожидаясь, пока сработает автоматика – корабельный компьютер за последние полчаса растерял весь свой авторитет. Кадмиевые стержни, красивым кружком торчащие в центре шестиугольной крышки реактора, едва заметно вздрогнув, поехали внутрь.

– Так сделай же что-нибудь! – закричал капитан.

– Я останавливаю реактор. Аккумуляторы под завязку – я вижу датчики.

– Я их и без тебя вижу, – уже спокойней сказал Мустафа.

– Часть зарядки уйдет на работу помп.

– Глуши свое хозяйство. Совсем!

– У нас перегрев и утечка теплоносителя. Его надо охладить, пока контур не разнесло к чертям.

– Африка, мать ее, – проворчал Мустафа.

– Да уж, – согласился Куцев. – Арктика сейчас была бы кстати – вода там холоднее.

Все-таки крышка компенсатора с тяжелой водой не выдержала. Отошедшую пластину вырвало из крепления и артиллеристским снарядом запустило куда-то в потолок. Сверху посыпался мелкий лом. Куцев присмотрелся – некритичная поломка.

В образовавшуюся квадратную дыру тридцать на тридцать сантиметров следом за крышкой гейзером взметнулся фонтан пара. Видимость через стекло снизилась до нуля.

Куцев глянул на счетчик – интенсивность излучения медленно росла. Предел радиационной защиты реакторного блока был превышен.

– Али, как обстановка на турбине? – спросил инженер.

Цифры на наноэкране говорили, что турбина работает штатно. Имело место небольшое избыточное давление, но перегретый пар теперь стравливался в запертый блок реактора.

– Все в порядке, клапан сброса отработал.

– Радиация?

– Растет понемногу. Пока некритично.

Значит, теплоноситель прорвался в рабочий контур. Плохо дело – теперь радиационного заражения большей части танкера не избежать.

– Али, проверь оборудование, главное – подачу энергии с аккумуляторов, отключи автоматику на турбине, задрай все люки и уходи из машинного отделения.

Помпы из последних сил с натугой гнали в градирню воду из океана – безобразно теплого, прогретого безостановочно жарящим солнцем, – сгоняя конденсат обратно в систему. Температура пока не падала, хотя, если верить тому, что приходило Куцеву в «балалайку», цепная реакция в реакторе полностью остановилась.